Кем бы ни был этот Клювоголовый — сталкиваться с ним мне совершенно не хотелось

— А можно ли руну твою срезать и увезти с собой? — снова спросил я. Кота в зоне видимости не было, но через несколько секунд зверь вернулся с несколько обескураженным видом.

«Срезать?»

— Ну да, чтобы потом её кровью мазать, — продолжил фантазировать я. — Например, обои на стене, где она есть. Или…

«Это энергетическая структура, серый! Она не может быть перемещена „срезанием“» — фыркнул кот. Хвост его забил по полу. «Срезать… Ундага моя Ундага… За что мне всё это! Как можно быть таким дикарём? Почему мощь моя, лелеемая, пестуемая, оказалась в столь бесталанных руках?»

— Какой ты вредный! Молока хочешь? — улыбнулся я страдающему архимагу.

«Хочу», — коротко мявкнул тот. «Не хочу умом, но хочу естеством своим чуждым мне! Дай!»

— Сложно тебе, понимаю…

Я поднялся, налил молока в миску. Страйгор уткнулся в неё мордой, с остервенением наслаждаясь напитком и, иногда, издавая возмущённый мявк. Ну, не повезло тебе, котяра, со мною. Не повезло. Зато мне повезло и это вполне себе радостная весть.

К самой поездке Повелитель Верховных Сил немножко отошёл от расстройства, и на руки мои устроился с покорным видом. Переноску я уже не брал, шлейку предварительно сунул в карман. Страйгор занял место на сидение пассажира, уставившись в окно. Потом повернулся:

«По счастью, собак не так много здесь. Мы можем заранее проводить разведку места, изучать местность. Проверить возможные укрытия блохастых! Купить сахарные косточки, отравить их и разбросать по округе. Приманить их и уничтожить».

Я кашлянул максимально неодобрительно.

— Нет, Страйгор. Травить и убивать собак я не стану.

«Они же наши враги!» — возмутился кот. «Извечные служители Хитрого Пёсика, безвольные рабы, стоящие на пути к могуще…»

— Нет.

Машина тронулась с места.

«Грязный псинолюб!» — прошипел кот.

— Мерзкий собакофоб! — парировал я.

«Не вижу в этом ничего предосудительного!»

Я отмахнулся. Дальше спорить с кровожадным архимагом не стану, но останусь при своём. В нашей погоне за рунами никто не должен страдать. Так будет правильно. И, несмотря на такую внутреннюю установку, мне уже дважды пришлось бить по лицу ни в чём не виновных корейцев! Мерзотно это, право!

Однако его высказывания про осторожность мне понравились. Очень разумный подход. Удивительно, конечно, куда запропастилась эта осторожность вчера, во дворце Кёнбоккун, но кто старое помянет, тому всю оставшуюся монокль будет нужен. Я покосился на кота. Любопытно, а кем он был в своём мире, до того когда решил перебираться сюда? Может это Владыка Зла какой-то сейчас на проезжающие машины пялится из окна арендованной КИА. Или вообще маньяк-психопат, сбежавший от справедливого суда.

Ладно, если глубоко в этом копаться, то и Хитрый Пёсик покажется слугой добра, а это сильно помешает мне жить дальше. Потому что совесть должна быть чистой, или, хотя бы, отбеленной.

День, в принципе, прошёл бестолку. Мы исколесили всю западную и южную окраину Сеула, но никаких следов новых рун не нашли. Радиус чувствительности у Страйгора был где-то километра три, и, честно говоря, для городской местности этого вполне достаточно, но только для неё.

За пределами Сеула с такой зоной поиска придётся хорошенько помучиться. Ну, да и ладно. Жизнь ведь для того и создана, да? Чтобы все как следует пострадали, а?

Собственно, Сеул у нас почти прочёсан, а следовательно на следующей неделе придётся ехать дальше. Вон, карта есть, направления придумаем. Но сначала хочу в Пучхон, потом в Инчхон. Когда-нибудь и до Пуссана доберусь. Но туда надо непременно ехать на поезде, да.

Получается, что день прошёл без побед, но он ведь ещё не закончился. Время аренды тоже оставалось, так в чём же дело? Надо действовать! И именно так мы снова оказались на улочке возле парка, где прошлым вечером засекли руну.

