– Нет. – Она тяжело вздохнула. – Нет там никакой деревни. Скоро рассвет, сам увидишь. – С этими словами она снова переместилась на кровать, давая ему понять, что разговор окончен.

Фоме ничего не оставалось, как ждать этот рассвет.

В комнате из-за закрытых ставень все так же было сумрачно, но за окном заметно посветлело. И, хотя густой туман так никуда и не делся, было понятно, что утро все же наступило. Фома подошел к кровати, на которой спала девушка, и сказал:

– Рассвело уже. Вставай. Что ты там собиралась мне показать?

– Ммм… Чего мешаешь. Время есть еще.

– Какое время? Вставай!

Девушка села на кровати и потерла сонные глаза. Она сладко потянулась, словно за дверью этого домишки все было совершенно в порядке. Фома внутренне закипал. Мало того, что он все это время мучился вопросами, на которые не получал ответов, так еще и эта девица вела себя совершенно обычно. Девушка посмотрела на парня и усмехнулась.

– Что? – В ее глазах искрилось ехидство. – Так не терпится?

– Пошли. – Фома нетерпеливо подошел к двери.

– Ну так иди, – она откровенно насмехалась над ним. – Чего застыл? Боишься?

– Не боюсь, – сердце его отчаянно стукнуло, когда он взялся рукой за ручку. – Сама вызвалась… – Буркнул он, уставившись на дверь. Он отчаянно не желал признавать перед этой пигалицей свой страх.

– Вот ведь… – Она встала с кровати и подошла к нему, одевая на ходу свою куртку. – Выходи давай, сейчас не опасно.

С этими словами она отшвырнула от двери Фому и толкнула ее, выходя наружу. Парень молча последовал за ней.

Спустившись по ступеням, он почувствовал под ногами тинистую топь. Его ноги тут же пропитались влажной грязью и промокли. Девушка обернулась и, увидев Фому, не решающего ступить очередной шаг, устало вздохнула. Она вернулась в избу и вынесла высокие сапоги.

– Вот, одевай, – сказала она, кинув сапоги перед ним.

– Спасибо, – Фома скинул свои лапти и сунул ноги в сапоги.

– Идем давай, – она отвернулась и пошла вперед.

Фома шел за ней и не понимал где находится. Судя по пройденному расстоянию, они должны были уже выйти к деревне. Даже если бы на жилища напали монстры, должны же были остаться постройки на месте. Но вокруг была только топь. И этот липкий, пахнущий гнилью туман. Он проникал в нос, и оставлял в легких какую-то неприятную тяжесть. Фоме отчаянно захотелось кашлять, чтобы вытолкнуть эту гадость наружу.

– Скоро привыкнешь, – не смотря на него сказала девушка.

– Где это мы? – Спросил Фома. – Где все? Где деревня? – Он отчаянно оглядывался, пытаясь найти хоть какое-либо подобие жилищ.

– Нет здесь ничего, – девушка продолжила идти вперед, не обращая внимания на растерянного парня.

Пройдя еще немного, девушка остановилась перед оставленной в тине лопатой и взяв ее, принялась раскапывать яму. Фома застыл в удивлении и молча наблюдал, как девушка откидывает в сторону комья грязи вперемешку с тиной. Видимо, она делала это уже некоторое время, потому что лаз, который она прокапывала был окружен со всех сторон высоким слоем плотной грязи, которая мешала стекать в яму тине вокруг этой норы.

– Что ты делаешь? – Фома подошел к яме поближе. – Клад ищешь?

– Ты идиот? – Девушка остановилась, тяжело дыша, и посмотрела на парня. – Какой еще клад? Зачем он здесь нужен то? – Она подошла к нему и всучила лопату в руки. – Копай давай, не бездельничай.

Фома взял лопату и, копнув пару раз, отбросил ее в сторону и с раздражением сказал:

– Не буду! Пока не ответишь – не буду копать!

– О! Какой нетерпеливый!

Она подняла отброшенную в грязь лопату и, скинув с рукояти налипшую грязь, протянула ее обратно парню.

– Копай! За это буду рассказывать все, что знаю.

Фома недоверчиво взял орудие из ее рук и начал отшвыривать грязь из ямы.

– Я здесь сама не так давно. Во дворе кур с матушкой кормили, а отец дрова рубил. Налетел туман этот и крики страшные услышали. Побросали все, да в дом побежали. – Девушка была готова вот-вот расплакаться. – Мы с отцом успели, а мама… Маму утянул гад этот. – Она уже вовсю хлюпала носом, утирая слезы рукавом.

