– Он, – кивнул на Леху кассир, полный мужчина, – через пятьдесят пять минут. Она – через полтора часа.

– Парьте его как следует, – рассмеялся Павел. – Выйдут вместе. Я говорю про время. И еще, – подождав, пока Нина и Леха уйдут, продолжил он, – ничего после бани не давать, платить не буду. Черт, – вспомнил он, – у мужика в пакете бутылка водки.

– Понял, – кивнул охранник и включил переговорное устройство. – К тебе клиент. Выглядит хреново, но богат. В сумке водка. Изъять. Отдашь мне. Здесь охрана беспокоится. Мужик крут не по виду. – Отключив устройство, взглянул на Зуба. – Кто они? На вид…

– Киноактеры, – Зубов улыбнулся, – пробуют себя на роль. Таланта нет, но денег полно. Вот и…

– Понятно, а бабки они тебе…

– Это тебя не касается! – отрезал Зубов. – В общем, через полтора часа я буду. Запомни, никакого спиртного. Ни пива, ни джин-тоника.

– Понял, – кивнул охранник.

«Надеюсь, Леха не будет бабу себе в сауну просить, – выходя, думал Зубов, – а Нинка не клюнет на мускулистого юношу. – Сам он решил посидеть в пивбаре напротив. И остановился. – Чертило из Нижнего Тагила, как же из башки вылетело?» Он вернулся обратно.

– Что угодно? – сразу вышел к нему охранник.

– Телефон, – сказал Павел.

– Сей момент! – Тот подошел к кассе и вернулся с радиотелефоном. Кивнув, Зубов сел в глубокое кресло. Наморщив лоб, вспомнил номер. После двух гудков услышал детский голос.

– Настя, – сказал он. – Это ваш знакомый. Помнишь, я у вас десять рублей брал? Вот сейчас могу вернуть.

– Дядя Паша, – обрадованно отозвалась она, – вы где?

– В городе, – улыбнулся Зубов. – И могу…

– Алло? – Трубку взяла мать.

– Люба, – начал Павел, – это…

– Я поняла. Вы где? Я имею в виду район.

– На Обручева, – ответил Зубов.

– Вы сможете приехать к нам?

– Конечно! – Он улыбнулся. – Адрес?

– Каширское шоссе, – сказала она. – Автозаправочная станция сто восемьдесят три. Чуть дальше двенадцатиэтажный дом. Внизу почта. Первый подъезд, дом номер сто восемьдесят девять. Квартира сорок три. Код…

– Вы ждите меня около подъезда, – перебил Зубов. – Через три часа.

– Хорошо. Буду ждать.

– Я тоже! – услышал он громкий голос девочки.

– Слушай, приятель, – обратился Зубов к охраннику, – тут такое дело – нужна кукла Барби. Знаешь, что это?

– Конечно, но я сейчас…

– Все оплатится, – перебил его Зубов. – Кроме того, я составлю список. Ты все это приготовишь. И через полтора часа меня с этими горе-артистами должна ждать тачка. Сделаешь – сто баксов с меня. Лады?

– Годится, – торопливо согласился охранник. – Вот бумага и ручка. Пиши, что надо.

– Что? – Михайлов приподнялся с кресла.

– То, что слышал, – нервно отозвался голос в сотовом телефоне. – У него в кейсе нашли бумагу, в которой многое написано. В частности, про тебя.

– Что?!

– Те операции, – добавил голос, – в которых он тебя прикрывал, и примерная причина гибели его братца.

Михайлов обессиленно опустился в кресло.

– Тебе просто чертовски повезло, – продолжил звонивший. – На вызов выехали мои знакомые, и совершенно случайно я поехал с ними.

– Кретин! – заорал Михайлов. – Если делаешь работу, надо доделывать до конца.

– Я тебе все это отдам, – спокойнее продолжил голос, – цену обговорим позже.

Услышав гудки отбоя, Михайлов шумно выдохнул.

– Горца ко мне! – крикнул он.

– Простыл, – убирая в медицинскую сумку градусник, одноразовый шприц и пустую ампулу, сказала полная женщина, – вот и подскочила температура. Нужно тепло. И закройте окно, – кивнула она на приоткрытое окно. – Побольше горячего чая с медом. Не вздумайте ставить горчичники и парить ноги. При температуре этого делать нельзя. И перед едой дадите ему эти таблетки. – Она положила на стол упаковку таблеток.

– Ничего опасного? – спросила светловолосая женщина.

