Она подошла к столу, залезла в ящик и вытащила небольшую желтую флешку.

— Вот тут все, за этот квартал… — в этот момент она заметила растерянные лица ребят и пожала плечами. — Если надо, могу и за прошлый.

— Нет, мы… это… — растерялся парень и поднял взгляд на женщину.

— Я держу эту кондитерскую уже десять лет, — улыбнулась она. — И вы не первые, кто сюда пришел с «внеплановой проверкой». У меня все чисто, и взятку я вас попрошу искать в другом месте.

— Простите нас, — понурилась девушка. — Это розыгрыш.

— В смысле? — нахмурилась хозяйка.

— Ну, мы должны были вас заставить испугаться, а потом надуть щеки, — понурился парень.

— А потом сказать «Сладость или гадость», — кивнула девушка.

Хозяйка кондитерской рассмеялась. Секунд двадцать она хохотала, после чего вытерла слезу и произнесла:

— Боже мой, я ожидала чего угодно, но только не ряженую налоговую…

— Простите, — пожал плечами парень.

— Что там у вас надо было сделать? — спросила хозяйка. — Надуть щеки?

Она попыталась сделать это, но из-за улыбки у нее толком не получилось.

— Сладость или гадость, — с улыбкой произнесла девушка.

В небольшой кондитерской, чья самая обычная вывеска, даже без подсветки, терялась рядом с неоновыми яркими рекламными щитами в маленьком кабинете сидел старичок.

Сидя за небольшим столиком, в углу, он задумчиво пробежался взглядом по последнему листу документа, а затем поставил внизу размашистую подпись.

— Ну, с этим все, — пробормотал он, закрыв папку и отодвинув ее на край стола.

Тут его взгляд зацепился за фотографию пожилой женщины, что стояла на столе и нахмурился.

— Нет, даже не думай, — пригрозил он ей пальцем. — Пока я жив — я не закрою нашу кондитерскую!

Старичок поднялся, размял спину и потянулся.

— Да, налоги кусаться начали, но я тоже не лыком шит! Наша лакрица лучшая в этом районе, — проворчал он, стянул с носа очки, которые тут же повисли на шее, держась за тонкую цепочку. — Просто надо людям донести, что наш магазин конфет лучший…

Тут он вспомнил комментарии единственного молодого парня помощника и задумчиво почесал щетину.

— Ну, может быть еще и вывеску поменяем, — тут старичок покосился на фотографию давно усопшей супруги и произнес: — И не смотри так. Что я буду делать на пенсии?

Сложив руки за спиной, мужчина вышел в торговый зал, оглядел его в поисках помощника, и заметив, что тот сидит у кассы, пялясь в телефон недовольно буркнул:

— А работать кто будет⁈

Парень дернулся и тут же поднялся.

— Господин Куро, так нет же никого.

— Я вижу! Но это не повод пялиться в телефон!

Парень с недовольным видом опустил взгляд в пол и убрал в карман телефон.

— Протри витрины, — проворчал старичок, еще раз осмотрев небольшой зал.

— Так, уже, господин Куро, — буркнул парень.

— Протри еще раз! — сварливо возмутился старичок.

Парень недовольно засопел, но затем взял тряпку и направился к витрине, начав свое бесполезное дело.

— Что ты там постоянно в телефоне пялишься, Сан Го? Что ты там такого увидел, что опять пинаешь балду?

— Новости смотрел, — буркнул парень.

— И? Что там можно увидеть нового, кроме очередного убийства, политического лозунга и чудодейственного средства от геморроя и нищеты?

Парень недовольно зыркнул на старичка и буркнул:

— Сегодня праздник, хэллоуин…

— Это не наш праздник, — проворчал хозяин магазина сладостей. — Его придумали янки, чтобы выгребать деньги из карманов людей. А наши недоумки это подхватили.

Парень хмыкнул и добавил:

— Пишут, что начался массовый флешмоб…

— Чего? — нахмурился Куро.

— Ну, куча народу оделась в серые костюмы, ходят по кафешкам и выдают себя за налоговую.

— Что? Зачем?

— Ну, так принято. Ходить в костюмах и требовать сладостей.

— А налоговая тут причем?

— Ну, вроде как, по-настоящему можно испугать.

