Майское утреннее солнце проникало в одну из спален старенького пятиэтажного панельного дома через небольшое пространство между не плотно закрытыми однотонными шторами. Космическое светило не спеша передвигалось по небу, заставляя солнечные лучи тонкой полосой медленно перемещаться по комнате, неминуемо приближаясь к спящему на просторной кровати худощавому мужчине средних лет. Яркая полоска уже прошлась через приоткрытый шкаф-купе, со множеством висящей на пластиковых плечиках одежды внутри, осветила тумбу с плазменным телевизором у стены, на которой хаотично располагалось несколько семейных фотографий помещенных в деревянные, украшенные резьбой рамки, и уже раздражало сетчатку глаз сквозь закрытые веки мужчины.

– Лёша! Вставай любимый!

За закрытой дверью раздался приятный женский голос.

Алексей открыл большие круглые глаза с голубой радужкой, руками помял плоское, с впадающими щеками, лицо, и сел на край кровати, опустив ступни на ворсовый серый ковер. Длинные белокурые волосы запутавшись между собой определённо требовали срочной мойки. Мужчина поискал свою одежду взглядом по комнате, махнул вальяжно рукой и лишь в обтягивающих белых трусах вышел за дверь.

–Доброе утро Эля!

Сухо пробормотал Алексей, почесывая пальцами левой руки еле заметную белую бровь, когда проходил мимо кухни в ванную комнату.

Скрипнула дверь и мужчина уже находился в совмещенном санитарном узле, с пластиковыми панелями морской тематики на стенах. Алексей забрался в белоснежную ванну, и повернув головку смесителя напевая неизвестную песню принял душ.

В светлой кухне с компактным розовым кухонным гарнитуром и белым набором двух деревянных стульев с обеденным столом у окна, Алексей с полотенцем вместо трусов и зачесанными назад волосами, встретился взглядом с высокой смуглой девушкой. В отличии от него, Эльвира уже была одета в летнее короткое желтое платье и с нанесенным ярким макияжем на овальное, с приподнятыми уголками глаз, лицо, ждала своего мужа.

– Потрясающе выглядишь дорогая!

После легкого поцелуя в губы произнес Алексей, поглаживая её кудрявые черные волосы.

Пухлые губы в красной помаде улыбнулись в ответ. Слегка шмыгнув небольшим, с горбинкой носом Эльвира направилась в коридор.

– Жареная картошка в сковородке милый. Я в магазин, а ты пока разбуди Димку и позавтракай с ним.

Просунув длинную обувную ложку в желтую туфлю с невысоким каблуком, находясь в узком коридоре, произнесла стройная девушка.

–Чуть не забыла, с первым днём отпуска Алёша!

Проговорила девушка уже перед тем, как захлопнуть входную дверь со стороны подъезда.

Алексей работал на крупном машиностроительном заводе мастером участка в кузнечном цехе. В основном объявлял важную информацию на собраниях перед началом смены, напоминал о срочных заказах и заменял отсутствующих работников. В последние годы штат заметно сократился, в следствии этого Алексей постоянно пропадал на сверхурочных сменах, а когда и присутствовал дома, то в основном крепко спал. В этот день начался его долгожданный двухнедельный отпуск, который он планирует провести с семьей.

–Привет папа!

Послышался сонный голос из-за спины, смотрящего в кухонное окно Алексея.

–Доброе утро сынок!

Промолвил радостно мужчина, подошедший к одетому в детскую светлую пижаму, с нарисованными мультяшными слониками, мальчику с короткой стрижкой под полубокс.

Алексей встал на одно колено и крепко обнял сына.

Димка родился девять лет назад и с каждым годом всё больше походил на маму, что полностью устраивало отца. Выразительные глаза с поднятым уголком, широкая улыбка, небольшой носик на овальном лице и круглогодичный загар гарантировали Диме повышенное женское внимание в будущем. Несмотря на юный возраст он уже был довольно целеустремленный и усидчивый, собирал всяческие конструкторы, которые и многим взрослым не под силу, любил заниматься модульным оригами и создавал внушительно большие фигурки. При растущем организме кушал довольно мало, наверное неосознанно повторял за мамой, которая безумно желала навсегда остаться стройной и шла на любые жертвы ради достижения цели.

– Папа! Смотри!

