«Очень интересный персонаж. Надо спросить про него у Эвкаи, – подумал Касмерт. – Как правило, люди, которые выделяются из толпы, не совершают чего-то из ряда вон выходящего, поскольку и так привлекают к себе внимание. Однако этот тип не похож на того, кто подчиняется каким бы то ни было правилам».

– О чём задумался наш сыщик? Вы даже не заметили, как я подошла, – прервала Эвкая размышления Касмерта.

– В вашем благословенном городе не задумываться постоянно о чём-либо невозможно. Постоянно находится для этого повод, – в тон Эвкае заметил Касмерт.

Он взял девушку под руку и собрался было повернуть налево, в сторону полюбившегося за последнюю неделю ресторанчика.

– Нет-нет, сегодня мы, если не возражаете, пойдём в моё любимое кафе. Там тоже очень уютно, тихо, хорошая, ненавязчивая музыка и чудесный вид с террасы. А ещё, господин Касмерт, там подают потрясающе вкусные десерты и варят настоящий – в турках, на раскалённом песке – кофе.

– Ах, вот даже как! Вы успели заметить, что я сладкоежка и любитель кофе?

– Чтобы это заметить, поверьте, не стоит учиться четыре года на факультете психологии, – нарочито серьезным тоном произнесла Эвкая.

– Ну да! – рассмеялся Касмерт. – Просто стоит один раз посидеть со мной в ресторане, зайти в кондитерский магазин или в кофейню. Каюсь, это две мои почти непреодолимые слабости. Ну, скажем, из тех, что сразу бросаются в глаза. А сколько ещё таких слабостей, наверное, и не сосчитать.

– Вот мы и пришли. Здесь мило, правда?

Они расположились на террасе, с которой открывался чудесный вид на город, почти такой же, как и с террасы его гостиничного номера. Эвкая здесь явно была частым гостем. Официантка, обслуживающая их столик, обращалась к ней по имени.

– Ну, что за сегодняшний день удалось вызнать или, правильнее будет сказать, разузнать господину следователю?

– Знаете, Эвкая, совсем не хочется в такой приятный вечер, под музыку Глена Миллера, да ещё когда перед тобой на тарелке лежит яблочный штрудель с мороженым и взбитыми сливками и рядом слегка дымится чашка ароматного эспрессо, говорить о делах. Можно я задам вам вопрос немного личного характера?

– Если «немного», то можно, – улыбнулась Эвкая.

– Как случилось так, что вы стали психологом? Надеюсь, что это вопрос в пределах «немного»?

– Да-да, безусловно. – Эвкая отпила глоток кофе и поставила чашку на блюдце. – Всё очень просто, – почти официально начала она. – Вы, как человек внимательный и наблюдательный, думаю, меня поймёте. К тому моменту, когда пришло время выбирать профессию, я уже точно знала, что половину жителей нашего города надо убить, вторую – срочно лечить. Вуза, готовящего профессиональных киллеров, в стране пока нет. Оставалось одно – идти на психфак в надежде успеть помочь хоть кому-то.

Эвкая несколько секунд очень серьёзно смотрела на слегка удивлённого Касмерта, потом, не выдержав, все-таки рассмеялась.

– Ну, а если серьёзно, то я из семьи врачей. Быть хирургом, как папа, или офтальмологом, как мама, мне не хотелось, а востребованность психолога в нынешние времена очевидна. Очевидна не только в нашей стране. Везде. Не так ли? Мне всегда было интересно, почему тот или иной человек в каких-либо обстоятельствах ведёт себя так, а не иначе, хотя на первый взгляд это поведение может показаться нелогичным, иррациональным… Ну всё, сейчас я разойдусь, и меня будет не остановить. А знаете что? Вы тоже ответьте мне на вопрос немного личного характера.

– Если «немного», то с удовольствием, – в тон Эвкае, улыбнувшись, сказал Касмерт.

– Как вы стали тем, кем стали? Вас считают одним из лучших специалистов в профессии. Надеюсь, что и мой вопрос тоже в пределах «немного»?

