– Убить?

– Они убили твоих людей, и ты спрашиваешь у меня, убить их или нет?

– Будь я на его месте, я бы тоже убил всех, кто причинил тебе боль. Ты так кричала, что я сам поверил, что тебя убивают, – рассмеялся Уогби.

– Все, Уогби, мне надо идти, – промурлыкала Адэль, отвечая на его поцелуи.

Она высвободилась из его объятий и побежала к крепости. Вильд все это время наблюдал со стороны. Увидев, что Адэль побежала к обратно, он решил проследить за незнакомцем, но тот незаметно исчез, и Вильду ничего не оставалось кроме того, как вернуться в замок.

Подходя к крепости, он вдруг вспомнил, где слышал этот голос. Это был голос главаря разбойников. Вильд не понимал, что связывает Адэль и разбойника – любовная связь или что-то другое. Он решил никому, кроме Василия, не рассказывать про ночные события.

На следующее утро, пребывая в хорошем настроении, князь Гисби предложил гостям осмотреть его конюшню с целью подарка им двух великолепных боевых жеребцов. Гости с радостью согласились, и все четверо, так как Адэль решила составить им компанию, отправились на конюшню.

Воспользовавшись отсутствием Гисби в крепости, Ланц решил осмотреть комнату брата, это было не в его правилах – рыться в вещах брата, но, так и не поговорив с ним о своих подозрениях, он решил сам поискать доказательства вины Гисби. И не обнаружив там ничего подозрительного, стал просматривать бумаги на столе. Во время этого процесса его взгляд упал на потайной ящик стола.

Несложная последовательность действий, и ящичек оказался открыт. Ланц не верил своим глазам. Это серьги Адэль, те самые, что похитил разбойник.

– Адэль была права, – прошептал он и, схватив серьги, направился к Гисби, предполагая, что тот все еще в конюшне.

И оказался прав, все четверо были в конюшне. Гисби резко замолчал, не договорив, когда в конюшню вбежал Ланц. Чуть сдерживая себя от гнева, он подбежал к брату и, не замечая остальных, закричал:

– Как ты мог, Гисби? Как ты посмел?

Недоумение во взгляде Гисби сменилось негодованием.

– Что ты позволяешь себе, Ланц?

– Ты нанял тех разбойников, что напали на меня и Адэль у озера! С одним из них ты встречался сегодня ночью в своей комнате. А это я нашел у тебя в столе. Это серьги Адэль, которые похитили разбойники. Ты такой жадный, Гисби, что они тебе серьги вернули! Ты хотел убить Адэль и меня? Что тебе нужно, Гисби? Не из-за этих же сережек нападение было?

Адель с изумлением смотрела на сережки.

– Как ты мог, Гисби? – прошептала она и выбежала из конюшни.

Вильд и Василий вышли из конюшни еще в самом начале, когда только Ланц вбежал туда, оставив братьев наедине.

– Вильд, нужно рассказать князю про княгиню и разбойника.

– Нет, он не поверит, княгиня сама должна ему рассказать. Убеди ее сделать это.

– Я? – удивился Василий.

– Конечно. Меня она и слушать не будет, ты же князь.

Оставшись вдвоем с братом, Гисби наконец понял, в чем его обвиняет брат.

– Ланц, как ты мог такое про меня подумать? Ты мой брат. Я всегда защищал тебя, я никогда не посмею даже подумать, что тебя можно убить, не то что сделать.

– А незнакомец в твоей комнате?

Гисби молчал. Он не мог рассказать про незнакомца ночью. Не мог признаться брату, что договорился с цыганом похитить на привале у его гостей коней, которых он сам же им подарил. А потом выкупить их у цыгана. Глупо покупать своих коней, но расстаться с ними Гисби никак не мог. И признаться в этом брату тоже не мог.

– Как эти серьги оказались в твоем столе?

– Понятия не имею. Ты был в моей комнате без моего ведома?

– Что за человек был ночью у тебя? – продолжил стоять на своем Ланц, не обращая внимания на вопросы брата.

– Я решил, ты про него говоришь. Это цыган. Я нанял их украсть у князя Василия моих коней и вернуть мне. Поверь, брат, на меня как помутнение нашло, я не мог с ними расстаться, – все же сдался Гисби, решив, что правда пусть и неприятна, но не так уж страшна.

