– Что он говорит? – поинтересовался маркиз.

– Он спрашивает, мужчина ты или женщина, – объяснила Маша.

– Может, вы наконец покончите с вопросами половой принадлежности? – вмешался Генсек.

– Я буду любить его, даже если он трансвестит, – с затаенной печалью в глазах сообщил Копилкин. – Хотя в своих взглядах я несколько старомоден.

– Как трогательно! – скривился Леонид Борисович.

– Интересно! – пробормотал капитан Полуподвальный, с любопытством рассматривая в бинокль поросший лесом склон горы. – Сержант! Эй, сержант! Да проснись же! – позвал он.

– А? Что? Уже утро? – встрепенулся Нечитайло.

– Какое утро! Ночь наступает! – с укоризной произнес капитан. – Что ж ты за человек!

– Уж извините, сморило меня, – зевнул сержант. – Что, едем домой?

– Ох, сержант, не быть тебе генералом, – тяжело вздохнул Михаил. – Ты только посмотри, что там происходит.

Он протянул Нечитайло бинокль.

– Люди какие-то, – без особого энтузиазма констатировал сержант. – Темно. Плохо видно.

– Там Папа Сочинский собственной персоной, да еще небольшой воровской отряд быстрого реагирования. ВОБР называется. Оружие разглядел?

– Да что ж я разгляжу в темноте? Я ж вам не филин, – сказал Нечитайло. – Хотите их арестовать за незаконное ношение оружия?

– Господи, сержант, откуда ж ты такой взялся! – недоверчиво покачал головой Полуподвальный.

– С Запорожья я, – недовольно сказал Нечитайло. – Что вы все намеками да намеками. Раз уж разбудили, говорите прямо, чего от меня надо.

– Взаимопонимания, – вздохнул Михаил. – Или по крайней мере выполнения служебных обязанностей.

– А я шо? Я выполняю. Какие будут приказания?

– Пока никаких, – сказал капитан. – Я просто хотел поделиться с тобой своими наблюдениями. Пока будем продолжать слежку и посмотрим, как будут развиваться события.

– Есть! – отсалютовал сержант. – А ничего, если я пока посплю? Все равно бинокль у нас только один на двоих.

– Спи, – с безнадежностью в голосе разрешил Полуподвальный.

– Хватит тут мексиканские сериалы разыгрывать! – заорал Генсек на Ивана. – Больше я с вами цацкаться не намерен. Или ты сию секунду рассказываешь мне, как ты сбежал из плена и где сейчас находится Кашкин, или из твоей доченьки немедленно наделают фрикаделек!

По знаку Родина Чикагский Гангстер грубо схватил Машу и поднес к ее глазу остро заточенную финку с бороздкой для стока крови.

– Ай! – взвизгнула Маша.

– Не надо! Я скажу! – взмолился Иван. – Это Папа Сочинский все устроил. Он помог нам часового подкупить. Кашкин у него.

– Так! Значит, снова не обошлось без старой гвардии! – процедил сквозь зубы Леонид Борисович. – Немедленно собери всю команду! – приказал он начальнику охраны. – Пора покончить с этим зарвавшимся воришкой, вообразившим себя крутым авторитетом.

– Будет исполнено, босс, – направляясь к двери, отчеканил тот.

– Так я и думал, – удовлетворенно сказал Папа Сочинский, протягивая Кашкину прибор ночного видения. – Волк собственной персоной.

– А сколько с ним народу? Ты сосчитал? – спросил Серый Кардинал, вглядываясь в зеленоватые очертания человеческих фигур.

– Двадцать восемь человек, – ответил Папа Сочинский. – Для Генсека более чем достаточно.

– И что ты собираешься делать? – спросил Степан Иванович. – Отправишь своих людей атаковать отряд Волка?

– Сразу видно, что ты бизнесмен, а не солдат, – заметил вор в законе.

– Ну, ты, положим, тоже не морской котик, – обиделся Серый Кардинал.

– К твоему сведению, в Великую Отечественную я разведчиком был. У меня даже ордена есть. И медаль «За храбрость», – похвастался Папа Сочинский.

– Да ну! Я не знал, – с уважением присвистнул Кашкин. – А я вот от армии сачканул. Язвенником по блату прикинулся. Так какой у тебя план?