– Да-да! Безусловно! – продолжил Касмерт предложенную Эвкаей словесную игру. Отпив глоток кофе и поставив чашку на блюдце, он придал лицу серьёзное выражение. – Вы, как человек внимательный и наблюдательный, думаю, меня поймёте. К тому моменту, когда пришло время выбирать профессию, я уже совершил одно преступление, вернее, даже два: не явился на призывной пункт и сбежал из страны. По логике вещей прямая дорога мне была в Университет преступлений и правонарушений на факультет воровства и бандитизма. К моему большому разочарованию, оказалось, что такого вуза пока нет. Тогда я решил пойти на юридический, чтобы сначала изучить право, а затем уже нарушать его со знанием дела.

Тут оба не выдержали и не смогли удержаться от смеха. Все посетители кафе удивленно посмотрели в их сторону. Они явно перешли все нормы дозволенного.

– Один – один! – подвела итог «сражения» Эвкая. – А если серьёзно?

– А если серьёзно, то даже не знаю… скорей всего, столкнувшись с несовершенством законов, решил разобраться в непонятных для меня вопросах законодательства. А самый лучший способ разобраться в вопросе, который не совсем понимаешь, – изучить тему и попробовать найти ответ, основываясь на знаниях. Ну как? Лихо я закрутил? Я ведь уехал почти в никуда. Один в чужой стране. Поступил в универ, но жить было не на что. Пришлось идти работать. Можно было, конечно, попросить помощи у родителей, но юношеский максимализм бил в голову. Хотелось доказать, что я смогу сам. Пошел работать грузчиком в супермаркет. И вот тут в судьбу мою вмешался его величество случай. Как-то раз, когда я после занятий самозабвенно таскал в подсобку ящики с ананасами, мимо проходил замдекана нашего факультета. Он остановился и подозвал меня. Когда я подошел, он предложил мне работу. В местное управление полиции требовался помощник следователя, ну что-то типа мальчика на побегушках с начальными теоретическими знаниями. Ну, а дальше пошло-поехало… Ну всё, сейчас я тоже разойдусь, и меня тоже остановить будет трудно. Хочу вас спросить, пока не забыл. Несколько раз у клуба я видел очень странного типа…

– Толстяка с сигарой? – прищурив глаза, перебила Касмерта Эвкая. – Так это его вы так внимательно сегодня рассматривали, что не заметили меня? Это Пузатый. Единственный человек в городе, который имеет прозвище. И категорически настаивает на том, чтобы его только так и называли.

– Пузатый? – переспросил Касмерт. – Кажется, я про него уже слышал.

– Немудрено. Наш клуб, гостиница, где вы остановились, и половина зданий в этом городе принадлежат ему! Как же про него не услышать!

– Жилые здания тоже?

– Да, принадлежат или принадлежали в прошлом. Он здесь главный застройщик и владелец почти всех риелторских контор, занимающихся продажей квартир. Кстати, здание предоставлено клубу бесплатно. Не понимаю, правда, как такой человек может что-то делать, не имея с этого выгоды. Не станет Пузатый заниматься благотворительностью. Говорят, что за такого рода деятельность причитаются налоговые льготы. Мне что-то не верится. Нет, льготы, насколько я знаю, есть, но не думаю, что он делает это ради налогового послабления. Кстати, если бы такое здание клубу приходилось арендовать, то его деятельность продлилась бы недолго, потому как аренда больно дорогая.

– Я знаю, – как бы говоря с самим собой, прервал ее Касмерт, – за предоставление здания клубу он денег не берет. А вы случайно не заметили, Эвкая, с кем он разговаривал?

– Заметила. С одним из членов клуба. У Пузатого свой кабинет в этом же здании, где он проводит несколько дней в неделю. Иногда, когда ему надоедает там торчать, он выходит во двор и болтает с посетителями клуба. Это обычно случается во время перерыва между сеансами или в конце дня, после окончания «спасения». Именно в это время можно застать во дворе собеседников из числа наших «оптимистов». Ему, должно быть, скучно в своем кабинете, – ответила она. – А знаете, Пузатый – один из немногих в Йэрсалане, о ком можно точно сказать, что он не закончит свою жизнь так бесславно. Он, может, особо и не располагает к себе, но живет полной жизнью и не обременен излишними переживаниями, а желанием соблюдать нормы и правила не обременён вовсе. Когда я его встречаю, то мне кажется, что от него дурно пахнет. Нет, не в прямом смысле – у него всегда дорогие и приятные парфюмы. Неприятный дух исходит от его сути…