– Отмени немедленно!

– Да, брат, я обязательно все отменю.

– Но откуда серьги?

– Я не знаю, брат, честно. Может, Адэль сама забыла их у меня в комнате, а я нашел их и положил в стол?

– Они же были на ней у озера… – уже не так уверенно произнес Ланц.

Как бы неправдоподобно это ни звучало, но Ланц хотел верить словам Гисби. Он кивнул в знак примирения. А Гисби обнял его. Они вышли из конюшни, словно никаких обвинений не было озвучено, и Ланц не подозревал своего брата неизвестно в чем.

– Князь, пойдемте на завтрак, – обратился Гисби к Василию, найдя того рядом с конюшней. И, получив согласный кивок, все четверо направились обратно в обеденную залу.

За завтраком стояла тишина. Адэль размышляла над тем, что ей предпринять, чтобы задержать князя Василия до следующего утра. Разумеется, она не собиралась ничего рассказывать Гисби. А если князь Василий уедет сразу после завтрака, то, не дождавшись признания Адэль, все сам расскажет ее мужу.

Князь Гисби размышлял над тем, успеет или нет посланный им слуга отменить все у цыган.

Ланц думал о том, что он не должен был сомневаться в брате.

Василий, видя озабоченное лицо Гисби, размышлял, призналась ли ему Адэль или нет.

Вильда за столом не было. Он стоял сбоку чуть позади Василия и наблюдал, как тот с аппетитом грызет перепелиную ножку.

– На охоту, – неожиданно произнесла Адэль. – Дорогой, почему бы тебе не позвать князя Василия на охоту?

Поехать на охоту было единственным решением, которое пришло Адэль в голову. Князья будут долго решать, на кого охотиться, потом выбирать место. Организовать хорошую охоту – небыстрое дело. И раньше следующего утра она вряд ли состоится. А на охоте всякое может произойти.

– Да, князь Василий, почему бы нам не поехать на охоту, – обрадовался Гисби. Если князь Василий задержится, то слуга точно успеет отменить все у цыган.

– Почему бы и нет? – решив, что Адэль нужно время, чтобы признаться, Василий согласился.

– Как вы, князь Василий, смотрите на то, чтобы поохотиться на медведя?

– Нет, – категорично ответил Василий, воспоминания о недавней охоте на медведя были настолько яркими, что в ближайшее время охотиться на медведя он точно не хотел.

– На косуль? – предложил Гисби.

– Можно, – согласился Василий.

Как Адэль и предполагала, подготовка к охоте затянулась, и сама охота была назначена на следующий день.

На утро за завтраком Гисби сообщил две новости. Первая – это приезд кузины с сыном. На довод Адэль, что она недавно была у них, Гисби удивился, почему Адэль это сказала так, словно не желает этого приезда, и кроме того, в прошлый раз кузина была проездом и не застала Ланца, которого сильно хочет увидеть.

Вторая новость касалась охоты. Охоты на косуль не будет. Охотиться будут на волков. Стая волков с соседних угодий стала часто наведываться в земли Гисби. Вот и сегодня, по сообщениям мужиков, волки ночевали в молодом лесу, где продолжают находиться и до сих пор. Численность стаи волков нужно было обязательно уменьшить, а лучше вообще свести к нулю, что и предложил Гисби.

Слушая Гисби, Адэль поняла, что, кажется, начинает терять контроль над ситуацией. Ни приезд его кузины отменить, ни перенести охоту на прежнее место она не могла.

Между тем сразу после завтрака мужчины пошли вооружаться и обсуждать стратегию охоты. Гисби предоставил гостям свои луки со стрелами. А стратегия была незамысловатой: мужики, обойдя волков полудугой, с факелами в руках и собаками, погонят тех прямо на господ. Разумеется, с дополнительной охраной. Единственное, чего тревожился Гисби – чтобы случайно не подожгли лес.

Быстро добравшись до места охоты верхом, господа разделились: Вильд и Василий остановились в стороне от остальных, предоставляя возможность хозяевам получить главные трофеи с охоты. Коней же оставили в стороне, чтобы те случайно не испугались и не понеслись, по плану они все равно не должны понадобиться во время охоты.