— Кто это работает? — удивилась ворона. — Пёс драный не может работать.

Вот тут у меня и закралось небольшое подозрение. Сопоставил все факты, ещё раз соотнёс все слова вороны и спросил:

— А Маи знает?

— Причём здесь Маи? — теперь не поняла ворона. — Её это не касается.

— Так ты же про Хиро-борца говоришь, парня Маи, дополнительного хозяина Сашими, — как можно понятнее объяснил я.

Теперь мы вдвоём смотрели друг на друга, как бараны на новые ворота. Что-то у нас не сходилось. И чем дольше мы молчали, тем больше понимания, что ситуация — сюр.

— Я тебе про соседского пса рассказываю, а ты мне про человечка! — возмутилась ворона, ещё и красноречиво так посмотрела, будто я сам виноват. — Ты зачем меня путаешь?

— Так одинаковые имена же, — улыбнулся я. — Уже думал, как лично кастрировать Хиро. За измену Маи.

— Да за ним же неинтересно следить, — пожаловалась ворона. — Он же только и делает, что ходит на работу да проводит время дома. А вот про этого пса было, знаешь, как интересно, послушать. Все уже не знают, что делать с этим кобелём. То ли продать его от греха подальше, то ли полностью ему пипку оторвать. Особенно владелец маленькой собачки Кирю…

Я покивал, но не успел ничего больше ей сказать, потому что мама посадила меня одеваться на диван, а отец сел пить свой утренний кофе. Вот так и прошло моё утреннее совещание с вороной. Ладно, хоть всё разъяснилось, а то я уже готовился послать Васю на суд над бедным желтком. «Отрывать тому пипку».

Мама о чём-то разговаривала с отцом, пока помогала мне одеться. Без неё я хоть и мог сам справиться, но маленькие детские носки постоянно не хотели нормально надеваться после стирки. Мама их так стирала, что они будто бы становились в два раза меньше. А вот раньше носки терялись у меня по одному, и я выкидывал одиночку, правда, следом находилась потеряшка… И тогда я просто избавлялся от всех носков, чтобы не мучиться. А сейчас если маме приятно, то почему бы не наслаждаться радостями детства? Когда меня ещё будут одевать, если не сейчас? Про пьяные посиделки с девчонками промолчу. Там меня только раздевали.

По телевизору уже шли новости. И тут произошёл второй ступор за утро. Насыщенное оно вышло, как я погляжу. Я настолько впился глазами в новости, что автоматически подавал нужные конечности Рике для одевания. И можно было понять моё состояние, когда идёт речь про корпорации.

Папа не отставал от меня, и мама заметила это, весело посмеявшись:

— Точно отец и сын! Никакая экспертиза не нужна…

Ага, никаких экстрептиз, пожалуйста… Тьфу ты, опять старое вспомнилось. Никаких экспертиз!

Тецу неловко улыбнулся своей жене, а я начал продумывать все возможные варианты развития событий, никак не реагируя на мамино заявление.

И вот почему… Ведущая сообщила, что в данный момент идут переговоры с корпорацией «Мелет» и с соседними с ней. И речь шла про слияние.

А эти гады начали куда быстрее, чем я думал. Пусть и сказал об этом Васе чуть ранее, но не представлял, что они начнут действовать так скоро.

Я ещё тогда начал задумываться о том, что нужен какой-нибудь шпион в других регионах, чтобы быть в курсе того, что может начаться в ближайшее время. И если не шпион, то хотя бы помощник, который сможет взломать сервера и посмотреть документы других компаний. И в данный момент единственный человек, который приходил мне на ум — это тётя Анеко. Но не могу же я к ней подойти и сказать:

— Тёть-тёть, а взломай мне корпорации и дай доступ ко всем файлам? Настроение у меня сегодня игривое, хочу бумажки посмотреть, играю в президента, — и главное сделать жалобное лицо, как у одного известного кота.

Нет, нужно что-то другое. Надо поразмыслить, как привлечь её на мою сторону, не показывая, каков я на самом деле. Черт, вряд ли я смогу найти кого-то лучше…

Всю дорогу до садика я был тише, чем обычно. Мама спрашивала у меня, что случилось, но я отмазался, списав всё на то, что сегодня у близняшек день рождения. И я был не уверен, что им понравится мой рисунок. Мама заверила меня, что лучше рисунка никогда не видела. А я сделал вид, что ей поверил. Думаю, что много художников, уже почивших, перевернулись несколько раз в гробу после маминого заявления.