– Простуда, – поднимаясь, ответила она. – И береги его, Райка, – усмехнулась она, – а то голову потерять можешь.

– Да иди ты, – огрызнулась светловолосая. – Придет смена, я им скажу кое-что, – сердито пообещала она.

– У вас целый синдикат, – рассмеялась полная, – посменно работаете. А чей он? – понизив голос, поинтересовалась она. – И почему так долго здесь?

– Я знаю столько же, – оборвала ее Раиса, – сколько и ты.

– Никто не звонил? – зайдя на кухню, спросила Инна.

– Нет, – ответил Глеб. – Тут приходил какой-то мужик, вроде как насчет телефона. Ему товарищи, по-моему, на хвост упали. Странный какой-то. Звонит в дверь и кричит: «У вас телефон не испорчен? Давайте сделаю».

– Опять вышел, – улыбнулась она. – У нас тут телефонный мастер-террорист живет, – весело сообщила она дяде. – Ходит, звонит в квартиры и кричит про сломанный телефон. Дважды его в дурдом забирали. Сейчас опять вышел. Но день-другой, и заберут в психушку.

– Я это, – кашлянул Глеб, – поеду за билетом и, наверное, улечу завтра, надоело мне в столице. Да еще эти сидят, как бельмо на глазу. Тебя, если мужик нарисуется, менты защитят. А мне пора. Если позвонит эта матрена, я про размеры говорю, я тебе позвоню через недельку – скажешь. И еще… по-моему, мы зря с тобой…

– Но попробовать надо, – перебила его племянница. – В конце концов, ничего мы не потеряем, а заработать – заработаем. А насчет золота ты с Михайловым договорился?

– С чего ты взяла? – Глеб растерянно посмотрел на Инну.

– У тебя в чемодане, – улыбнулась Инна, – было золото. Помнишь, ты спрашивал меня, не знаю ли я, кто может купить золото. И еще… я очень хорошо знаю, что Михайлов просто так никогда не придет. Он ходит только по делам, когда заинтересован в человеке. Впрочем, если хочешь, я могу поговорить…

– Пока не надо, – перебил ее Глеб. – Забудь об этом.

– Ба! – удивленно развел руками в стороны вышедший из двери бассейна Зубов. – Как ты преобразился.

– В натуре? – тихо спросил стоявший у зеркала Леха. Белый костюм был сшит как по заказу и прекрасно сидел на нем. Парикмахер сделал ему короткую спортивную стрижку, и это было ему к лицу. На скуластой физиономии бродяги была растерянность.

– Где наша Нинель? – улыбнулся Зубов. Не отвечая, Леха рассматривал себя в зеркало. Зубов услышал перестук каблуков и, повернувшись, перестал улыбаться. В высокой длинноногой красивой женщине он с трудом узнал ушедшую полтора часа назад в банное отделение бродяжку. Ухмылявшийся охранник пораженно замер.

– Мадам! – Подойдя, Павел элегантно поцеловал руку Нине, смущенной таким вниманием. – Вы очаровательны.

Обернувшись, Леха выпучил глаза.

– Ты? – буркнул он. Не отвечая, пунцовая от смущения Нина подошла к зеркалу и поправила локон. Охранник, сглотнув слюну, выпустил дубинку. Ее стук о паркет привел в себя преобразившихся бродяг.

– Вашу ручку, фрау-мадам! – Сделав правую руку кренделем, Леха подошел к Нине. Она, смеясь, повернулась и подняла на Зубова синие глаза.

«Я и не видел, – подумал он, – что у нее глаза красивые».

– Спасибо, – прошептала Нина. – Мне так хорошо никогда не было.

– Карета подана, – улыбнулся Зубов.

Охранник, подхватив дубинку, подскочил и предупредительно открыл дверь.

– Сунь ему! – Желая добить его, Зубов незаметно передал Нине двести рублей. Проходя мимо охранника, она царственным жестом вложила ему в нагрудный карман две сотни.

– Спасибо, – кивнул окончательно потерявшийся охранник.

– Тачка здесь? – спросил Павел.

– Все на месте. Куплено все по списку и уложено в багажник. Барби там же. Цветы…

– Стой! – воскликнул Зубов.

Леха, развернувшись, отпустив Нину, шагнул к ним.

– Чего ты к нему вяжешься? – угрожающе спросил он охранника.

– Один букет ей, – шепнул тому Павел.

– Понял! – Охранник выскочил на улицу.

– Куда он? – испуганно спросила Нина. Зубов рассмеялся.