– Да, да. – Согласно кивают два других дракона.
Я смотрю на них, а затем все же спрашиваю:
– Что именно?
– Они бесплодны. А моя еще к тому же… – Говорит Айден за всех и осекается. – В общем, я встречал ее до ни один раз и мой дракон не видел в ней свою. А две недели назад я снова с ней встретился, случайно на одном мероприятии и все…накрыло моего дракона так, что охренел.
– У нас также. Кроме того, что мы своих не видели до.
Похоже на правду. Только Жрецы тьмы могут внедриться в судьбу и перетасовать все карты. И главный признак их работы – это бесплодные истинные. Глупые девушки готовы были пожертвовать своей фертильностью ради истинности с тем драконом, который им приглянулся. И совсем не думали о будущем.
– Поэтому, Гектор, я возлагаю на тебя обязанности, выяснить, кто может быть этой гнилью. – Подытоживает вышесказанное мой отец. – От его рук пострадало три дракона. И неизвестно, сколько еще не признались или не поняли, что их самым, что не наесть ущербным способов облапошили.
Подмена истинных – это худшее, что может совершить преступник. Такие существа поддаются высшей каре. И я обязательно найду его и предам закону.
Я будущий правитель Ирдиса и мои земли должны быть безопасными для всех.
Глава 7. Веселина.
Ну здравствуй двадцати шести летняя Лина.
Поздравляю, ты еще один год смогла прожить безнаказанно.
Я смотрю на себя в зеркало и хмурюсь.
Продолговатый бледный шрам на щеке все еще на месте. Хотя куда ему деться?
Короткие неровно остриженные волосы отросли, но не намного. Они все еще продолжают непослушно торчать в разные стороны, словно змеи.
Хотела бы я хотя бы в свой день рождения быть чистой и не в мужской одежде. Эта рубаха висит на мне, словно мешок, а свободные штаны напоминают два шланга. Толстых шланга.
Резкая боль в руке заставляет меня сморщиться и привлечь внимание к ране под повязкой. Обычно она не болит, только когда снимаешь бинт. И то эта боль секундная, хоть и нестерпимая.
А сейчас она пульсирующими наплывами парализовала мою руку. Испугавшись не на шутку, я развязываю бинт, как обычно накидываю звукоизоляционный купол и с криком распаковываю рану.
Рана выглядит ужасно. Тонкие нити узора покрылись засохшей корочкой, под которой начал скапливаться гной. Раньше такого не случалось. Мазь сдерживала разложение.
Испугавшись за свою руку, я хватаю ту самую мазь и повторно наношу ее на руку. Боль немного стихает и я выдыхаю. Завязываю обратно, опускаю рукав и выхожу из комнаты.
Матушка уже на ногах и вся в заботах.
– Проснулась? Неужели. Нужна твоя помощь.
Кто б сомневался.
– Да, матушка. – Я плетусь за Амарой.
Хотя бы в день моего рождения можно было быть добрее ко мне…
Может в другой жизни.
Матушка дает мне нож и тазик с картофелем.
– Вот, начисть картошки. А я пока займусь рыбой.
Я молча выполняю ее поручение. Также, как и все остальные в течение дня. К моменту, когда должны уже были прийти Гектор с Ангелой и их детьми, я валюсь с ног. Амара меня просто вымотала за день и теперь было только одно желание – прилечь на кровать и уснуть.
Что я и делаю, засыпаю быстро, но громкий стук в дверь вновь возвращает меня в реальность.
– Лина, вставай. Итак уже пол праздника без тебя прошло. – Матушка недовольно кричит мне по ту сторону двери.
Я подскакиваю на кровати и смотрю в окно. Там действительно уже стемнело.
Сколько я проспала?
И что значит пол праздника без меня прошло?
Я вновь подхожу к зеркалу и придирчиво на себя смотрю.
Наверняка они сейчас там все нарядные, красивые, впрочем как и обычно. А я даже в свой день рождения вынуждена быть такой.
Это не честно!
Прикрываю глаза, формирую четкий образ, а затем распахиваю и вновь смотрюсь в свое отражение. Оттуда на меня смотрит молодая девушка, с длинными светлыми распущенными волосами, никаких замысловатых причесок, на лице больше нет уродского шрама, губы блестят от блеска, а голубые глаза подведены черной подводкой с обрамлением пушистых ресниц.
