– С тебя тоже снимут, – пообещал Вадим. – Ты же этого мужика мне отдал, а не Георгию.

Егор осторожно двигался вдоль стены. Остановившись, прислушался. Придерживаясь за стену, аккуратно потрогал колени и, медленно переставляя ноги, двинулся по коридору. Остановился перед ведущей наверх лестницей. Увидел неплотно прикрытую дверь. Вдоль стены дошел до лестницы. Покачнувшись, схватился за перила. Поочередно передвигая ноги, добрался до двери и открыл ее. Увидел ведущие вверх ступеньки. Войдя, закрыл за собой дверь. Упираясь ладонями в стены, поднял одну ногу и поставил на ступеньку. Так же поднял другую.

– Может, баб закажем? – наливая коньяк в рюмки, спросил длинноволосый.

– Боевик вернется, – ответил Громила. – Его Буржуй на базар вызвал, но он скоро появится. Давай лучше врежем еще.

– Давай! А они ничего пойло пьют… Нам бы свое дело поймать, и тогда бы на хрен они упали. А то, блин, шестерим и этим двум, и сучке этой. А она, коза, выделывается. Любит, чтоб под ее дудку выплясывали. И приходится. Эмка сама-то так, пустое место, но у нее батя большой человек. Известный адвокат. И богат до не могу. Магазинов у него несколько. И в городе, и по области. Да и по всей России натыканы. И все с ним вась-вась. Он все может и отмазал братвы порядком. И Боевой, и Вадим на него пашут. Да не они одни. Буржуй тоже под Воеводой ходит.

– Ну, я думал, Боевой сам по себе, просто по найму работает. А Вад – торгаш, два ломбарда открыл. У него в ментовке крыша есть.

– Да какая крыша, – усмехнулся длинноволосый. – Воевода и есть крыша. Я-то обо всем в курсе.

– А ты, Игла, вроде на Карла одно время работал. Чего ушел-то?

– Так у Карла война с чеченцами началась. Правда, потом их менты прижали. Но я к Боевому нырнул и не жалею. Пока по крайней мере.

– Фу-у, – выдохнул закрывший железную входную дверь Егор и услышал злобный собачий рык. – Уйди! – Повернувшись, он увидел овчарку. – Я волка голой рукой бью. Уйди, не испытывай судьбу, псина. – Собака прыгнула. Резкий удар кулаком в нос, и собака и человек упали. Егор, со стоном сбросив с себя мертвую овчарку, потрогал колено. – Говорил же, – простонал он, – не лезь. Меня батяня с семи лет учил волков бить. – Он с трудом встал и медленно пошел к воротам. И ворота, и калитка были закрыты. Егор, выматерившись, посмотрел на трехэтажный коттедж. – Только бы не увидели, – пробормотал он и лег на спину. Ухватился за низ ворот, подтягиваясь, просунул голову под створки. С трудом протянул тело до пояса. Сел и начал осторожно вытягивать ноги. Забинтованные колени застряли. Стиснув зубы, он дернул ноги. Издав приглушенный стон, сумел освободить колени и, сразу перевернувшись на живот, пополз через дорогу в заросли.

– Значит, просишь подключить парней Баклана, – сказал Эдуард. – Лады. А сколько он получит?

– Не обижу, – ответил Буржуй.

– Это не ответ. Сам тогда с ним базарь. Пока! – Эдуард поднялся.

– Пять кусков евро, – остановил его Буржуй.

– А я? Надеюсь, меня ты не оставишь внакладе?

– Черт с тобой, – недовольно отозвался Буржуй. – Имеешь два бара с Ярославского.

– Три, – улыбнулся Эдуард.

– Годится, – зло бросил Буржуй.

– Сколько металла вез тебе тот фраер? – без интереса спросил Эдуард.

– А тебя это волновать не должно, – раздраженно ответил Буржуй. – Ты найди мне его или то, что от него осталось. А потом уже о другой плате перетрем за того, кто этого фраера, как ты говоришь, уделал.

– И все-таки, сколько металла тебе должны были привезти? Вдруг я найду кого-то…

– Найдешь и получишь, кроме баров, десять процентов от найденного, – перебил его Буржуй. – Но запомни еще вот что: если это вытечет куда-то или кому-то – тебя убьют бесплатно.

– Ты кому это говоришь? – Боевик шагнул к нему.

– Запомни, что я сказал, – усмехнулся Буржуй.

Эдуард увидел троих верзил, появившихся в зале.

