— Иисак. А это здесь откуда? — поинтересовался я.

— Видимо, Профессор оставил. Это должен был быть «ключ». Он так же необходим для запуска процесса метаморфозы. Но судя по моим протоколам… Профессор ошибся.

— Погоди, так «ключ»… не выживает? — удивился я.

— Как видите — нет. — спокойно ответил Иисак: — Хотя, не важно, кого вы сюда положите. Выжить после такого энергетического перегруза невозможно!

— Теперь всё более-менее встало на свои места. — с облегчением выдохнул я: — Подскажи, а тут осталось хоть немного этого чудодейственного раствора для Купели?

Глава 21

Интересная ситуация. Едва комок интриги начинал слегка распутываться, как новые факты лишь усугубляли моё положение.

Следы того, что этот мир посещали мои братья — были хаотично раскиданы по всей планете. Отсюда я мог сделать только один вывод — сейчас на Земле, никого из наших нет. Ибо разбрасываться технологиями Ультиматов, а уж тем более — давать их в руки разумным гуминитам, это страшнейшее преступление!

Практически идентично тому, как если бы взрослый военный гордо вручил в руки пятилетнего ребёнка заряженный пистолет на предохранителе.

Не факт, что маленький гуминит догадается, как разблокировать оружие. Но шансы то всё равно есть! А если он снимет пистолет с предохранителя, то это — всё. Могли пострадать, и он сам, и все окружающие. Почему? Потому что, ребёнок не до конца понимает опасность, ответственность и последствия.

Именно, поэтому местный человек признавался взрослым только с восемнадцати лет. А в некоторых странах, вообще — с двадцати одного.

Но всё это фигня. Я бы признавал человека взрослым только с тридцати. А лучше и вовсе с тридцати пяти.

Это раньше, во времена, когда средний возраст человека был в районе сорока — да. Считай, почти половину жизни прожил, а значит можно и совершеннолетним признать. Условия были другие. Человек быстрее взрослел! А сейчас, во времена раннего ренессанса технологий «взрослыми» становились медленно и с большой неохотой.

В тридцать — жизнь только начинается. А в сорок — едва показывает свой истинный лик.

Но, что-то я опять ушёл в философские дебри.

Что же касается технологий Ультиматов, разбросанных по планете.

Экионное молоко, или как его ещё называли — жидкость энергетической синхронизации, хранилась в специализированных бочонках из особого полимерного сплава.

Судя по моим подсчётам, здесь хватит ещё на одну «метаморфозу».

Кстати, забавный термин они использовали…

Что же касательно моего Деда — я, почему-то, верил в историю Николая Константиновича. Да, у меня пока не было особого понимания, как именно работает реинкарнация в тело донора. К примеру, мой пацан — умер. Причём, именно в тот самый момент, когда я едва заселился в тело.

А тут… Слышал, конечно, про неких паразитов. Кажется — иввенго? Так вот, это такие маленькие червячки, которые заползали через ухо или ноздрю в голову гуминита. Затем подключались к телу через мозжечок и спинной мозг.

И когда, напитавшись холестерином до отвала, достигали более-менее солидного размера — захватывали тело себе.

Но был один нюанс.

Что-то не припомню, чтобы иввенго можно было извлечь. По крайней мере — при живом носителе.

Так что, пока сомнительная теория. Всё же, я больше склоняюсь к временной реинкарнации или вселению энергетической сущности.

Дело в том, что я не был за пределами нашей Галактики. И понятия не имею, что есть на просторах необъятной Вселенной. Может быть, существовали разумные организмы, которые состояли из чистой энергии и могли спокойно заселяться в тела гуминитов? Почему нет? Пускай я не мог объяснить это с научной точки зрения, но это не значит, что такого не существовало. Опять же — простая математика и теория вероятностей.

А ещё у меня был другой вопрос.

Что если Купель была создана для того, чтобы не получить… а вернуть силу? Могло произойти так, что мой соплеменник по случайности попал сюда. И, возможно, таким же способом.

