– Не плохо стреляешь! – процедил орк. – Все пули по цели?

– Похоже! – бросил я. – Сейчас проверим!

На проверку предположения ушло около минуты. Оказалось, да, я стрелял на рефлексах. Но точно зная, что увижу. Так что 8 взорванных голов и три укушенных чертовыми многоножками орка. Не считая двух разбитых их пулями унитаза. Но думаю, если бы мне в ногу или руку жвалами вонзилось ТАКОЕ… я бы тоже упал и стрелял бы уже куда ни попадя.

– Тут нет моей заслуги! – громко сказал я. – Я точно знал, что увижу!

– Спасибо, парень! – бросил один из раненных орков. – Что решился войти!

Я – лишь пожал плечами и машинально убрал пистолет в кобуру. Опасности больше не было. Затем с улыбкой добавил:

– Мой первичный косяк, что не выстрелил! Мне и исправлять!

Далее мы, помогая друг другу, выползли в коридор. Ну, в смысле, я слегка помог выйти двоим оркам, с полностью парализованной ногой. Ничего особенного. Жвалы этих гадов оказались все-таки ядовиты. И штурмовики быстро перетянули свою артерию на ноге жгутом. Потерять 1 ногу, но на несколько часов стать одним из немногих, кто уже видел ЭТО вживую и знает, во что стрелять? Не равноценный обмен. Но уж какой ни есть. Оказывается, в тот, первый раз, мне дико повезло: что я выронил пистолет, и использовал обе руки, и 1 меч. В результате: ноги и руки – целы, жив, и даже вроде как микро-герой, в глазах взрослых орков из Санитарного Взвода. Покряхтывая, они потянулись к выходу. А разговаривавший со мной – вытащил рацию и быстро забубнил в нее, вызывая подкрепление:

– Это длинная прозрачная многоножка. Вроде как бескрылая оса. Движется жутко быстро. Атакует жвалами.

– Еще один взвод? – улыбнулся я. – Зачем? Все же, вроде, закончилось. А раненные – сами дохромают…

И тут мой слух уловил новое урчание в толчке, самом дальнем от входа. А там их целых 50 штук в ряд. И разбиты едва ли 10.

– Это что? – успел машинально сказать мой язык. А руки – уже сами-собой, машинально, выдергивали из кобуры пистолет.

Лица орков – посерели. Оружие – начало быстро вздыматься на уровень груди.

А ближайшая ко мне оркнесса, с перетянутой жгутом рукой, растерянно плюнула:

– Не лезь на рожон, пацан! Это… мы сами!

Мощный удар головой многоножки вышиб дверь кабинки номер 13. Или 14? Не успел запомнить. Все опять закрутилось, в бешеном вихре, с новой силой.

Жах! Жах! Жах! Жах! Перекат… меняю обойму… над головой свистят пули… Еще одна кабинка улетает в стену. Толчок – взрывается гейзером. Хруст выламываемой стены.

Я чувствую спиной чей-то хищный взгляд, и кувырком ухожу вправо. Блям! ОНО врезалось в кафельный пол и ушиблось башкой не по-детски, заскользило наружу в контузии, шурша ножами как треск рвущейся бумаги.

Пистолет – уже не попадает в голову. Хватаю акинак…

Рраз!

А вот теперь – по двум новым созданиям – можно и в башку…

Хлоп-хлоп!

Сознание – мерно считает патроны: еще только два, до отброса стволов.

Затем – снова. И снова.

И снова. И снова.

Вспышка струи огнемета. И пролет малой ракеты подствольника. Это уже обычный бой. И в нем я могу максимум только одно: как-то выжить.

Поворот. Удар спиною об дверь. Из унитаза шуршит еще одно…

– Падла!

С этим словом в его башку улетает последний патрон пятой обоймы. И дымящиеся стволы дерринжера опять откидываются вниз.

Тишина.

Нервный тик во всех мышцах.

– Закончилось?

Из угла привстает раненный в ногу орк, сбрасывает пустой магазин, вставляет новый…

– Свои!!! – кричит кто-т от входа.

– Ну… наконец-то… – выдыхает орк и расслабляется.

Я слегка тоже.

– Все живы?

– Вроде бы да!

В тишине разгромленного туалета лишь шум воды и шорох ног убегающих в толчки тварей.

И трупы, трупы и трупы, длинных прозрачных многоножек, быстро сереющие на кафельном полу, в лужах синей крови.

Я привстаю на одно колено. Снова жив. И невредим. Круто!