На тонкой шее висит тот самый кулон, как у Флоренции, платье с глубоким декольте расшито золотой нитью и голубыми сапфирами.
И самое главное, на кисте руки отсутствует проклятая повязка.
Интересно, если бы я вышла в таком виде, насколько матушка рассердилась бы?
– Ну все, твое время закончилось. – Щелкает замок в двери и она распахивается.
Я резко оборачиваюсь и теряюсь в потемневших бирюзовых глазах с вертикальным зрачком Гектора, что стоит позади Амары.
– Ой. – В сию же секунду моя иллюзия растворяется и теперь на них смотрит естественная Лина.
– Опять хулиганишь! – Первой спохватывается матушка. – Где ты этому научилась?
Амара знала где. Точнее кто меня обучил этому и многому другому. Просто не могла признаться при Гекторе. И вынуждена была вновь разыгрывать комедию. Впрочем мне тоже нужно было как-то выкрутиться, поэтому просто отвечаю:
– Соседская девочка сказала, что будет весело. – И хихикаю.
В проеме появляется теперь еще голова и Ангелы. Она брезгливо окидывает меня взглядом, а затем спрашивает:
– Что за шум?
Они все сейчас смотрят на меня словно на какое-то ничтожество.
Они таковой меня и считают. – Напоминаю я себе.
Ошибка природы, которой светит смерть…через год или два. Матушка не остановится, а такие ритуалы незамеченными не останутся. Рано или поздно кто-то проболтается и тогда…
А я ведь хотела всего лишь, чтобы в этот особенный день ко мне отнеслись как-то по другому.
– Не смей… – Предупреждающе шипит моя родительница, догадавшись, что я собираюсь сделать.
Горько улыбнувшись, я плету незамысловатое заклинание переноса.
– Лина… – Лицо матушки искажается в гневе, а затем оно сменяется вечерней прохладой, звездным небом и круглой, словно блин луной.
Я сажусь на черепицу крыши и выставляю лицо под порывы ветерка. Мне достанется от Амары сполна, когда я вернусь и мы останемся наедине. Эту выходку она мне не простит. Но сейчас мне плевать. Я так устала от ее гнета, что хочется просто посидеть в тишине и полюбоваться звездным небом.
Раньше, когда папа был жив, он часто брал меня с собой и мы летали сквозь облака. Теперь же я очень тосковала за ним. Он не дожил всего несколько дней до моего совершеннолетия.
Я вздыхаю и провожу рукой по прохладной поверхности крыши.
Если бы не трагический случай, отец защитил меня ото всех. И от матушки в первую очередь.
– Можно? – Рядом образуется мощная фигура дракона.
Я вздрагиваю, мое тело напрягается, словно тетива лука.
Бездна! Только его мне тут не хватало.
Не дождавшись от меня ответа, он расценивает, как согласие и присаживается рядом. Я провожу взглядом по его длинным ногам, что теперь свисают вниз.
Я рядом с ним такая маленькая и хрупкая.
Ему ничего не стоит уничтожить меня, когда узнает всю правду. То, что это когда-нибудь произойдет, я не сомневалась.
Мое сердце сжимается, а лицо наполняется румянцем, когда его большая шершавая рука накрывает мою и слегка сжимает ее. Ту, где была повязка, надежно спрятанная под рукавом рубахи.
– Чтто вы делаете? – Мой голос дрожит, также как и мое тело.
Я не знаю, как реагировать на эту выходку. Также как и не понимаю мотивов дракона.
Его не должно здесь быть!
– Это на случай, если ты снова соберешься сбежать от меня.
– Я не сбегу. – Быстро тараторю, вырывая свою руку из его хватки, и прижимаю к груди.
Она все еще горит от жара мужчины, отзываясь пульсациями в ране.
– Я тоже люблю уединяться на крыше своего дома, когда хочу побыть один. – Вдруг говорит Гектор, устремляя свой взгляд куда-то в даль на снежные горы.
Неужели у такого, как он возникают подобные желания? У дракона есть все, статус, деньги, семья в конце концов. Ему не нужно идти против себя и своих устоев ради чьих-то амбиций.