– Пусть эти ребятки как следует постреляют друг в друга, – сказал Папа Сочинский. – А потом придем мы и повяжем оставшихся.

– Хорошая мысль, – одобрил Степан Иванович.

– Черт! Куда же они все подевались! – с недоумением сказал начальник охраны, обводя взглядом сад. – Как корова языком слизнула!

– Получай, фашист, гранату! – пробормотал Костолом, прицельно швыряя очередной булыжник ему в голову.

– Ограда под сигнализацией! – предупредил Волк. – Будете забираться на дерево и прыгать через стену. Рассредотачивайтесь и ищите укрытия. По одному! Быстро! Пошли!

Ловкие, как обезьяны, чеченцы бесшумно приступили к операции вторжения.

– Уф! Надеюсь, что это последний! – отерла пот со лба Мириам. – Больше все равно уже в этот микроавтобус никто не поместится.

– Зато сколько у нас теперь оружия! – восхитился Хосе Мануэль. – Мы могли бы держать круговую оборону против трех враждебных индейских племен.

– Тихо! – сказал Костолом. – Там, на дворе, что-то происходит. Твою мать! Это еще кто? – ругнулся он, осторожно выглядывая в окошко гаража.

– Похоже, три племени индейцев. Чема накликал, – прошептала Мириам.

– Да я же просто пошутил, – попытался оправдаться журналист.

– Это чеченцы, – сказал Костолом. – Думаю, те самые чеченские террористы, что держали в заложниках Ивана.

– Что им здесь надо? – удивился Чема.

– А-я почем знаю! – пожал плечами Костолом.

– У тебя есть еще в запасе камни? – тронула Гарика за рукав модель.

– Не тот случай! – мрачно ответил Костолом.

– Странно! Все как будто вымерло! – сказал Махмуд Дарасаев. – Здесь же должно быть полно охраны. По крайней мере по логике вещей.

– Точно, – подтвердил Стрелок. – Родин всегда страшно беспокоился о своей безопасности.

– Смотри! – дулом автомата указал Волк. – Разбита камера внешнего наблюдения. Похоже, тут кто-то уже побывал. У Генсека много врагов. Надеюсь, он еще жив. Иначе мы напрасно проделали этот путь.

– В окнах дома горит свет, – заметил Стрелок. – Ни следов борьбы, ни выбоин от пуль вроде не видно. Странно все это. Пойдем посмотрим, в чем дело.

– За мной! Перебежками и пригнувшись! – скомандовал Махмуд.

– Что будем делать? – спросила Мириам. – Если Альберто попадется в лапы чеченским террористам, его уж точно не выпустят.

– Да плевал я на твоего маркиза, – рявкнул Костолом. – Ты только представь, что эти животные с Машей сделают. Это же сплошь насильники и сексуальные психопаты. У них вообще тормозов нет.

– Пожалуй, я готова тебе посочувствовать, – с заметной прохладой в голосе отозвалась модель.

– И что ты предлагаешь? – спросил Хосе Мануэль.

– Тихонько прокрадемся в дом и посмотрим, что там происходит, – ответил Гарик. – Будем действовать по обстоятельствам. На всякий случай наберите себе побольше оружия. Оно нам может пригодиться.

– Ну наконец-то, – раздраженно воскликнул Генсек, услышав гулкий топот множества ног в коридоре. – Сколько можно вас ждать!

– Мы уже здесь, дарагой! – Ударом ноги распахнув дверь, Дарасаев с хищным оскалом нацелил винтовку в грудь Леонида Борисовича.

– Волк! – не веря своим глазам, выдохнул Родин.

– Он самый, – кивнув, подтвердил чеченец.

– Странное дело! – сказал Папа Сочинский, пристально вглядываясь в окуляры прибора ночного видения. – Никаких выстрелов, никакой борьбы. Похоже, чеченцы спокойно вошли в дом. Ничего не понимаю.

– Может быть, Родина и остальных там уже нет? Он мог специально отвезти пленников в другое место, – заметил Серый Кардинал.

– Исключено, – сказал вор в законе. – Кузьма непрерывно наблюдал за виллой. Из ворот никто не выходил. Не думаю, что у них есть подземный ход. Это слишком маловероятно.

– Что ты собираешься делать? – спросил Степан Иванович.