Люба

– Спасибо за вечер. – Улыбнувшись, я потянулась к Вадиму, но тот остановил меня строгим взглядом.

– Давай без лишних соплей, Люба.

Сердце болезненно кольнуло. Он был не в настроении, а значит, я должна принять это как должное.

Я натянула улыбку и кивнула.

– Извините, Вадим Викторович, – потупив взгляд, я посмотрела на собственные ладони, сжимающие ремешки сумки. На улице была ранняя весна. В машине было тепло, но мне казалось, что мартовский ветер проник под кожу и заморозил всю меня целиком.

– Иди домой, поздно.

Я снова посмотрела на Вадима, гадая, сколько ещё выдержу. Сколько я ещё буду наступать на гордость?! Мой первый мужчина, мой босс… Как банально. Служебный роман с таким человеком, как Алфёров, заранее был обречен на провал. На что я надеялась?! Любила его, дура. Любила и люблю, несмотря ни на что.

Я молча потянулась к ручке двери, но так её и не открыла. Снова повернулась к Вадиму.

– Можно вопрос?

– Только быстро, – он был явно недоволен.

Наш вечер прервал телефонный звонок, и с тех пор он был сам не свой. Думала, на такси меня отправит, но он вывел меня из ресторана и усадил в свой Порше. Словно бездушную вещь.

– Скажи, что было бы, если бы я забеременела? – спросила и затаила дыхание.

Его взгляд прожег меня насквозь.

– А ты беременна?

– Нет, нет, конечно, – поспешила его успокоить. Снова улыбнулась. – Просто… Гипотетически.

– Ну если гипотетически, я найду хорошую клинику, и ты сделаешь аборт. Мне не нужны дети, Люба. Кажется, мы выяснили это ещё когда наши отношения начинались.

– Конечно. Я… не о чем волноваться, я просто спросила. До завтра, Вадим Викторович.

Толкнула дверь и выскочила на улицу. Злые слезы жгли глаза, рыдания рвались из груди, но я держалась.

Не показывать. Не показывать свою слабость. Нельзя. Мы ведь и правда договаривались, и два года назад я понимала, что наши отношения без будущего. Вадиму было удобно, а я… я просто влюбилась в собственного босса, как дура!

Шла к подъезду, не оборачиваясь. Только когда остановилась у двери, посмотрела назад. Черный Порше сорвался с места и попрощался со мной габаритными огнями.

Мама всегда говорила мне: Люба, не связывайся ты с этими богачами, счастья тебе это не принесет. Я её не послушала и связалась. Мало того – влюбилась в одного из них. В того, в кого ни при каких обстоятельствах влюбляться было нельзя.

***

Вадим приходил всегда в одно и то же время. Ровно в девять двадцать. Понятия не имею, как у него это получалось. Пунктуальность – не единственное его достоинство. Умён, красив, богат, не женат. Имеет связь с помощницей. Но и это недостатком лично он не считал.

Ровно в девять девятнадцать я подошла к стоящей в приемной кофемашине и засыпала свежее зерно. Он любил всё лучшее, в том числе и кофе. Я сама заказывала отборную арабику из Италии и следила, чтобы кофе не заканчивался. Глянула на часы. Стрелка перевалила за девять двадцать. Посмотрела на дверь, как делала это уже миллион раз.

В приемную вошел Вадим.

– Сделай мне кофе.

Лишь мельком глянув на меня, он прошел в кабинет.

Я поставила чашку, нажала на кнопку. Черный кофе потёк тонкой струйкой, а я смотрела на неё и ощущала, как вместе с этим кофе чернота проникает в меня.

Машина запищала, известив о готовности кофе. Я поставила чашку на заранее приготовленный поднос, подошла вместе с ним к своему столу и положила рядом с кофе лист бумаги.

– Позвони Асташкову, назначь встречу на завтра, – стоило мне войти, произнес Вадим.

– Уже назначила, – ответила я, поставив поднос на журнальный столик.

Вадим оторвал взгляд от ноутбука. Посмотрел на меня, кивнул.

– И сисадмину скажи, что…

– Уже передала, Вадим Викторович, – улыбнулась я. – Алексей обещал исправить неполадки в приложении сегодня же.

