Но хотя бы тот факт, что кот все же мне не ответил, пока вселял надежду, что еще не все так с моим разумом плохо.

И на этой философской мысли я шлепнулась на что-то мягкое. Но кромешная тьма вокруг не спешила рассеиваться.

Резко оттолкнувшись лапами, кот рванул прочь из моих панических объятий.

– Да куда ж ты…– я запнулась, пытаясь вспомнить, как называть-то его собралась. Что-то на «П», кажется… Ну да, конечно, весьма очевидное имя: – Предатель!

Но скрывшийся во тьме кот по имени Предатель снова никак на меня не отреагировал. И вроде бы надо его поискать, но я ведь и сама понятия не имею, где нахожусь!

Вот только… Мне кажется, или совсем близко звучат голоса?..

Опасаясь сделать хоть шаг, ведь вдруг я стою на краю пропасти, я напряженно прислушалась.

Общались двое мужчин.

– Что о ней известно? – некто говорил спокойно, размеренно, с достоинством. Будто каждое его слово было на вес золота, и он выдавал его дозированно и с большим снисхождением.

– Не так много, господин, – а вот второй бормотал сбивчиво, торопливо, с явным желанием угодить. – Ее мать умерла очень рано, а отец через пару лет женился снова, но вскоре и сам погиб. В итоге девочка воспитывалась мачехой, и, я бы не сказал, что воспитана она хорошо… Нет, вы не подумайте, у иномирянки есть отличные зачатки здравомыслия! Но ее неуемная болтливость…как бы сказать… В общем, в основном ей лучше молчать.

А вот сейчас было чуточку обидно.

– Дерзкая, значит, – хмуро констатировал первый. – Что ж, далеко не самое лучшее качество… Но в любом случае иных вариантов нет. Иллида сама выбрала такую преемницу своей силы. И нравится нам это или нет, но дар колдуньи необходимо сохранить любой ценой.

– Так что прикажете делать? – с готовностью спросил второй.

– Доставь ее сразу на место и уже там объясни всю сложность ситуации. И, главное, не забудь рассказать о необходимости привязки к магу! В случае истерики успокой мягкими чарами, но слишком не усердствуй, мало ли, как еще не пробужденный дар отреагирует.

– Я заранее уже навел чары, не беспокойтесь, она какое-то время все будет воспринимать заторможенно. А к тому моменту, как чары спадут, она уже и привыкнет к новой жизни. Но, господин, быть может, вам стоит лично с ней побеседовать? Все же ваш авторитет несомненно произвел бы неизгладимое впечатление!

– Увы, друг мой, сильно сомневаюсь, что для человека из иного мира статус одного из богов имеет хоть какой-то авторитет.

– Да-да, конечно, вы правы, в силу ограниченности своего сознания, смертная просто не поймет, кто перед ней, – все так же подобострастно выпалил второй.

Так, ладно. Я, может, сейчас и под какими-то там притормаживающими чарами и вообще, по словам неизвестных, ограниченная в сознании, но мне в любом случае надо выяснить, что происходит! Вроде бы говорят где-то впереди во тьме. Туда и направлюсь.

Но стоило мне сделать первый же шаг, как окружающая темнота рассеялась, а я словно бы вместе с ней!

Чтобы тут же появиться совсем в другом месте.

Вот теперь я стояла прямо посреди круглого зала. С не менее круглым сводом. Причем вместо крыши по этому самому кругу шли витражи, и если бы не яркий падающий сверху слепящий свет можно было бы даже рассмотреть изображенное. Но, увы, пришлось опустить глаза.

Впрочем, пол тоже оказался примечательным. Я как раз оказалась в центре многолучевой изображенной звезды, а лучи ее расходились до самых стен, упираясь все так же в арочные витражи. Но здесь хотя бы получилось разглядеть, что в каждой арке изображены мужчины или женщины в просторных одеждах. Все разные, с разным фоном. И лишь один из витражей не подсвечивался падающим извне светом, даже будто бы весь покрылся трещинами и потемнел. Из-за чего запечатленная там неизвестная женщина, казалась лишь серой тенью на мутно-зеленом фоне.

И лишь в последнюю очередь я заметила в зале двоих мужчин. Быть может, так сказывалась эта якобы наведенная заторможенность. Но чтобы увидеть неизвестных, пришлось старательно приглядеться. И только тогда размытые образы обрели вполне конкретные очертания.