Фома перестал копать и уставился на девушку.

– Копай давай, не останавливайся! – Она перестала плакать и грозно посмотрела на него. – Мы, когда в наш дом бежали, – продолжила девушка, – сразу и не приметили, что дом то другой. Вроде как наш там стоял, а оказался чужим. – Она немного помолчала, наблюдая, как Фома продолжил копать яму. – Там старик был.

– Так значит нас тут четверо? – спросил парень, оглядываясь на девушку. – Но я больше никого и не видел…

– Нет здесь больше никого, кроме нас, – девушка поникла головой. – Отец через несколько дней погиб. Утащили его.

– А старик? – Фома утер пот со лба рукавом и размазал по лицу грязь.

– Помер он. Сам помер, – уточнила она. – Но прежде рассказал, что он оказался здесь совсем давно. И люди до него тоже были, и после…

– И где они все? – Фома остановился, ожидая ответ.

– Почти все погибли. Сожрали, растерзали… – Девушка отвернулась от его прямого взгляда. – Но, старик говорил, что из уст в уста передавали люди, якобы выход есть.

– Где? – Фома воткнул лопату возле ямы и подошел к ней.

– Вот тут, – она кивнула в сторону ямы. – Поговаривали, что ежели найти свечение на рассвете, то там и есть выход.

– Тут свечение? – Он недоверчиво посмотрел на грязную яму. – Я ничего не вижу.

– Мы просто поздно вышли сегодня, – она подошла к яме и заглянула в нее. – Я три дня назад это место нашла. Вот и копаю.

Фома перевел взгляд на яму, которую рыл и заглянул внутрь. Яма как яма. Ничего необычного, кроме… И тут он понял, что место было и впрямь необычное. Туман, поглощающий все вокруг, не касался этого места. Да и дышалось тут легче обычного.

– Лопата только одна, – девушка продолжала, – копать будем по очереди, вдвоем все побыстрее получится. – Она посмотрела по сторонам. – Все, пора уходить. Скоро стемнеет.

– Что? – Фома удивленно посмотрел на нее. – Совсем недавно же рассвело.

– Все здесь не так как обычно. Ночи длинные, а дни короткие. – девушка встала с кочки и отряхнула от грязи штаны. – Пойдем, нам еще обратно идти надо.

Фома молча поплелся за ней, оглядываясь по сторонам. Всего лишь мгновение назад было светло, но за те несколько шагов, что они сделали, туман вокруг них стал сгущаться и темнеть. Девушка перешла на бег и Фома, не задумываясь, рванул за ней.

Когда они добежали до дома уже почти стемнело и, едва захлопнув за собой дверь, Фома услышал страшный до жути звук.

Чвак!

Он посмотрел на девушку, и она приложила указательный палец к губам, призывая того молчать.

Чвак! Чвак! Чвак!

Со стороны окна, закрытого ставнями, послышалось царапанье. Фома в страхе посмотрел на редкие ставни, боясь, что нечто легко проникнет внутрь. Но, спустя некоторое время царапающие звуки прекратились, и он услышал удаляющиеся шаги.

Чвок… чвок… чвок…

– Уфф, – девушка с облегчением вздохнула, – кажется ушел.

– Слушай, – спросил Фома, – а как ты вошла внутрь, когда я сюда забрел?

– В смысле? – Девушка удивленно подняла на него глаза.

– Я же на засов изнутри закрылся! – Юноша прищурил свои глаза. В его голове стали возникать подозрительные мысли.

– Ааа, – протянула она, – так здесь это не работает!

– Что не работает? – Непонимающе переспросил он.

– Ничего из того, что ты делал раньше не работает. – Она прошла к окну. – Вот, – кивнула она на свечу на столе, – она же к утру почти догорела, помнишь?

– Угу, – Фома с удивлением перевел взгляд на целую свечу, стоящую на столе, словно она была совершенно новой.

– С рассветом все становится как и было до этого. – Девушка встала и подошла к печи, высунув из нее тот же горшок, что и прошлой ночью. Подойдя к нему, она показала, что тот был совершенно полон той гадкой каши, что он не смог доесть. – Все опять по своим местам, – она хихикнула и достала совершенно чистые миски с подоконника. – Даже посуду мыть не нужно!