Его энергетическая составляющая отделилась от физической оболочки и вселилась в человеческое тело. Набирать популярность без интернета — крайне сложная задача. Нужен же выдающийся талант и невероятная удача, которая приведёт к ещё более невероятному стечению обстоятельств.

Мой соплеменник это понимал. Потому решил обойти систему… Он взял банальную технологию энергетической синхронизации, которую Ультиматы использовали исключительно в оздоровительных целях. Затем, каким-то невероятным образом создал генератор межпростраственных порталов, чтобы черпать энергию оттуда. Затем сделал экионное молоко и… Бред сивой кобылы!

Да, не один Ультимат в одиночку не построит столько артефактов за одну человеческую жизнь. Нет, тут явно, что-то другое. Нечто такое, о чём я даже не подозреваю.

Но моя теория хороша! Жаль, что на практике нереализуема.

— Вы поняли, что к чему? — поинтересовался Иисак, внимательно наблюдавший за мной всё это время.

— Догадки есть. Но всё сводится к одному — это нереализуемо в одиночку.

— Вот, как? Так, тут работал не один человек. Помню, в девяносто втором здесь одновременно находилось свыше пяти тысяч сотрудников.

— Ага. Только вот, сути это не объясняет. Лучше скажи, когда именно была установлена Купель?

— В восемьдесят девятом году. По распоряжению Профессора Артова.

— Хм-м… — значит, это ещё и не инициатива Деда Гавра? Как я и говорил — стоит подумать, что ответ на поверхности, как новые факты топят ситуацию ещё глубже.

Но, ничего страшного. Мозг, как и мышцы, тоже нуждается в тренировках.

Закончив с Купелью, мы с Иисаком поднялись на главный этаж, где под «подлую еврейскую музыку» мои рогатики тащили ящики на поверхность.

Ириску пришлось отправить пораньше вместе с телом таинственного священнослужителя. Очень надеюсь, что Оборин поможет разобраться, кем этот бедный труп был при жизни.

— Ну, что? Как успехи? — поинтересовался я у барашка Бориса.

— Тонна серебра слитками. И четыреста килограмм золота. Тоже слитками. Проба стоит. Но оттиски удалены. Причём — довольно грубо! — рогатик поднял один из слитков и протянул мне: — Курс нынче, в районе восьмидесяти трёх рублей за грамм. Несложные подсчёты говорят мне, что вы разбогатели примерно на тридцать три миллиона и двести тысяч рублей. И это — только на золоте.

— Ах, если бы всё было так просто. — улыбнулся я: — Во-первых, это не хранилище. И золото явно, для чего-то использовалось. А во-вторых, где мы сбудем столько слитков без оттиска?

— Связи везде есть. А если к этому добавить деньги — то вопрос автоматом решён. — ответил рогатый здоровяк, и причесал отбившуюся волосину, обнажив занятную красную фенечку на правом запястье.

— О! Прикольная штука. Слышал, военные очень суеверные. Тоже носишь на удачу?

— Типа того… — Борис вдруг сделался очень серьёзным: — Но, если честно, я не сильно верю в удачу. Это дочка подарила.

А вот это странно. Я прекрасно помню личное дело нашего мощного барашка. И семьи там точно не было.

— М-м-м… Здорово. — ответил я, решив больше не продолжать сомнительную тему для разговора.

— Ага… Золото грузить и на завод?

— Да. Всё туда же, в новый бункер.

— Сделаем! — отрапортовал Борис и потащил телегу к транспортировочной платформе.

Какая странная реакция… Будто, я спросил, о чём-то очень личном.

— Санёк! — я подозвал одного из молодых бычков: — Поди-ка сюда.

— Слушаю, Ваша Светлость! — Санёк вытянулся по струнке.

— Не хочу показаться чрезмерно любопытным. Но он упомянул про дочь и… стал, как будто — сам не свой. Что с Борисом? — поинтересовался я.

— Оу… — бычок тяжко вздохнул и опустил голову: — А вы не в курсе?

— Что за вопрос? Если бы я был в курсе, то не стал бы спрашивать!

— Точно… Извините. Дело в том, что жены и дочери у Бориса не стало осенью двадцатого года.

— Что случилось?