- Да, я помню, - ударился в воспоминания профессор, - по факту – постоянная клиническая смерть. Редкие удары сердца, малая насыщенность кислородом. Я тогда думал, что пара дней и вскрытие. Но…

- На удивление, - прервала Баранова ассистентка, - он выкарабкивался. С каждым днем все лучше и лучше. Но, это заняло бы примерно год при таких тенденциях. А вы, решили форсировать событие. Я не знаю, чем вы руководствовались, но…

- Я решил довериться интуиции, - теперь уже Игорь Сергеевич прервал собеседницу, - что-то натолкнуло меня на мысль. Как оказалось, все я сделал правильно. Но дальнейшее я не мог предсказать.

- А кто бы смог? – была права, на мое удивление Елизавета Васильевна, - Верно, никто. А после, вы смогли услышать полную историю.

- Из нее было интересно только одно. Это то, что он смог снять симптомы адреналином.

- Вот только, к сожалению, мы не смогли это подтвердить экспериментально. Все подопытные в процессе не смогли справиться с имптомами. И тут возникают только две причины. Первая – препарат был с дефектом, что в тот момент не может быть исключено. А вторая – Андрею повезло использовать адреналин, смешанный с чем-то, не померев при этом.

Все интереснее и интереснее. Оказывается, в меня влили почти три порции их химии по названием «W231». И, скорее всего, в шприцах было намешано всякого. Ведь не просто так я почти потерял голову. Скорее всего, препараты перемешались, нивелировали действие друг друга, благодаря чему я выжил. Вот только это не объясняет, почему я выжил.

- Вторая более вероятна, - высказал похожее мнение Баранов, - Андрей рассказал, что в процессе возникло состояние «эйфории». Так что, неизвестный наркотик вызвал такую реакцию.

- Вот, только, - опять взяла первенство Елизавета Васильевна, - странности на этом не заканчиваются. Организм Андрея все время приносит новые сюрпризы. И они настолько нам нужны, что я не знаю, что же мы такого сделали в своей жизни и нам так повезло.

- Не думаю, что дело в везении, - прервал монолог собеседницы профессор, - иногда… А ладно. Назовем удачей. Я могу подобрать определение этому явлению с точки зрения науки.

- Я вам про тоже и говорю, - радостно заявила ассистентка, - везение. Но вопросов все равно это не снимает. Что произошло в организме нашего пациента? Как все пришло к этому? И можем ли мы все это повторить?

- Я думаю, - серьезным тоном начал свои размышления Игорь Сергеевич, - надо использовать научный метод. Рассуждать с использованием информации, которая у нас есть.

А вот и интересующая меня тема. Видимо, не только им везет, но и мне. Причем по-крупному и неоднократно. Кто просыпал на меня столько удачи? Неважно, главное, что я оказался в нужное время и в нужном месте, следовательно, грех не воспользоваться так удачно подвернувшейся возможности.

Глава 39

Глава 39. Странности продолжаются.

- Пожалуй, - начал свои рассуждения профессор, - начнем с приобретения пациентом необычных физических способностей. Могу сказать, что это точно не связано с его психикой. В свое время, я пытался изучать этот раздел науки, но неудачно. Слишком много подводных камней.

После знакомства с Нонной Альбертовной я точно в этом убедился. Несколько моих сеансов терапии не только полностью перевернули мое мировоззрение с ног на голову, но и принесли некую уверенность, стабильность.

Я теперь точно могу сказать, что помимо психической устойчивости смог попутно развить уровень своего интеллекта. Научился некому подобию хладнокровия, способности оценивать, какая бы ситуация не была. За это я был очень благодарен Нонне Альбертовне.

- Благо, - профессор не прерывал своего монолога, - в этом деле все было доверено эксперту с мировым именем. И она не подвела. Полонская – не только смола полностью проанализировать его состояние, но и, на основе своего богатого опыта, стабилизировать его состояние. Это дорого стоит.

- Это замечательно, - заговорила Елизавета Васильевна, - но есть более подробные данные от Полонской?