Нас, орков, теперь вдвое больше. Враги – проиграли. Ура.

Еще один орк в черном, в свеженьком, не забрызганном кровью врагов шлеме, молча указывает мне пальцем на дверь. И я все понимаю. Согласен. Уже ухожу.

Да.

На следующий день биотуалеты стояли уже вместо всех толков. Сортиры – снова открыли, для посещения. Шоу «бабах-бабах» хорошо на 1 день. Ежедневно играть в него – нет уж, увольте. Всем пора на уроки. Как, в общем, и мне.

А группы санитарной зачистки (та самая черная униформа) – спокойно занялись «ловлей на говно» в подвалах.

Ну и утром все как-то узнали, о моей роли во всей этой Истории. От кого – ума не приложу. Загадка. Все, кто меня видел – по идее, должны тихо молчать. Им не выгодно. Или?

Кали – в первые же секунды, моего входа в коридоры Академии – подхватила мою левую руку одной из своих, правых. С выражением лица: «он – мой! поняли?!»

Наама Сру, и прочие отличницы – горестно вздохнули. Типа: да, быстрый, смелый. Жаль, что не самый умный, как мы. А то бы…

Но мой друг, Роб Рой, поприветствовал нас обоих, фразой:

– А ты знаешь, что все это значит?

– Что?

– Что именно они реально управляют нами! И только сейчас решились напасть!

– Дааа?! – изумленно выдохнула Кали.

– Да! – машинально бросил я. И вдруг начал думать: о том, что услышал. И…

Мне, на осмысление этой концепции, потребовались три долгих секунды. И доводов «за» у ней было гораздо больше, чем доводов «против». Сразу стало как-то Жутковато. И хреновато. Втрое более Хреновато, чем даже вчера, когда мы шли к ректору. Ибо…

– А что ж теперь делать-то? – растерянно и испуганно спросил вслух я.

– Найти гнездо! И огнеметом! – предположил Роб. – Хотя это и ужасно сложно!

– Спускаться в канализацию?! – приоткрыла ротик Кали. – Это слишком опасно!

Рядом в этот момент была Мухомор. Ну, оркнесса, соседка от меня справа. Не то, чтоб за соседней партой, скорее за соседним столом. Но да, мы слышим на уроке примерно одно и то же. Так что и охотно помогаем друг другу, и как бы немного соревнуемся, больше вшутку. Она – улыбнулась и приятно позеленела.

– Из всех ныне живущих… – начала она. – В канализацию спускались только Зося Наавтомате, и, может быть, еще Карина Кохатт.

– У Карины – не совсем канализация! – сразу же бросил Роб.

– Ну, что-то похожее. Функционально. – не сдалась Мухомор.

Я – ободряюще кивнул ей. Обсуждать что-то вчетвером – гораздо лучше, чем втроем. Это понятно.

Тем более, что количество моих запасных обойм к пистолету упало до всего двух. А это….

Из дневника оркнессы Кали, 11 лет, превый курс Академии.

36-е раздувана 3026 года.

Все-таки я самая везучая оркнесса во вселенной. Это ж надо было… тогда пройти мимо мальчукового сортира, увидеть эТо, и заржать. А он оказался на удивление быстрый, на соображаловку. и дико оскорбился. Остальное все – насчет спасения мой жизни – несущийся в темноту космоса бред. Ну мы же оба это понимаем. Он понимает, и я понимаю. Остальные – пока никак. Видимо, не хватает чего-то в башке.

Так что вечером я повела его в мастерские. Менять его смешную пукалку на револьвер. Нет, конечно она удобная и легкая, кто спорит. И в коридорах вполне. Но как только врагов становится больше 4х… Отстреливаться из нее – почти самоубийство.

Мастер Ыын, знавший совсем недавно саму Гравицапу, в качестве подчиненной, поглядел на эти 4 ствола… как на фантастическое говно. Точнее, сначала на них поглядел, потом на владельца, потом на меня, потом снова на пукалку… И изрек что-то вроде:

– А вы – идеальная пара! Интереснее пока не видел. Далеко пойдете! Если не умрете по дороге.

– Что насчет оружия? – позеленев, спросил Пыш. – Можно его как-нибудь улучшить?

– Улучшить? – улыбнулся Ыын. – Конечно можно! Добавить вот сюда в центр штык! Но… я предлагаю бы тебе обмен. Ты отдаешь мне свое… гм… гм… карманное нечто. А взамен идешь в секцию Е и выбираешь там. Мне твое… гм… вполне пригодится: как оружие последнего шанса. А вот тебе…