Рика отвела меня в садик, поправила нарядный галстучек. Я поцеловал её в щёчку, и мама ещё раз поспешила мне сказать, что рисунок точно понравится девочкам. Кивнул и поблагодарил её. В этом я на самом деле не сомневался, мысли мои витали совсем от других проблем. Но мужик я или кто, чтобы жаловаться маме на свои неприятности? Сам справлюсь.

Все дети уже собрались в группе, оставался только я. Близняшки стояли рядом с воспитательницей Хаяме, которая уже пришла в норму после инцидента с автобусом. И да, действительно, она смогла прокачать свою способность. Теперь с лёгкостью управляла настроением детей. Как и всегда, я был прав. Честно говоря, рад, что с воспитательницей всё было в порядке.

Близняшки надели очень пышные платья и красовались с маленькими коронами на голове. Настоящие принцессы. Другие мои друзья не отставали и нарядились в свои самые праздничные наряды. Почти что светская вечеринка, если учесть, что вместо вина и шампанского нам наливали сок, а вместо дорогих эксклюзивных подарков были поделки собственного производства. Или лучше сказать — ручная работа.

Кажется, сейчас это ценится среди людей. В магазинах туристических зон и районов за такую ручную работу ломят конские цены. И неважно, что это на самом деле производство одной из азиатских стран. А туристам всё равно, что внизу на какой-нибудь расписной тарелке написано «маид ин чина». Потом уже увидят, когда вернутся к себе на родину. И нельзя будет сделать возврат и пожаловаться на недобросовестного продавца.

А дальше начался праздник. Каждый из детей подходил к близняшкам и отдавал свои подарки. Кто-то принёс рисунок, кто-то — подделку, а кто-то стишок рассказывал. Вот такие праздники мне нравились. Сразу видно, кто старался, а кто — нет. Не то что раньше, когда у кого денег побольше, тот и покупает какую-нибудь диковинную фиговину, от которой нет толка. Вот как-то подарили мне бивень какого-то вымершего слона, и что мне с ним делать? Не с кайдзю же им сражаться. А тут дарили с душой, и кто что смог. Да и девочки были в восторге.

Дальше мы поводили хороводы, поиграли в какие-то игры. В общем, весело проводили время. Но все дети думали об одной единственной вещи. Никто не произносил этого вслух, но каждый мечтал о торте. Сладенького хотелось всем.

И когда его принесли, девочки задули свечки. А затем торт быстренько порезали. Вообще я рад, что когда-то директор Рензо Хаттори услышал меня и понимал, что детям хотелось на их дне рождения праздник, а не как было принято у японцев. Так что каждый день рождения ребят в группе отмечался с небольшим размахом.

Всем выдали тортик, и дети сели по местам. Кто куда горазд. А ко мне подсела Хината, более задумчивая, чем обычно. Мы спокойно ели торт, пока девочка не повернула ко мне голову и не спросила:

— А ты что, Рю, умеешь общаться с животными?

Да сегодня день каких-то удивительных открытий. Я аккуратно положил маленькую вилочку и с удивлением посмотрел на Хинату. И откуда такие предположения?

— А как ты узнала? — невинно спросил я. Будто не было в этом чего-то необычного. Но сам немного напрягся. Если Хината это поняла, то и другие могли. Например, взрослые… И не моя семья.

— Видела, как ты иногда болтаешь с какой-то вороной на прогулке, — без утаек ответила мне Хината. Как хорошо, что дети не видели смысла что-то скрывать.

Что ж, можно было и догадаться, что когда-нибудь кто-то из детей это увидит. Больше ставил на сына Камагаи, самого внимательного ребёнка. Но Хината обошла его и заметила раньше. Думаю, причина в том, что она очень часто следила за мной. Не мог этого не замечать.

Я пододвинулся к девочке, поймал настороженный взгляд Мисаки, следившей за нами, улыбнулся ей и приложил палец к своим губам, повернувшись к Хинате.