– Обижаешь ты меня, Буржуй, – процедил он. – Я хотел…

– Ты перетри обо всем с Бакланом, – не дал продолжить ему Буржуй. – И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Поэтому советую тебе начать сейчас же.

– А где старик? – обернувшись, спросил Громила.

– Во блин! – опешил длинноволосый.

Оба замерли. Затем, одновременно развернувшись, бросились по узкому коридору. Громила ногой распахнул дверь ванной. Длинноволосый побежал в спортивный зал с рингом.

– Где он, сучара?! – раздался яростный крик Громилы.

– Хрен его знает! – крикнул длинноволосый в ответ.

– Вылазь, падла! – прорычал Громила. – Иначе изуродую, падаль! Вылазь!

– Да нет его тут! – откликнулся длинноволосый.

– Не мог он свалить, – зло проговорил Громила. – Я ему колени расшиб. Он, сучара позорная, ходулями шевелить не может. Тут он где-то.

– Знаешь, Боевой, – коротко остриженный мужчина пожал руку Эдуарду, – ты не совсем удачно нарисовался. У нас тут…

– Базар есть, – перебил его тот. – Вот что, Баклан, слушай… – начал он.

– В общем, так, – твердо проговорил отец Эммы. – Завтра утром я должен знать все. – И отключил телефон. Посмотрел на дочь: – А ты думаешь свою жизнь устраивать? Я не хотел бы, чтоб ты пошла моей дорогой. Зачем тебе все это? Деньги у тебя есть. Занимайся магазинами. Хочешь, открой ресторан. Ну банк, в конце концов. А ты увлеклась криминалом. Не доведет тебя это до добра. Я бы не хотел в судебном процессе защищать свою дочь.

– Такого не будет, папа, – рассмеялась она. – Я не переступаю закон, это делают другие.

– Рано или поздно кто из зависти, кто из трусости, а кто и просто из подлости сдаст тебя. И ты пойдешь как организатор преступной группы, на счету которой три заказных убийства, два похищения и несколько разбойных дел. Поверь мне, очень трудно будет убедить присяжных в твоей непричастности к этому. Пока не поздно, уходи.

– А ты, папа? – усмехнулась Эмма. – Ты имеешь все, о чем может мечтать человек. Богат, широко известен как прекрасный адвокат, и тем не менее…

– Как раз поэтому я и занимаюсь тем, от чего безуспешно пытаюсь отговорить тебя, – смеясь, отозвался отец. – Я многого достиг в жизни. Преуспевающий адвокат, действительно богат и нажил свой капитал честно. Но вдруг понял, что в жизни мне не хватает риска. Поэтому я и стал Воеводой. Даже здесь я пошел на риск. Фамилия Воеводин, а уголовный псевдоним – Воевода. И самое смешное то, что я – вор в законе. Сейчас другие времена, – засмеялся он. – Я, например, получаю удовольствие от того, что они знают, кто я, и ничего поделать не могут. Но я боюсь, что они отыграются на тебе.

– Владимир Сергеевич, – заглянула в кабинет миловидная женщина, – пришел Маслович.

– Сейчас, Лариса, – улыбнулся Воеводин. – Свари ему кофе, он любит.

– Что ему надо? – недовольно спросила дочь.

– Защиту своему племяннику.

– Ты не должен защищать эту падаль. Ведь Славка…

– Я знаю, что он сделал, – спокойно проговорил отец. – Но это моя работа.

Эдуард сильно ударил Громилу в подбородок. Лязгнув зубами, тот упал. Боевой ногой достал лоб отпрянувшего назад длинноволосого.

– Нет его нигде, суки, – подошел к нему детина в кожаной безрукавке на голое тело. – Укатил, наверное, на…

– Он ходить почти не может, – прервал его Эдуард. – До автобусной остановки топать с полкилометра. Подхватить его на тачке никто не мог, элита не берет попутчиков. Где-то недалеко он. Ищите!

– Что случилось? – Из остановившегося «мерседеса» вышла Эмма.

– Инвалид сбежал, – хмуро отозвался Боевой. – Как – никто не знает. Нет его в доме, все обшарили. И собаку мертвую нашли. Сейчас ветеринар приедет, скажет, что с ней.

– Шарят волки, – усмехнулся лежавший в камышах Егор. – Но уж тут-то не город, хрен вам, ребятишки! – Сунув в рот длинную камышинку, он беззвучно ушел под воду.