Именно Димон по обрывкам в архиве нашёл тот склад. Не было команды рядом и он отправился в тот регион для проверки. Это и спасло кучу людей, так как он по косвенным признакам понял, что скоро может сработать система самоликвидации объекта. После взрыва облако должно было накрыть гигантскую площадь.

Всё было как в плохом ретро кино — спасение в последнюю секунду. Да, после этого мы, группа быстрого реагирования «Аид», легко нашли остальные закладки. Серьезно пострадал лишь один человек — Дима. Ведь ему по штату больше не полагался защитный костюм.

Мы вытащили его, стабилизировали и доставили в специальный госпиталь. Современная медицина могла спасти даже от поражения нервно-паралитическим газом. Но та дрянь, которую Сентком хранил на том объекте, была кое-чем другим. Обширное повреждение метаболической системы — вот такой диагноз поставили моему лучшему другу. Нарушение обмена веществ сделало из крепкого мужчины инвалида за считанные недели.

Поражение было на глубинном уровне, так что просто подобрать антидот было нельзя. Нужен был целый коктейль из различных препаратов, чтобы сначала очистить тело от компонентов этой дряни, а потом восстановить функции органов. Частично успех был достигнут — Дима может дышать без дыхательного препарата. Также, после замены щитовидки на клонированную, его больше не мучили частые головные боли.

Только эта химия местами действовала на генетическом уровне, что осложняло излечение. Три года борьбы. Хороший боец-рукопашник, атлет, спортсмен — теперь сложно представить Диму таким. Из-за нарушений метаболизма, даже сидя на специалтной диете, он набрал такой большой вес, что почти не мог ходить. Поэтому он почти безвылазно сидел дома.

— Алёна, — глажу девушку по спине, — его жжёт изнутри. Люди помнят, что он сделал, но он стесняется. Анализирует материалы отдела, но мало кто знает, что всё те справки пишет он. Он чахнет, понимаешь. Его надо встряхнуть. Чтобы он почувствовал себя живым, сильным, нужным?

— И что ты предлагаешь, Ник? — Алёна смахнула слезы и посмотрела на меня.

Сбоку на дорожке показался смуглый мужчина в костюме с белой рубашкоц. Аккуратно подстриженная бородка и замаскированный под старомодные очки визор придавали ему сходство с профессором из университета. Орхан, штатный психолог Департамента, действительно преподавал и был доктором наук от психологии. Его помощь была нужна мне не с Димой, а его женой. Алёна должна поверить в него отпустить.

— Я сам не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Он не пойдёт вперёд, этим займётся моя команда. Всё мои технари, сапёры, чистильщики и я. Димка будет сидеть в рубке спас-крейсера, рядом с лучшими врачами Центро Спаса. Он вернётся в обойму. И мы всё будем слушать его и выполнять его рекомендации, доставать ему информацию, будем его руками. Даже землю рыть будем, пока он не скажет хватит. Ведь он всём нам будет нужен. Потому что Димон лучший из лучших. Герой.

— Да, — улыбнулась Алёна, — он такой. И вы все-все-все будете слушать его приказы.

Орхан подошёл и, сложив руки за спиной, встал рядом. Пока он лишь наблюдал и не вмешивался. Только слегка улыбался.

— Конечно, — я киваю головой. — Космолетчики, наши ребята, даже моя команда. И это я не говорю про всех остальных: спасателей, следопытов из первопроходцев, планетарных десантников.

— Десантники? Но ведь они не работаю на Земле. Только в колониях и в составе научных экспедиций. Или если возможна встреча…

Девушка нервно сглотнула. Да, единственные обли Департамента Чрезвычайных Ситуаций, которых можно назвать профессиональными военными — планетарные десантники. На случай встречи с теми, кто покинул Землю по окончании Последней Войны.

— Нет, — качаю головой. — Им там делать нечего. Уже нечего.

Вздыхаю, вспомнив тот отчёт разведчиков, что обследовали планету.

— Там давно никого нет. Мы лишь должны провести расследование и узнать, что там случилось.

И понять, что там произошло и почему погибли все те люди.

Орхан подошёл ближе и встал перед Алёной, приковав к себе внимание девушки. Та его сразу узнала — психолог не редко приезжал к ним. Я, поправив рукав форменного комбинезона, пошёл к дому. Мне предстоял ещё один разговор.