Мужчины тоже смотрели на меня.

Пожилой и статный, с седой шевелюрой и не менее седой бородкой, кутался в золотистую мантию, из-под которой проглядывал темный странного фасона костюм. Не менее странно был одет его спутник: фиолетовый камзол старинного фасона с воротником столь высоким, что, казалось, вот-вот задушит, а чересчур узкие брюки неизвестного больше походили на лосины. Да и на голове, кажется, это именно прилизанный парик, а не собственные волосы… Вот сейчас бы Полина точно не сказала бы, что мой свитер с оленями – это верх несоответствия ее чувству прекрасного.

Впрочем, судя по устремленным на меня ошарашенным взглядам, я никак этих двоих не должна была увидеть. И вообще здесь оказаться. Да на меня смотрели так, будто я только что совершила кощунственное святотатство, как минимум!

А напряженное молчание все затягивалось… Надо было мне хотя бы поздороваться! Спросить, где я и что вообще происходит! Но у меня вырвалось само собой:

– Извините, я тут кота потеряла, не пробегал?

Мда, похоже, правду говорили и о моей заторможенности, и о болтливости…

– Ты нас видишь? – первым отмер от ступора седой.

– А не должна? Торжественно обещаю забыть и вас и это место, только верните меня обратно, пожалуйста.

Незнакомцы переглянулись.

– И вправду, Илберг, доставь девушку куда положено, – седой щелкнул пальцами и тут же растворился в воздухе. Да как такое вообще возможно?!

– Вы не хотите мне пояснить, что происходит? – очевидно, на меня и вправду что-то действует, иначе бы я реагировала куда более буйно.

Тот, кого назвали Илбергом, с важным видом кивнул:

– Да, конечно, само собой, но только не здесь. Тебя здесь, прости, вообще быть не должно.

– Я абсолютно такого же мнения. Верните меня домой.

– Как раз дома ты сейчас и окажешься, – он резко махнул рукой так, словно пытался отогнать, как минимум, рой пчел.

И тут же зал исчез, вокруг снова воцарилась тьма. Только Илберг никуда не делся, семенил вперед, подсвеченный невесть откуда взявшимся мерцанием. Пришлось спешить за ним.

– Значит так, все очень просто, – деловито говорил он по пути неведомо куда. – В нашем мире умерла одна весьма могущественная колдунья. А так как магия принадлежит как раз таки миру, а не конкретному человеку, то перешла по наследству к новой владелице. Иллида, вопреки всякому здравому смыслу и логике, почему-то выбрала тебя. Нет, это вполне нормально, когда маги выбирают своими преемниками кого-то из иномирян, не найдя подходящего для силы в своем мире, но тут точно выбор крайне странен.

Нет, ну я никогда не была против, чтобы на меня вдруг свалилось нежданное наследство, но не так же!

– Ну ладно, допустим, я все же не сошла с ума, и все это происходит на самом деле. Но в любом случае вынуждена отказаться, так что возвращайте меня обратно.

Илберг даже остановился. Глянул на меня со вселенским терпением.

– И куда возвращать? В твой родной мир? В тот момент, когда ты из него пропала? Прости, но мой ответ тебе точно не понравится. Если бы магия тебя оттуда не увела, в следующий миг ты бы просто погибла. Это, как у вас там говорят, на роду написано. Так что пути назад у тебя нет. Нет, конечно, если для тебя смерть предпочтительнее, то только скажи. В конце концов, свободу воли никто не отменял.

Мда уж, так себе перспектива… И ведь чувствуется почему-то, что этот тип говорит правду. Представляю, как перепугается Полина! Хотя для нее я просто пропаду, получается. Но все лучше, чем «умерла».

На устремленный на меня вопросительный взгляд Илберга я в ответ шумно вздохнула. Ладно, куда уж деваться…

– То есть вы хотите сказать, что некая колдунья оставила мне свою магию?

– Именно так! – Илберг кивнул со снисходительным видом учителя, наконец-то объяснившего глупому ученику элементарное. – Надеюсь, ты сама понимаешь, какой это подарок судьбы для тебя! Сколько открывается потрясающих, уникальных возможностей!