— Машину надо сдать через два часа, — сказал я напрягшемуся коту. Он застыл на пассажирском сидении, прижав уши и вытаращив глаза. — Пошли на разведку? Оценим, что здесь есть?

Кот нервно облизнулся, а затем встал и потянулся, выпустив кости. Очень показное потягивание. Глаза у Страйгора были испуганные.

— Может, всё-таки, скажешь, в чём дело? — повернулся я к архимагу. Получил в ответ лишь фырканье, и на том успокоился.

Поводок и шлейку здесь натягивать не Повелителя смысла не было. Пусть побегает, порезвится. Мы прошли вдоль старых домов к тропинке, ныряющей под тень деревьев. Страйгор всю дорогу шёл крадучись, постоянно вздрагивая, замирая и вслушиваясь в окружающий мир.

На тропе он жалобно мявкнул, глядя стеклянными глазами в глубину чащи. Рядом со входом в парк красовалась табличка с перечёркнутой собакой. Ну прямо судьба нам благоволит!

— Нет, ты определённо что-то от меня скрываешь, — прокомментировал я прижавшегося к земле Страйгора. Он подрагивал, хвост колотил по земле. Вид у кота был совершенно безумный, но на мои слова Повелитель Верховных Сил лишь прошипел что-то нечленораздельное и скользнул куда-то в лес.

Здесь пели птички. И, несмотря на множество кирпичных двух-трёхэтажных домиков поблизости, шума городского совсем не было. Прогулка должна случиться чудесная. Если, правда, кот перестанет чудить.

Национальным парком это место сложно было назвать. Всего лишь небольшой зелёный холм в границах города. Мы медленно поднимались по сухой тропе. Страйгор семенил впереди, стараясь держаться по центру и шарахаясь от каждого шороха.

Нам навстречу попалась пожилая кореянка с треккинговыми палками. Она с блаженной улыбкой прошла мимо, но одну из палок приподняла заблаговременно и держала наготове, пока опасность в лице кота не оказалась позади.

Улыбаться морщинистая дама не перестала ни на миг.

Мы же поднимались выше и выше, мышцы приятно разогрелись, и если не смотреть по сторонам (а осень сделала воздух прозрачнее, отчего и слева и справа уже виднелись крыши домов) то можно представить себе настоящий дикий край.

И вдруг Страйгор встал, как вкопанный. Мяукнул жалобно.

— Ну, чего там такое, а? — сел я на корточки рядом с котом. Осторожно коснулся маленькой головы пальцем, погладил. На такую наглость архимаг среагировал совсем не так, как я ожидал. Он посмотрел прямо мне в глаза максимально безумным взором и голос в моей голове громыхнул:

«Они на деревьях!»

Я посмотрел наверх, на желтеющие кроны. Если судить по поведению кота, то там должны были восседать все ниндзя этого мира, во главе с самим Хон Гиль Доном. Но там безмятежно трепетали доживающие свой короткий век листья, да прыгали белки.

Стоп…

Белки⁈

— Так, — я взял кота на руки. Оцепеневший Страйгор ткнулся мордой мне в грудь и тихонько вздохнул. Его колотила дрожь.

— Так… — нелепо повторил я. — У тебя к ним что-то личное⁈ Они воровали у тебя орешки?

— Мряф… — проскулил мне в рубаху архимаг. — Уааааааау…

— Ундага твоя Ундага… — согласился я. — Но это же всего лишь белки, друг мой!

Кот выпустил когти прямо мне в грудь, пропоров рубашку, и я зашипел от боли. Отодрал архимага от себя:

— Ты чего!

«Это всего лишь боль!» — яростно сообщил мне разъярённый Страйгор. «Это же облегчило твои страдания, серый? Никчёмность твоих терзаний в моих глазах стала ли елеем на душу твою?»

— Я вот прямо на ниточку от звания живодёра, — сообщил я коту, сдерживаясь.

«Никогда не доверяй белкам! Они гораздо опаснее, чем тебе показывают! В мире белок никто не в безопасности» — истерично мяукал кот. Я задрал голову: хвостатые лесные крысы в нашу сторону даже не смотрели, но Страйгор вёл себя так, словно каждая из белок сейчас многозначительно водила пальцами крошечных лапок у своего горла, и свободной рукой показывала на бедного котика. Мол, тебе конец.