— Ник.

Поворачиваюсь на оклик Алëны.

— Я ошибалась насчёт тебя. Ты не любишь лишь одного человека — самого себя. Потому ты такой несчастный.

О чем это она? И почему Орхан, услышав это, повернул голову и, прикрыв глаза, изобразил лёгкий кивок?

* * *

— Ты мой хороший. Хочешь ещё сока, Павлик?

Дима был в своём кабинете. Сейчас он, одетый в пижаму и халат, сидел в кресле и держал на руках своего младшего сына и улыбался. И если бы я не видел результаты гипносеанса, то никогда бы не поверил, что этот жизнерадостный толстяк хочет уйти из жизни. Три года борьбы. Да, надежда не потеряна, но любой устанет и отчается, когда позитивная динамика почти отсутствует.

Вспомнив файл, который мне показали Ворон и Орхан, я отбросил сомнения. Когда-то ты меня вытащил из бездны отчаянья. Пришла моя пара вернуть тебе должок.

Дима положил на стол игрушечный космолет и налил сыну яблочного сока. Поддерживая бокал, он дал сыну напиться. Только когда тот закончил пить, я наконец постучал об косяк, привлекая внимание своего друга.

— Тук-тук. Разрешите войти, товарищ инспектор.

— Кит, хитрая твоя морда, явился наконец друга проведать. Входите, товарищ старший инспектор. Дашенька, — позвал Дима дочку.

Эта непоседа явилась и сняла братишку с коленей отца.

— Здравствуйте, дядя Ник. Вы о нас совсем забыли и не навещаете. А мы все скучали. Вы к нам надолго, с ночёвкой? — зачастила Дашка.

Качаю головой:

— Нет, я проездом. Рабо в много. Папку твоего еле выбрался проведать. А то давно не видел его. Да и вас всех.

— Вы на обед опоздали. Сегодня мама сварила вашу любимую солянку.

— Ох, Дашка, пощади. Я и так одними бутербродами питаюсь.

— А зря. Вот заработаете язву — будете знать.

— Ничего, Ник, — смеётся Димон. — Будем вместе на диете сидеть. Любишь овсянку.

— Только не овсянка! — Меня просто передёрнуло от этого. — Всё, убедила, велеречивая. Буду хорошо питаться.

— Вот и правильно! — сказала мелкая язва и прошла мимо меня с братиком на руках. Тот улыбнулся и помахал мне рукой. — Скажу маме, что вы остаётесь на ужин.

Я чуть не поперхнулся, когда представил реакцию Аленки. С учётом того, что рядом с ней сейчас Орхан, от ужина мне не отбрезаться. Но меня ведь ради этой встречи и так освободили на весь день.

— Ну, рассказывай с чем пожаловал? В гости ты нечасто приезжаешь? А тут сподобился в кои-то веки навестить старого друга.

Это да. Спасибо укоризненным взглчдам твоей жены. Только я этого тебе не скажу.

— Я Дашка не сорвал. Работы сейчас в департаменте много. Особенно вне Земли. Даже к моей группы.

— Вот как? — Димон, услышав мои слова, сразу выпрямился и расправил плечи. Моймнамек он сразу уловил. — И как группа «Аид» может помочь звёздным экспедициям с учётом вашей специализации? Если только...

Под пристальным взглядом друга я делаю лишь одно – молча киваю.

– Именно. Мы нашли их, Дима. Ту самую мифическую последнюю колонию Сенткома.

– Так, – сказал Димон, откинувшись на спинку своего кресла. – Раз ты ничего не говоришь про первый контакт, плюс привлечены чистильщики, то там всё плохо. Насколько плохо? И где вы их, кстати говоря, нашли?

Как хороший аналитик, Димон сразу понял главное.

– Звезда Тау-137. Соларан второго класса. – Так назывались заезды, которые были схожи с нашим Солнцем. Планеты вокруг них обычно земного типа и наиболее пригодны для колонизации. – Вторая же планета от местной звезды. Дальняя разведка перехватила сигнал с планеты.

– Сигнал бедствия? – потер подбородок друг, а потом налил из графина яблочного сока себе и мне. Кивком головы он предложил мне наконец сесть. Присев на стул, извлекаю из кармана голографические с отчётом.