– Слушайте, если на благо науки, то я не против, – саркастически начала она. – Две недели херней страдать, получить бабло, да еще и психам помочь. А что? Я в деле!
– Я согласен, – сухо добавил Сергей Аркадьевич.
– Я останусь, – устало произнес Андрей. – Но не сказать мне про него – это вы зря.
– Да нужен ты мне тут сто лет! – огрызнулся Рома и повернулся к Мещерскому. – Про науку не знаю. Мне как-то похер. Но вариантов-то не особо, поэтому я остаюсь.
– Катя?
Катя сидела в дальнем углу, спрятавшись за спинами участников. Когда они расступились, она кивнула, не поднимая глаз. Профессор перевел взгляд на Платона.
– А у меня что, есть выбор? – выпалил он.
– Выбор есть всегда.
Платон ухмыльнулся, поднял свою сумку с пола:
– Туалет где?
Профессор указал в глубь коридора:
– В вашей спальне. Первая дверь налево.
Платон вышел из гостиной, будто бы невзначай задев Мещерского плечом.
Профессор подошел к Нурлану, положил руку ему на плечо:
– Я знаю, что вы останетесь.
Нурлан кивнул, стыдливо взглянув на Татьяну.
Профессор подошел к ней и через приложение на телефоне открыл дверь наверх. Татьяна посмотрела в сторону выхода.
– Я знаю, вам тяжелее всех. Можете уйти. Но еще я знаю, что вам это нужно больше, чем остальным.
Лицо Татьяны было неподвижным, но по щекам текли слезы. Она злилась на себя за слабость, но ничего не могла с собой поделать. Ей нечего было ответить Мещерскому. Татьяна взяла свою сумку и ушла в спальню Жертв.
– Для вашей же безопасности попрошу вас отдать мне все металлические и острые предметы. Сигареты и алкоголь, разумеется, запрещены. Мобильной связи здесь нет. Всё необходимое – еда, напитки и даже сменная одежда – вам предоставлено.
Профессор взглянул на винтажные часы в зоне кухни и объявил:
– Эксперимент начался.
XV
5 минут с начала эксперимента
В ванной Жертв Татьяна держала руки под струей холодной воды. Она посмотрела на камеру под потолком и зашла в туалетную кабинку, оставив кран открытым. Единственное место в этом подвале, где можно было укрыться от посторонних глаз.
Села на унитаз, достала из лифчика пластиковую баночку для лекарств со стершейся этикеткой. Судорожно закинула в рот сразу несколько таблеток и проглотила. Эффект был почти мгновенным: мышцы на лице расслабились, дыхание выровнялось.
Татьяна сползла на пол и облокотилась о дверь кабинки. Она слушала шум воды в раковине и старалась ни о чем не думать. Тело накрывало теплой волной…
XVI
4 дня до начала эксперимента
За окном шел дождь. Обычно шум дождя успокаивал Татьяну, заглушая тревожные мысли. Но сейчас этого было мало.
В коридоре старой городской больницы она сидела на кушетке в казенном белом халате, накинутом на плечи поверх одежды, нервно дергая ногой.
Воспаленные глаза Татьяны чесались. Когда она спала в последний раз? Трудно сказать наверняка.
Рядом с ней сидели бледный мальчик лет десяти с кислородным баллоном и немолодая высохшая женщина. Татьяна гладила ее по морщинистой ладони. Старшая сестра и племянник были для Татьяны самыми близкими людьми на свете.
Мимо прошел главврач. Татьяна вскочила.
– Андрей Викторович! Я по поводу Сережи Николаева. Нам вчера позвонили, сказали, что появилось место. Мы приехали, оформились, а теперь в отделении говорят, что мест нет. Как же так? Ему операция нужна. Вы же сами дату назначили. Если опять месяц ждать, все анализы заново придется делать. Пожалуйста, помогите!
– Вы им кто? – устало спросил главврач.
Такие разговоры он не любил больше, чем бумажную рутину и внезапные осложнения после резекции легкого.
– Я Сережина тетя. Пожалуйста, помогите!
– Если сказали мест нет – значит нет. Куда мы его? В коридор? Вы же потом первая жалобу накатаете. Что я вашим правозащитникам покажу? Мальчишку в коридоре? – доктор прекрасно знал, кто она такая.