— Напугать можно только тех, кто не платит налоги или мухлюет с кассой, — проворчал старичок. — А за подделку документов можно и по шее получить.

— Ну, не знаю… — пожал плечами парень и глянул на стеклянную дверь, за которой парень в сером костюме, и девушка что-то обсуждали. — Это ведь просто шутка.

Старичок вздохнул.

— Ага, шутка, — хмыкнул он и скривился от боли в спине. — Увидишь их — гони в шею! Понял?

— Понял, господин Куро, — кивнул парень, наблюдая, как старичок, подволакивая ногу, поплелся в свой кабинет.

Пройдя по узкому коридору, он открыл дверь и вошел внутрь.

— Чертова спина, — проворчал он, дойдя до стола и усевшись на стул.

Куро открыл шкафчик в столе, вытащил оттуда небольшую коробку, из которой вытащил блистеры таблеток.

Молча, трясущимися пальцами, он достал одну таблетку, закинул ее в рот и недовольно проворчал:

— Что за день такой…

Открыв коробку снова, чтобы убрать лекарства, он обнаружил приткнутую рядом фотографию. Вытащив ее, он со смурным выражением лица уставился на нее.

На уже выцветшей фотобумаге в обнимку стояло улыбающееся семейство. Сам Кура, еще живая супруга и пара мальчишек лет десяти на вид. Все улыбались и были искренне счастливы.

Старик тяжело вздохнул, перевернул фотографию и задумчиво уставился на надпись, сделанную рукой его супруги.

«Улыбнись и будь добрее!»

Старичок хмыкнул, снова перевернул фотографию и с доброй улыбкой уставился на нее.

— Господин Куро, — заглянул в кабинет единственный работник. — К вам тут пришли из праздничной инспекции по налогообложению.

При этом парень загадочно подмигнул.

В кабинет зашел молодой парнишка и такая же молодая девушка в серых костюмах, тут же продемонстрировав свои удостоверения.

— Господин Куро, — кивнул ему парень, с виду обычный школьник. — Нам необходимы отчеты за этот квартал для налоговой.

Старичок скосил взгляд на фотографию, затем на вошедших и подмигнул помощнику.

— Да, конечно! — поднялся он, после того как убрал коробку с лекарствами. — Вам по какой статье? Зефирной? Или может быть лакричной?

Парень с девушкой растерялись.

— О! Я знаю! — спохватился старичок и направился прочь из кабинета, прихватив пустую папку. — Пойдемте!

Куро провел их в дальнее помещение, где располагалась кухня, а затем принялся рыться возле большого стального шкафа.

— Нам бы бухгалтерию… — неуверенно произнес парень, косясь на оборудование для конфет.

— А это она и есть! — проворчал старичок, зарывшись в шкафу так, что его было не видно.

— Э-э-э… — протянул парень, но тут же отскочил, когда старичок выпрыгнул из шкафа, размахивая карамельным палашом.

— Шоколад или жизнь, сухопутная крыса!

Школьник открыл рот от удивления, а его напарница взвизгнула от неожиданности.

На старичке была черная треуголка из сливовой лакрицы, на одном глазу повязка из белого подсохшего зефира, а во второй руке карамельная трубка.

— Не делай мне шпангоуты! Я видел в твоём кармане шоколад! — рыкнул старичок, сделав пару шагов к нему.

Парнишка растерянно хлопнул себя по карману и действительно обнаружил в кармане шоколадку.

— Я… я не… — хлопнул он глазами.

— Отдай шоколад, ар-р-р! — рыкнул дедуля, всеми силами изображая пирата. — Отдай, и я научу тебя пугать людей по настоящему!

Ночь уже опустилась на город, и улица, на которой находилось множество кофеен, баров и ресторанов, словно переродилась.

Неоновый свет от подсветок начал подкрашивать деревья, тротуарную плитку и людей, что в этот пусть и неофициальный, но вполне прижившийся праздник спешили по своим делам.

Шумные компании, парочки, что шли бок о бок, и одинокие прохожие. Все они, словно часть пейзажа принимали на себя свет вывесок. Поэтому издалека казалось, словно это не просто люди, а неторопливая мелкая река, что течет по тротуарам. Словно это вода, перекатывающаяся по мелкой гальке.