Змеёныш бесшумно исчез.

– Я угощаю!

Вот с чем у Светланы не было сложностей никогда, так это с деньгами. И с состоятельными мужиками. В отличие от подруги, она не терзалась ненужными комплексами и не страдала от приступов гордости.

– Тогда с тебя ещё вызов такси, – Ева вдруг внезапно обнаглела. – Не хочу ехать через полгорода ночью на транспорте.

– Умничка! – восхитилась наяда.

И бросила трубку.

Ева вздохнула. «Трагедия, пепел и мясо» для Светки давно уже стали привычными…

Её чутких ноздрей вдруг коснулся весьма странный запах.

Блины? Быть такого не может. Обонятельные галлюцинации? С Евы станется. В последнее время её организм словно бы взбунтовался и вёл себя безобразно. А Паша её предупреждал… Канин вообще гуру верных прогнозов.

Половина десятого. Пора в жизнь выползать. Заодно выяснить, что там творится на кухне. Тут же вспомнив разгорячённого и свежевымытого гостя, Ева решила не следовать новому тренду квартиры и вид иметь максимально раскрепощённый и независимый.

Покопавшись в скрипучих недрах старого шкафа, она нашла там чистую фуфайку с застиранными драконами на груди и сменила пижаму, надев полинялые и растянутые штаны. Натянула носки, впихнулась в любимые тапочки и пошлёпала инспектировать кухню.

– Сначала умыться! – встретило её громкое и решительное. – Можешь вообще не причёсываться, ты лохматая симпатичнее. Не такая сосредоточенно-злобная.

Ева обиженно фыркнула. Илья был одет в те самые чёрные джинсы и издевательски, хирургически, кристально белую футболку. На узких, как у танцовщика бёдрах повязан обрывок очередной простыни в фиолетовый мелкий горошек. В руках парень держал тяжеленную чугунную сковородку и блестящую поварёшку. Змеёныш буквально жонглировал нехитрой кухонной утварью. На стоявшем впритык с плитой столе возвышалась пока ещё скромная стопка блинов, вполне реальных и ощутимых.

– Это что?! – продолжая стоять на пороге собственной кухни, Ева невежливо ткнула в тарелку с блинами. – Где продукты взял?

Парень только плечами пожал, усмехаясь нахально. Вид он имел крайне самодовольный.

– Пока я спала, ты ограбил ближайшую булочную? – прищурившись, наступала хозяйка квартиры. – Сейчас в мою дверь постучится полиция, и я сдам, наконец, тебя в руки справедливого правосудия?

– Ты, когда сердишься, такая красивая… Только зрачки странно вытягиваются, – поварёшку он бросил в кастрюльку с тестом, стоящую рядом и, схватив тут же лежащую вилку, аккуратно поддел тонкий блин, потом одним быстрым движением его ловко перевернул. – Прикольно выходит. Сейчас ты похожа на сердитую, очень голодную и лохматую кошку.

– Отвечай на вопрос!

Илья умудрялся на вспышки её вполне справедливого раздражения не отвечать и в ответ не беситься. Редкое самообладание. Особенно для избалованных жизнью нахалов. Евина едкая злость медленно отступала, рассеивалась, словно впитываясь в мокрый прибрежный песок.

– Дорогая хозяйка, в твоей продуктовой пустыне нашлись вдруг мука, соль, сахар, сода и растительное масло, – быстрым движением блин сдёрнулся со сковородки и отправился в ароматную стопку к собратьям. – Рецепт заварных блинов я потом тебе запишу, если сочтёшь их достойными.

– Обойдусь!

А вот так вот. И нечего! Чувствуя себя идиоткой под насмешливым взглядом Змеёныша, Ева гордо прошествовала через кухню к потрескавшейся белой двери входа в ванную. В спину ей громко фыркнули.

Закрыв за собой плотно дверь, девушка тихо присела на краешек доисторической ванны, открыла кран над раковиной и задумалась, глядя на холодную струйку. Воды она всю жизнь боялась и всячески избегала. Коварная жидкость притягивала, манила, как наркомана наркотик, как суицидника высокий пролёт разводного моста над Невой. Хотелось в ней раствориться, уйти с головой и больше вообще никогда не выныривать.

Сунула палец под струйку и вздрогнула, глядя на то, как прозрачная лента воды тут же ласково потянулась к ладони, нежно гладя прохладную кожу. Вода Еву любила. Каждый раз к ней ластилась, как блудная кошка, просящая дверь приоткрыть и впустить её в дом.