- Есть, - начал профессор, - но она очень подсуетилась. Эти данные знают всего несколько человек. Если точнее, то трое. Я, наш начальник и куратор. И, предотвращая вас вопрос, эта информация, во-первых, несет только специфический подтекст, во-вторых – она нам практически не поможет. Только если исключить психологический аспект, с чем успешно и справилась.

- Получаем, - решила сделать некоторые выводы ассистентка, - что все его изменения – результат только внешних воздействий, не завязанных на психику.

- Да, - радостно воскликнул профессор, - однако, есть одно «но». Это выяснилось позже. Психологического аспекта в изменениях нет, но он целиком и полностью завязан на изменениях с контролем новоприобретённых свойств.

А вот это интересно. Получается, стресс, пережитый мной везде, повлиял на восприятие. Значит, я несознательно воспользовался шансом от Нонны Альбертовны и смог взять под некий контроль свое тело со значительными изменениями. Вот только остается вопросы с какими?

- Теперь перейдем к, непосредственно, изменениям материального тела, - как по заказу, стал отвечать на мой невысказанный вслух вопрос профессор, - первое, что сразу бросается в глаза – изменения его реакции на раздражители...

- Подождите, - перебила его Елизавета Васильевна, - первое и самое главное, что, как вы выразились, бросается в глаза – это не его реакция, а его чудовищная регенерация.

- Не понял вас, - прервал уже профессор, - регенерация? Разве мы с вами изучали этот аспект.

- И да, и нет, - уклончиво отвечала ассистентка, - конкретно вы не изучали, но я решила все подробнее изучить сама.

- Лиза, вы снова за свое? Забыли, что было в прошлый раз? И было то всего три месяца назад.

- Тут особый случай, - продолжала Елизавета Васильевна, не смотря на упреки профессора, - я обратила внимание на это с самого начала. Помните, как он тогда поранил ладони?

- Конечно, это было крайне неприятно лицезреть.

- Так вот, после я обработала его ладони. Все, на первый взгляд, в порядке, однако на следующее утро, его ладони были уже в полном… не так, в АБСОЛЮТНОМ порядке. Даже ранок не наблюдалось. А ведь там так просто и быстро не заживают порезы и царапины. Крайне подвижная часть тела. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я принялась исследовать?

- Понимаю, - высказался специфическим тоном Баранов, - но это не дает вам права скрывать от меня ваши исследования. Я, в конце концов, всегда готов вам помочь.

Вот и новая порция важной для меня информации. Усиленная регенерация. Вот это уже точно пригодится. Особенно при ранениях. Но, надо стараться их не восстанавливать, а не получать. Но это из другой оперы.

Получаем, что при прочих равных условиях, мой организм способен восстанавливать повреждения намного быстрее. Я тогда не заметил, что так быстро все зажило на руках. А Елизавета Васильевна смогла. И даже смогла это исследовать. Но мне бы цифры, сухие и точные, а не абстрактные и расплывчатые слова.

- Простите, но тут немного личное, - замялась ассистентка, - но результаты получились. Причем не те, что я ожидала.

- Насколько хуже? – вздохнул профессор.

- Не хуже, намного, НАМНОГО лучше, - продолжала Елизавета Васильевна, - исследования крови и клеток показали, что способности к регенерации, что уже несколько удивительно, существуют, но и лучше чем у некоторых представителей на сто процентов. Однако, это все примерные цифры.

- Каких представителей?

- Я сравнивала с аксолотлями.

- Вы хотите сказать, - удивленно задавал вопрос профессор, - что он, как и аксолотль при прочих равных условиях способен восстанавливать конечности и органы? Не считая, что это будет быстрее в два раза примерно?

- Прямого подтверждения нет, - этим ответом меня очень расстроило, но Елизавета Васильевна продолжила, - но я проделала огромную работу. И у меня получилось. Чудом, но получилось. Я смогла выделить один из неизвестных компонентов в крови Андрея. Его свойствами оказались стимуляция и повышение регенеративных способностей организма.