Вадим задумчиво смотрел на меня несколько мгновений, а потом снова кивнул. Встал из-за стола и присел на диван. Взял чашку с кофе, сделал глоток.

– Отличный кофе, – сказал, глядя на меня. – Закажи столик на вечер.

– Ресторан «Каберне», как обычно?

– Да.

Он продолжал разглядывать меня, лишая возможности мыслить здраво. Сколько раз я пыталась закончить эту историю без счастливого финала? Я уже потеряла счет.

Но сегодня… Сегодня я сделаю это.

– Иди ко мне, Люба, – Вадим похлопал по дивану рядом с собой.

Я напряглась всем телом.

– Вадим Викторович, это неуместно, – попыталась возразить, но он меня даже слушать не стал. Привстав, схватил за руку и усадил рядом. Положил ладонь на коленку. Погладил так нежно, что я, словно бездомный котенок, впервые получивший порцию ласки, готова была растечься теплой лужицей прямо сейчас.

Что он творит?! Что он делает со мной, с моим телом, а, главное, с моей душой?!

– Вадим Викторович, я… – прошептала, облизнув губы.

– Т-с-с, – его шепот у самого моего уха. – Вчера вечер не задался. Давай исправим сегодня. Закажи столик на семь, а после поедем ко мне.

Прикрыв глаза, я пыталась справиться с охватившей меня предательской дрожью. Боже, помоги мне!

– Нет! – я дернулась, пытаясь высвободиться, и задела локтем чашку. Та пролилась на стол. Кофе оставил черную кляксу на белоснежном дубе.

– Я… извините, я… – подскочила, поправила задравшуюся юбку. – Я сейчас все вытру… – практически бегом выскочила из кабинета, схватила тряпку из шкафчика и вернулась обратно.

И застыла, едва сделав шаг.

Вадим все так же сидел на диване и смотрел на меня. Только в руках у него был лист А4.

– Что это? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Это мое заявление, – собравшись с духом, ответила я. – Я увольняюсь, Вадим Викторович. Думаю, вам стоит начать искать новую помощницу.

В полной тишине он поднялся. Медленно, тяжело глядя на меня и так же медленно пересёк кабинет.

Я застыла известковой статуей. Как кролик перед удавом и, только когда он подошёл на расстояние вытянутой руки, смогла выдохнуть.

– Что не так? – спросил Вадим вкрадчиво. – Что тебя не устраивает?

– Всё меня устраивает, – сказала я, стараясь не пасовать перед ним, и исправилась: – Устраивало. Я увольняюсь по семейным обстоятельствам.

– Хочешь, зарплату подниму? – продолжил он, как будто пропустив мои слова мимо ушей. – В полтора раза тебя устроит?

Он схватил меня за блузку и потянул на себя. Миг, и я влетела ему в грудь, а он обнял меня за талию.

– Не надо мне никакой зарплаты! – упёрлась я в него руками. – Сказала же, я увольняюсь по семейным обстоятельствам. Выпустите меня, Вадим Викторович.

Толкнула его, но он руки не разжал. Обхватил меня за шею и поцеловал. Глоток воздуха рядом с ним, его руки, губы, и тело начало предавать меня. Но разум всё-таки одержал верх.

– Не надо, – прошептала я.

Поздно, Вадим уже почувствовал свою власть надо мной. Стянул с моих волос резинку и пропустил их сквозь пальцы.

– В два раза, – массируя мою голову, сказал он.

Я всё же оттолкнула его.

– Нет! Ни в два, ни в три, ни в десять!

Я пошла к выходу. Сердце стучало, в кровь выплеснулась изрядная порция адреналина. Я всё-таки сделала это. Сама до конца не верила, что смогла, что не пошла на попятную в последний момент.

Только хотела выйти из кабинета, Вадим нагнал меня и, схватив за руку, развернул. Я опять оказалась в его руках.

– Что ты хочешь? – пытаясь меня поцеловать, глухо спросил он.

Я отвернулась, и губы его скользнули по моей щеке, дыхание обожгло кожу. Он стиснул меня, как игрушку. Да я и была для него игрушкой! Удобной и безропотной.

– Ну что тебе надо, Люба, – на этот раз губы угодили в уголок моего рта. Прикосновение колючей жёсткой щетины будоражило, едва уловимый запах одеколона доводил до дрожи.