Тренажерный длинный зал,
все открыты окна,
тренер в зал меня позвал,
чтоб от пота мокла.
Все отлично, без проблем
я прошла все трюки,
мне приятен в мышцах плен,
нет кромешной скуки.
Я десятки, сотни раз
гири отжимаю,
словно жму их на показ,
но все понимаю:
мои мышцы – молодцы,
я вдыхаю воздух.
Тренажеры – хитрецы,
кожа стала с воском.
Распрямились складки губ,
на лице улыбка.
Кто сказал, что тренер груб?
Он от пота липкий.
Он все смотрит, как я жму.
Я скучаю по нему.
5 сентября 2004
Богатырь
Русский, местный богатырь.
Чем он занят, где бывает,
где его сегодня тыл,
где он груши оббивает?
Он идет среди гантелей,
среди штанг и тренажеров,
гордо носит ноги, тело.
Богатырь, он словно джокер.
Кто не справится – поможет,
штанги двигает спокойно.
Кто-то скажет: "Ну и что же?
Рядом с ним все так достойно!»
Слух еще был, что бывает
он волшебником всех саун,
кто уже и в них взвывает,
а при нем молчит про аут.
Он зашел, подлил водицы,
голова под потолком.
Пар готовил для девицы,
и махал одним платком.
Все тепло перемешалось,
пот полил из всяких мест,
люди еле помещались,
помолились, был бы крест.
Вот зашла: худа, красива,
и на полку улеглась.
Он взял веник, но чуть льстиво,
и пустил свой веник в пляс.
А жара такая стала,
что все дальше – без меня!
Я с той сауны сбежала,
будто бы как от огня!
13 сентября 2004
***
Неземная верность Стихи.ру,
лидер поэтических пристрастий,
молод, лицо моет лишь «Doru»,
и в своих стихах безумно – страстный.
Все в него немножко влюблены,
женщины в стихи слетают стаей,
его сайты словно бы слоны,
а другие, стало быть, отстали.
Молодец, однако, пройду мимо,
улыбнусь тебе улыбкой Мима.
14 сентября 2004
Одинокая струна
Перекрыты взгляды, разговоры,
тихо шевелится Интернет,
я совсем затихшая, без ссоры,
за окном огромные просторы,
рядом никого сегодня нет!
Ты бы до меня слегка коснулся,
быстро пробежал вокруг стола,
или надоедливо споткнулся,
или о хорошем заикнулся,
лишь бы иногда с тобой была!
Годы пролетают расторопно,
снова бесконечные дела…
Выступить перед другими робко?
Быть на сцене незаметной кнопкой?
Я за это годы отдала.
А потом опять одна затихну,
без тебя останусь я одна,
и пройду спокойно мимо пихты,
с мыслями такими: "Ох, и лих, ты!"
Без тебя звенит моя струна.
16 сентября 2004
Рекс
Однажды Рекс залез в бутылку,
понюхал вкусно или нет.
Лег, почесав район затылка,
и выпил всю бутылку пылко,
так на исходе лучших лет.
Бутылка засмеялась грустно,
сверкнула блеском на стекле,
слегка взгрустнула, что в ней пусто,
с деньгами, видимо, не густо,
жизнь с Рексом, словно на осле.
Ну что сказать? Блестя боками,
сверкая нежной синевой,
коснулась горлышком – губами,
и, разбудив его хлопками,
она слилась с ночной листвой.
Залаял Рекс, проснувшись дико,
завыл, что кончилось питье,
лениво взял с салата вилку,
и вспомнил, видимо, бутылку,
сказал чуть с грустью: "Все мое"
Простите, если это грубо,
но то про Рекса все сугубо.
17 сентября 2004
Музей осени
Музей среди леса, полян и дорог
искрит золотистою охрой.
Мы в осень с тобою зашли за порог,
и шли по траве утром мокрой.
Вторгается осень янтарной листвой
в леса. Изумрудные зори
еще освещают деревья собой,
в них ветер с листочками спорит.
Мерцает богатство из красок и тем,
деревья покрыты ажуром.
Луч солнца из мира небесных систем
в янтарь здесь вонзился амуром.
Приятно пройти среди злата листвы,
где светит нам цвет изумрудный.
Осенним дождем загрустил только ты,
и вид твой прекрасный и мудрый.
Художники осень возьмут на холсты,
полотна поставят в музеи.
Нефрит, изумруд и янтарь – мир листвы.
Картины в музее висели.
Осенний твой взгляд улетел без листвы,
а память застыла в музее.
И мокнут в картине деревьев стволы,
и мох на них. Мысли звенели.
18 сентября 2004
***
Вчера ревела, нынче не смеюсь,
тупик прошла, и из него я вышла.
Решила я: подарками прольюсь,
и сразу повернулось лихо дышло.
Пошла туда и что-то отдала,
пошла сюда и что-то подарила,
потом немного слов иных нашла,
и вскоре рассмеялась, как горилла!
21 сентября 2004
Не хочу…
Я не хочу быть депутатом:
народу много и шумят.
Я не хочу быть адвокатом,
какого вдруг не защитят.
Я не хочу быть адмиралом:
весь в золоте его мундир.
Я не хочу быть генералом,
порою он, как бригадир.
Я не хочу быть: гл. редактор,
я не люблю судить стихи.
Я не хочу водить и трактор,
моторы наши не тихи.
Я не хочу быть космонавтом,
я лучше что-то начерчу.
Я не могу быть аргонавтом,
я в те века не долечу.
Прошли года, чего хочу я?
Остались проза и стихи.
Осталась пряжа. Что же чту я?
Желаний нет, и спят грехи.
21 сентября 2004
Деревенские мысли
Задышу я осенью золотой,
сразу и улучшится мой удой.
Зашуршу я листьями по стихам,
да задую ветрами по лесам.
Будет урожайным високосный год,
будет у коровушек славный мой уход.
Я пройду дороженькой: стук, стук, стук.
А за мной коровушки: тук, тук, тук.
Подою я козочек и коров,
будут они дойными на покров.
Будет урожайным високосный год,
будет у коровушек славный мой уход.
Полушалком красочным утеплюсь,
под его прикрытием помолюсь.
Да зайду к коровушкам я на миг,
и затихнет в душеньке моей крик.
Будет урожайным високосный год,
будет у коровушек славный мой уход.
