Читатель, моя пенсия лётчика в 1998 году была в… 2 раза меньше пенсии жены, проработавшей в т.н. государственной службе минимальное количество лет (около 11), и потому её пенсия была всего 50% , а не 80%.
17.01.98 года бывший замполит самарского авиаотряда – знаток лётной работы и врачеватель пилотских душ советских времён, неизвестно как ставший к этой дате вице-премьером России Олег Сысуев, изрёк истину. Лётчики обратились к нему, как к своему коллеге, разобраться с их пенсионным вопросом. Но ведь это же замполит, что с него взять? И вот его изречение: «…Я знаю, что в лётчики идут по блату и это значит, что у них не такие уж вредные, напряжённые, опасные и тяжёлые условия труда».
Что ж, мы на сенсации не падки,
Это ясно даже и козе:
Нам не напряжённо на посадке
И не тяжело, когда в грозе.
Трудностей тут нету и в помине.
Ну, чего ты, лётчик, говоришь,
Что так нелегко порой в кабине?
Ты не в кабинете – не сгоришь.
И ещё вот – знают все прекрасно,
Стоит ли об этом говорить:
Двигатель откажет – не опасно,
Дел-то – к тротуару подрулить.
Но зато известно, где опасно,
Напряжённо, очень тяжело,
Это на госслужбе. Что не ясно?
Что, от удивленья рот свело?
Риск там есть, конечно, и не малый,
Нынче вырос он во много раз,
Оттого им президент удалый
Подписал о пенсиях указ.*
*Выдержки из авторской поэмы «Судьба пилотская». Книга «Пыль небес» изд. в 2002 г. Полностью см. СТИХИ.РУ – национальный сервер русской поэзии.
А вот что пишет 22.03.96г. журнал «Профиль» о рейтинге профессиональной опасности:
1 – е место – пилоты ГА
2 – е место – водители
3 – е место – банкиры
4 – е место – коммерсанты
5 – е место – сотрудники милиции
6 – е место – журналисты
7 – е место – шахтёры
8 – е место – военные
9 – е место – охранники
10 – е место – космонавты
Как попали вне очереди в призовые места банкиры и коммерсанты, пожалуй, понятно. Но достаточно статистики. Продолжаем.
Водители машин и охранники вчерашних руководителей предприятий, а ныне генеральных директоров коммерческих, неизвестно как приватизированных (читай – прихватизированных) предприятий, стали получать несоизмеримо абсурдно больше, чем командиры подводных лодок и тяжёлых транспортных самолётов, способных нести ядерное оружие или перевозить несколько сотен человек. Ну не бардак ли?
Закрывая эту тему, хотелось бы спросить Сысуева: а куда он по блату устроил своих детей? То, что не в авиацию – это уж точно.
Устюжанин затронул животрепещущую тему. Когда-то ориентированная на налёт теперь заработная плата лётчиков катастрофически падала. На самолётах АН-28 и Ту-154 налёт упал более, чем в два раза. Некоторые лётчики не садились в кабину неделями и даже больше.
– По пенсиям нас с уборщицей уравняли, – ворчали недовольные пилоты, – так теперь и с зарплатой то же сделать решили? Что об этом Дунаев думает? И куда профсоюзы смотрят? Вон водители междугородних автобусов уже больше получают.
– Они «зайцев» возят, им легче.
– Я бы тоже возил, да где ж взять? Не на дорогу же садиться их собирать?
– Профсоюз уже поднимал этот вопрос, – поясняли более информированные, – но администрация компании против этого.
Такой ответ только подогревал недовольных ворчунов.
– Ах, против? Да им бы ещё лучше было, если бы мы бесплатно работали.
– Коллективный договор выполнять надо!
– Пора прибегнуть к испытанному методу пролетариата.
– Это что за метод?
– Забастовка, чудило. Историю КПСС уже забыл? Мало тебя замполиты учили.
– Чихал я теперь на них. Много лет они нам мозги пудрили.
– А забастовки пилотов, кстати, запрещены.
– Ни хрена себе, вот это демократия!
– Если б её не было, на замполитов не чихал бы.
