— Ты же не думал, что я не приду? — смущённая его восхищением, проворчала она.

— Я мечтал, что ты придёшь. Но не был уверен. Всё же это не просто…

— А если б я не пришла? — Эррин внимательно смотрела в его глаза. — Не смогла бы, не вырвалась от них?

— Значит, за тобой пришёл бы я.

Он обняла её так крепко, что на мгновение стало трудно дышать. Засунув нос ему в ключицу, Эррин дышала таким знакомым и любимым запахом, не до конца веря в происходящее. Впервые за многие дни она была спокойна и счастлива. Да, здесь, в самом центре Древней тюрьмы, в холоде Севера. Наконец всё происходящее стало ощущаться правильным и единственно возможным.

— У меня есть план, — улыбаясь своим мыслям, сказала она глухо.

— Нет, родная. — Годдард слегка, словно с усилием, отстранил её, чтобы можно было нормально говорить. Тоже улыбнулся, заглядывая ей в глаза и возразил: — Ты сделала даже больше, чем должна была. Позволь дальше действовать мне. Скажи мне, что ты хочешь — и это у тебя будет. Захочешь устроить райский сад на самом крайнем Севере — я зажгу для тебя новое солнце. Захочешь поселиться в центре академического городка — я построю тебе дом прямо вместо магистерской башни, а вокруг такой высоты забор, чтобы никто не смог тебя беспокоить. Только скажи, и я сделаю абсолютно всё.

— Это отлично, — зардевшись, сказала она. — Но все твои планы подразумевают практически войну. А я уже навоевалась, хочу мира. Поэтому у меня есть к тебе предложение, но в нём есть одна сложность.

— Сложность? — На лицо Годдарда вернулась сосредоточенность. — И в чём она состоит?

— Тебе придётся на мне жениться. — Щёки Эррин поневоле вспыхнули смущением, но она смотрела прямо в глаза мужчине и ждала ответа.

— Мне придётся? Рыжик, ты плохо представляешь себе расстановку сил. Это у тебя нет ни единого шанса избежать замужества. Ты моя, и у меня нет никакого желания никому объяснять, почему я так считаю. Моя — потому что жена. И скрепить это предлагаю двумя союзами — гражданским и магическим.

Эррин закусила губу, завозилась, освобождаясь из его объятий. Годдард решил, что пора подниматься — коленям было холодно — и, взяв Эррин под локоть, помог ей тоже встать. Она извлекла из сумки свиток, молча протянула его Годдарду, ожидая реакции. Тот, не сводя с неё взгляда, взял бумагу и развернул. Пробежав глазами по строчкам, он изумлённо моргнул и прочитал ещё раз. А затем захохотал так, что звук отразился от стен и, размноженный эхом, понесся по залу. Эррин представилось, как два мага за дверью испуганно вздрогнули.

— Правильно я понимаю, что у супругов членов совета в мире по-прежнему неприкосновенность? Эррин, как ты это сделала? Как они это позволили провернуть?

— Спасибо, что научил меня качественному блефу, — расплылась в счастливой улыбке она.

Годдард сгреб её в объятия и поймал губами губы. Поцелуй вышел намного жарче, чем к этому располагали предлагаемые обстоятельства. С трудом оторвавшись от увлекательного занятия, колдун сказал:

— Я благословляю каждый свой день в этой тюрьме, Рыжик. Каждый час холода, безысходности и боли. Потому что это позволило мне дождаться тебя. Ты стоишь каждой минуты этого ожидания. Если хочешь, я голыми руками сдвину эту Ось…

— Ты лучше укрепи её так, чтобы больше ни одна тень не выбралась на поверхность, хмыкнула Эррин.

Годдард загадочно улыбнулся:

— Кстати, об этом: есть у меня одна идея.

Эпилог

Эррин Верес вышла на главную академическую площадь и сощурилась от ласкового солнца. На сегодня было запланировано много дел, но торопиться совсем не хотелось.

Она преподавала в академии лишь два дня в неделю и, пока ей это нравилось, прекращать не планировала. Заботы магистерского совета отнимали чуть больше времени, но сегодня их отложить было совсем нельзя.

Удивительно, но на восстановление чести и достоинства Годдарда ушло совсем немного времени. Первые же успехи по укреплению Оси мигом затмили собой легендарное прошлое. Плюс, Эррин придала огласке всю историю со Зверем, и статус героя её мужу оказался впору.

После этого им удалось практически полностью перебрать состав совета, и почти все магистры покинули свои посты. Оставили лишь Бертрама Ролли, который сразу же занял сторону своей ученицы и своего учителя. Ему было сложно поверить в многолетнюю ложь, но сам в её создании он участия не принимал.

Также в совет вошёл Тэдди Гор. Правы были учителя, предрекая ему успешное будущее. Хотя парень сильно рисковал своей карьерой, когда пару раз Годдард рычал, что тот слишком плотоядно смотрит на его жену. Эррин на это лишь отшучивалась:

— Это ты Безумный, а не он. Кто в здравом уме подойдёт ко мне слишком близко?

Сегодня Годдарду было нужно полное согласие всех магистров на следующий этап в деле укрепления Оси, для этого он всех и собирал.

Сегодня на заседании надо было обсудить ту заварушку, что началась в Полуночном. Когда пришли первые тревожные вести, Эррин было подумала, что опять Ловкач там что-то мутит. Но в центре суеты оказался глава нюхачей Джеррад Мур. Полгода назад совет отправил его, чтобы выяснить, кто же такой талантливый смог придумать артефакты, защищающие от теней. И вроде бы этот опытный специалист добился первых успехов, даже как будто бы нашёл исполнителя, но никак не может его или её поймать.

Хорошо, что это уже совсем другая история, лично Эррин этим делом заниматься не придётся.

Она может себе это позволить.

Она, Эррин Притор, победительница Зверя, госпожа Парализатор. Ей было теперь доступно всё, что угодно. Всё. Даже ошибиться. Не смочь. Забыть следить за своей спиной. Легко.

Потому что за её плечом всегда был он.

Годдард Безумный.

Тот, кто может уложить Зверя.

Кто возглавляет теперь магистерский совет.

Кто ради неё перемешает Слои и сдвинет Ось.

Тот, кто стоял перед ней на коленях.

Тот, чьё дитя она несла сейчас под сердцем, и знала наверняка: в этот мир она уже готова отдать своего ребёнка. Потому что у него есть отец, которому всё под силу.

И ей не было страшно. Ведь больше страха не будет.

Впереди лишь мир, недвижимая Ось и Зверь, который будет крепко спать. А если вдруг он и захочет проснуться, то супруги Верес снова его уложат.

Быть гарантом всеобщего будущего было даже забавно.