Татьяна резко дернула врача за руку:
– Клади его в палату, Андрей Викторович!
Мимо прошла медсестра. Татьяна приблизилась к главврачу вплотную, крепко сжала его запястье:
– Еще один скандал вам руководство не простит. Пойдешь в аптеку мази по полкам расставлять. Забыл, как митинг под окном выглядит? Я организую.
Главврач смотрел на нее устало:
– Чтобы твоего пацана положить, я должен кого-то выписать раньше времени. У меня блатных в палатах нет. Так что не надо мне угрожать.
Он потянул руку, Татьяна отпустила.
– Решай сама, кого выписываем: девочку с абсцессом легкого или мальчика с кортикальной тимомой?
Татьяна зло смотрела на главврача. Ответить ей было нечего.
– Так-то.
Главврач ушел.
Татьяна без сил опустилась на стул. Накрыло отчаяние, воздуха не хватало. Татьяна хотела принять пару таблеток, но вовремя спохватилась – в таком состоянии она вряд ли поможет Сережке.
Нужно было что-то придумать. На кого-то надавить. Заставить.
Татьяна услышала шаги в пустом коридоре и подняла голову: перед ней стоял Профессор.
– Здравствуйте. Можем поговорить?
XVII
12 минут с начала эксперимента
Шум воды в раковине вывел из ступора. Очень хотелось пить. Татьяна не помнила, сколько здесь просидела. Она выключила воду. Посмотрела на свое отражение: лицо иссечено морщинами, кожа серая, рыхлая, волосы бесцветные. А ей всего тридцать семь. Все из-за него!
Татьяна столько лет пыталась забыть, что сотворило с ней это животное. Теперь он здесь. Будет спать с ней под одной крышей, есть за одним столом. Будет снова готов к нападению.
Но теперь она этого не допустит. Не позволит ублюдку больше никого обидеть. Татьяна будет присматривать за этой хрупкой забитой девочкой Катей.
XVIII
15 минут с начала эксперимента
Татьяна вернулась в гостиную, Мещерский ей искренне улыбнулся. В этот момент он гордился ею.
Участники эксперимента складывали в пластиковый контейнер заколки, зажигалки, пояса и ключи. Роме пришлось расстаться с любимым складным ножом.
– Вот и все, – Мещерский закрыл контейнер. – В холодильнике вас ждет ужин: сливочная паста с курицей и овощной салат. Отдыхайте, высыпайтесь. До завтра.
Профессор взял контейнер и поднялся по лестнице.
Все молчали.
– Бу! – крикнул Рома в лицо Платону.
Все вздрогнули.
– Дебил… – Платон ушел в спальню, смерив Рому раздраженным взглядом.
– Да ладно вам! Шуток, что ли, не понимаете?
Все молча разошлись по комнатам и занялись обустройством.
Жертвы распределили кровати при помощи жребия, а Преступники – по принципу «кто первый встал, того и тапки». Наташа, как единственная дама, заняла кровать в углу с розеткой для зарядки. Впрочем, даже если бы коллектив был женским, она бы все равно заняла эту кровать.
XIX
30 минут с начала эксперимента
В кабинете Мещерский убрал контейнер с опасными предметами участников в сейф и обработал руки влажной салфеткой. Ему пришлось трогать столько чужих вещей, стольких он держал за руку, что одной салфетки мало. Профессор завязал использованную салфетку узлом, ощутил в правой руке легкий тремор. Сегодня узел давался ему труднее, чем вчера. Это плохо.
Все, что теперь было в его власти, – анализировать изменения в своем теле и ненадолго отсрочить неизбежное. Осознание этого факта прожигало дыру в его разуме, привыкшем все держать под контролем.
Часы назойливо запищали. Поморщившись, Мещерский выпил таблетку, тремор начал отступать. Профессор расслабил галстук, дышать стало легче.
Итак, начало эксперименту положено: можно сказать, что все прошло успешно, по его сценарию, и участники ни о чем не догадались.
Мещерский спустился по массивной лестнице в холл первого этажа и направился к кабинету экспертов. Пришло время взглянуть, чем заняты испытуемые в недрах клиники.
