М-р Макдауэлл: Я тут вижу большую разницу с теми русскими, которых я уже знаю, а я знаю многих. Неужели они не ведут себя как американцы? Не идут гулять по городу, чтобы навестить свою тещу или еще кого-нибудь.

Мисс Рэнд: Видите ли, это очень сложно объяснить. Почти невозможно втолковать свободному человеку, что значит жить при тоталитарной диктатуре. Я могу привести множество подробностей. Но я никогда не смогу полностью убедить вас, потому что вы свободны. Даже хорошо, что вы и вообразить не можете, на что это похоже.

Конечно, у них есть друзья и тещи. Они пытаются жить человеческой жизнью, но, поймите, она совершенно бесчеловечна. Попробуйте вообразить, каково жить при постоянном терроре, с утра до вечера, а ночью ждать звонка в дверь, когда вы боитесь всех и всего, живя в стране, где жизнь человека не стоит ничего, меньше, чем ничего, и вы это понимаете. Вы не знаете, кто или что вам грозит, потому что у вас могут быть друзья, которые за вами шпионят. Где нет законов и никаких прав вообще.

М-р Макдауэлл: Кажется, вы сказали, что приехали сюда в 1926-м. Вы бежали из России?

Мисс Рэнд: Нет.

М-р Макдауэлл: У вас был паспорт?

Мисс Рэнд: Нет. Довольно странно, они дали мне паспорт, чтобы я могла приехать сюда в гости.

М-р Макдауэлл: В гости?

Мисс Рэнд: В то время они несколько ослабили хватку. Некоторые люди уехали. У меня здесь были родственники, и мне разрешили приехать сюда на год. Я никогда не вернулась.

М-р Макдауэлл: Ясно.

Председатель: Мистер Никсон?

М-р Никсон: Вопросов нет.

Председатель: Хорошо. Первым свидетелем завтра утром будет Адольф Менжу.