Нет, дорогуша, гуляй. Чтобы там не говорило начальство, но к таким сокрушительным переменам в судьбе, как магический оборот, Ева ещё не готова. Двуликие уязвимы. Их биполярность пугала и совершенно определённо не вызывала желания становиться одной из подобных существ. Еве хватает своих неприятностей. Например, той, что, фальшиво насвистывая популярный мотивчик, грохотала её сковородкой за дверью.

В лицо брызнув водой, Ева взглянула в зеркало над раковиной и тяжко вздохнула. На неё грустно смотрела молодая сердитая дева с роскошной растрёпанной гривой ярких светлых волос, бледным скуластым лицом, брезгливо изогнутыми пухлыми губами и ядовито-зелёными, как неоновая реклама, глазами.

Чучело натуральное. И прав тот негодник, что жарит блины ей на завтрак, Ева очень похожа на кошку. Голодную, злую и дикую тварь.

– Ты там не уснула, красавица? – раздалось вдруг ехидное. – Я какао сварил.

– Откуда?! – она подскочила и вывалилась на кухню, пальцами на ходу разбирая бунт своих светлых волос.

– Я с собой приволок. Только он растворимый. Точно лучше, чем твой кофе, я нюхал, – погасив газ, Илья перенёс тарелку с блинами на обеденный стол, где их уже дожидались две кружки, щедро делящиеся ароматом горячего какао. – Садись. Серёжа накормлен и обихожен, он просил передать, что у него метеорологически обусловленная депрессия.

Ева уставилась подозрительно на аквариум. Из недр коряги весьма многозначительно торчал толстый хвост.

– С чего вдруг всё это? – она обвела выразительным взглядом их завтрак. – И почему ты умеешь готовить? Мои давно выстроенные шаблоны дали трещину и покосились.

– Не люблю себя чувствовать нахлебником, – Змеёныш плечами пожал, ажурный блин изящно прихватил вилкой, как спагетти на кончик его намотал, и вручил эту конструкцию Еве. – Ешь, они вкусные, только пока горячие. А готовить умею… Отец имел дурную привычку нанимать персонал, глядя на внешние данные.

– Это как? – Ева краем зубов подцепила тонюсенький блин и вздохнула. Запах весьма аппетитный. Когда в последний раз она ела блины? В прошлом году на масленицу кто-то из девочек приносил их в лабораторию. Кажется.

– Это ноги и сиськи. И на рожицу симпатичное, – криво поморщился парень, отхлёбывая какао. А как там готовит оно, уже дело десятое. Обычно заказывали всякий фастфуд. А я – организм быстрорастущий и вечно голодный. Пришлось… кхм. Брать всё в свои крепкие руки.

Прозвучало настолько двусмысленно, что Ева хихикнула, с аппетитом дожёвывая свой блин. А ничего так, вполне получилось съедобно. Точно лучше, чем высохшие круассаны.

– Ты что-то имеешь против сисек и ног? – снова девушка усмехнулась, но, поймав цепкий взгляд, осеклась.

– У тебя совершенно роскошная грудь и красивые, длинные ноги. А ещё тонкая талия, изящные руки, хрупкие плечи и запоминающееся лицо. Ты вообще привлекательная, – последнее слово нахал произнёс с таким придыханием, что Ева вздрогнула. – Но тебя на работу я бы ни в жизни ни взял. Особенно, – он обвёл выразительным взглядом несчастную Евину кухню. – Поваром. Домработницей тоже. Красивая женщина – это совсем не профессия.

– Спасибо, кормилец! – секунду подумав, Ева решила не обижаться. В конце концов, ей таких откровенных комплиментов ещё никто не отвешивал. А на кухню и к швабрам она и сама не стремилась.

– Кстати, а где ты работаешь? – настойчиво пододвинув ей чашку, Илья совершенно по-свойски забрал опустевшую вилку и, намотав на неё новый блин, вручил следующую порцию Еве.

Первым порывом её было послать любопытного Змеева… в самое дальнее плаванье. Например, на Аляску. И нечего лезть в её жизнь. Но, взглянув из-под ресниц на его вмиг посерьёзневшее лицо, Ева вспомнила вдруг, что магический поводок – штука всегда обоюдная.

– Недалеко тут, на кафедре. Учусь в аспирантуре заочно, работаю в лаборатории и провожу практики у студентов. Изучаем магическую среду, – у Змеева челюсть отвисла, и округлились глаза. Ева снова хихикнула. – Да не пялься ты так! Это просто наука. Добро пожаловать в новую магическую нереальность, Змеёныш.