Димка показал указательным пальцем на кухонное окно, в котором солнечные лучи переливались с зеленым оттенком и с каждой секундой становились ярче. Алексей с сыном уже не могли терпеть и отвернулись от яркого раздражающего глаза света, когда с улицы распространялись звуки врезающихся друг в друга машин, кто-то упорно давил на руль, предупреждая окружающих автомобильным гудком, что едет вслепую, некоторые громко шумели, ударив ногой по тормозам. Послышались крики нескольких людей, видимо попавших под едущие транспортные средства.

Спустя несколько мгновений яркой вспышки сквозь закрытые веки Алексей ощутил, что солнечный свет нормализовался, открыл глаза и попросив сына оставаться на месте прильнул к окну.

С четвертого этажа хорошо было видно автомобильную дорогу, на которой образовался затор из десятков врезавшихся автомобилей, несколько легковушек въехали в стоящий у остановки троллейбус, а люди на пешеходной дорожке взволнованно рассматривали небо. Алексей заметил у нескольких посаженных вдоль дороги деревьев странную дымку, словно их листья выделяют пар, но не придал этому значения, ведь скорее всего это пятна в глазах, образовавшиеся из-за яркого света, и они скоро пройдут. Но тяжелый зеленого оттенка дым, продолжал медленно стекать с листков деревьев, а от газонов выделялась более плотная, похожая на пар, масса высотой в пол метра и уже не спеша укрывала асфальт, распространяясь по улице.

Заметивший спускающуюся тонкую дымку с дерева мужчина в спортивном синем костюме приблизился к ней, провел по ней ладонью и резко отдернул руку обратно, прижав в груди.

–Бегите!

Закричал он отдаляясь от деревьев.

Громко вскрикнула женщина в большой панаме, до которой дотронулся невысокий зеленый туман. Душераздирающие крики мужчин и женщин стали доноситься с соседних дворов и улиц, скулило несколько собак. Алексей схватил сына за руку и быстро увёл его в ванную комнату.

– Закрой уши сынок, и не выходи пока я не вернусь.

Накинув черные короткие шорты для бега, взятые с полотенцесушителя промолвил отец и скрылся, захлопнув дверь.

Преодолев лестничные пролеты, под истошные человеческие крики, запыхавшийся Алексей выбежал на улицу. Справа гурьбой бежала толпа людей, некоторые падали, но остальные не замечая пробегали прямо по упавшим и неслись дальше. Одна пожилая женщина в платке и длинном закрытом летнем платье отстала и в истошных криках рыдая шла по колено в зеленом тумане. Упала, полностью скрывшись в неизвестной парящей массе на несколько секунд и вновь поднялась на ноги. Глазные яблоки пенились, а кожа на её лице и руках плавилась, исчезала за считанные мгновенья оголяя мышцы и сухожилия, но одежда оставалась невредима. Спустя пройденных нескольких метров женщина повалилась вниз и скрылась в таинственном зеленом тумане. Один из мужчин с длинной бородой и темных очках, одетый в черный кожаный мотоциклетный костюм, забрался на крышу троллейбуса и подзывал пробегающих, помогая подбежавшим, затягивая их наверх своей крепкой рукой.

Одетый лишь в шорты Алексей в надежде увидеть жену ждал её появления у своего подъезда, а зеленый непроглядный туман уже заполонил улицы города, укрыв собой множество умирающих в муках бедолаг, и уже приблизился к Алексею, когда тот вбежал обратно в подъезд. Босыми ногами он поднялся на второй этаж и наблюдал как туман медленно проник сквозь отверстия подъездной двери внутрь, подплыл к лестнице и накрыв несколько ступеней остановился. Алексей безумно переживал за Эльвиру, надеялся что она успела подняться и спастись от мучительной смерти.

В последние пару лет в их отношениях не всё было гладко, в основном из-за мужа, от его апатии. Алексей отдавал всего себя на работе, а дома обессиленный в основном располагался на диване перед включенным телевизором, просматривая развлекательные передачи и художественные фильмы, изредка проводил время с сыном в комнате Димки, в основном подавая ему детали конструктора, и просто наблюдал как самостоятельно играет мальчик, почти не уделяя время жене. Эльвира смиренно, с нетерпением ждала окончания тяжёлой черной полосы, и старалась не давать Алексею домашних задач, хорошо справляясь самостоятельно. Он безусловно любил её, но что то в глубине его разума перегорело и словно не подлежало ремонту, оставляя лишь надежду найти работающую деталь под замену.