– Да где же деньги-то взять на повышение зарплаты, если налёт упал?
– Найдут. В Иране десять экипажей день и ночь работают. И пять в Пакистане. Да и отсюда за границу рейсы выполняются, и даже растёт их число.
Действительно количество рейсов в Китай, Турцию и Египет росло. Так называемые челноки с ростом цен не снижали, а увеличивали активность. В странах, куда они летали за товаром, дефолтов не знали и товары там продавались по тем же ценам. В России они уже продавались в несколько раз дороже. И, тем не менее, товары раскупались. Уже почти всё население страны носило турецкие куртки.
Информаторы были правы. Вопрос о заработной плате на совещании у Дунаева уже обсуждался, но к единому мнению так и не пришли. Экономисты были обеспокоены падением объёма работ и, не в состоянии спрогнозировать, что же будет дальше, были против повышения зарплат. Но профсоюз лётчиков настаивал на своём варианте. Страсти накалялись, и, кажется, впервые здесь услышали слово забастовка. В конце концов, дипломатичный Дунаев дал указание бухгалтерии разработать возможность повышения заработной платы исходя из текущего экономического состояния предприятия.
– Я не возражаю, чтобы все получали больше, – говорил он, – потому что и сам хочу этого. Но нужно учитывать наше финансовое состояние. Как только мне экономисты положат на стол свои расчёты, мы вернёмся к этой теме.
– Да они все прижимистые, – возражали ему. – Где вы встречали экономиста, который с радостью согласился бы на повышение оплаты труда? Вот если понизить – это они всегда готовы!
Через неделю экономисты положили на стол Дунаеву расчёты: заработную плату можно повысить на… 25 процентов.
– Но вы же, чёрт, возьми, говорили, что этого нельзя делать! – вспылил он. – Когда вы говорили правду?
– Мы не говорили, что её нельзя повышать, – вздохнула женщина, начальник отдела, – мы говорили – нежелательно повышать. Цены растут, а ведь у нас постоянные расчёты с аэропортами за обслуживание. Стоит где-то образоваться долгу, как они тут же угрожают прекратить обслуживание наших самолётов. Сейчас везде так в России. И потом у нас большие расходы на содержание нашего посёлка, профилактория с сауной, пионерского, теперь он называется оздоровительным, лагеря. У нас лучший в городе детский сад с бассейном. Мы его оплачиваем почти полностью. У нас семейная база отдыха на реке Бронке. У нас пятиэтажная гостиница. Мы ещё не полностью внесли паевой взнос за строящийся девятиэтажный дом в городе. И, наконец, мы оплачиваем электропитание двух наших дачных посёлков. И это не считая всяких налогов в казну.
– Я вас понял, – кивнул Дунаев. – Вы предлагаете сократить расходы?
– Да, я предлагаю сократить расходы, – снова вздохнула женщина.
– Сэкономить на детях, на наших же рабочих? – в раздумье постучал пальцами по столу Дунаев. – Это нежелательный выход.
– Другого выхода я не вижу, – пожала плечами женщина. – Эти цифры, – кивнула на листок, – на грани фола. Резерва нет. Лётчики говорят, что мы жадные, – улыбнулась она, – но ведь нам тоже хочется больше получать. Но нам хочется и спокойней работать.
– Понятно! – Дунаев помолчал, раздумывая. – Сейчас вся страна живёт одним днём. Что ж, давайте и мы попробуем. Никаких льгот работникам трогать пока не будем. Готовьте приказ на повышение зарплаты пока на 20 %. Жизнь всё равно заставит это сделать.
– Хорошо, – встала женщина.
– А на будущее, – остановил её Дунаев, – подумайте, где можно сэкономить наименее болезненно для нас.
– Я и сейчас могу сказать. Это база отдыха выходного дня. Хотя там некоторые и отпуска проводят, место-то живописное, привозят друзей, которые не работают в компании. Почему мы их должны содержать бесплатно? Теперь с электричеством садовых участков. Землю они получили бесплатно, но почему мы должны оплачивать им электропитание? Этого нет даже в коллективном договоре.
– Жест доброй воли, – улыбнулся Дунаев.
