«Вот, что было бы достойно для тёмного эльфа, а не вот это всё. Я не низкий вор, я – последний из великого народа дроу!» – воинственно прозвучало у него в голове и только.
На этой мысли Найтэ решительно покинул комнату своей студентки.
***
Среда числилась для факультета Чёрной Магии выходным днём, а потому было логичным, что нечасто студенты этой специальности выбирали для себя дополнительные курсы, выпадающие на среду. Из нынешней группы второкурсников таких было всего трое. Вильям Далберг и Михей Браун развивали способности к стихии земли, а Мила Свон посещала занятия по целительству. Однако, не о Миле Свон пока речь, а о том, что собрание группы, к которой она была причислена, произошло именно в среду утром и на это собрание молодая женщина (хотя она в это время была абсолютно свободна) оказалась не приглашена.
Было четырнадцатое февраля, когда двенадцать студентов, аристократы и простолюдины, впервые за всё время учёбы собрались вместе без указки на то куратора группы. Они сделали это по собственной инициативе, и оттого Антуан чувствовал себя не в своей тарелке. Ему было неприятно идти на такое собрание, он испытывал отвращение, когда садился вблизи Саймона Сильвера (увы, других свободных мест в помещении уже не было). И всё же поднимаемый вопрос должен был быть решён именно что сообща. Это был очень важный и очень неприятный вопрос. Такой, из-за которого, двенадцать студентов сидели, тревожно смотрели друг на друга, но никак не могли начать обсуждение.
– Немыслимо, просто немыслимо, – наконец, осуждающе покачал головой Джейкоб Виндог, и Антуан почувствовал облегчение. Эти слова позволили перейти к делу, ради которого группа собралась.
– Вот именно, что немыслимо, – подтвердил своим неприятным капризным голоском Натан Ворк. – Так что у меня вопрос. А были ли когда-нибудь прецеденты того, чтобы ритуал братства оказался провален всей группой?
– Да, вдруг нас всего лишь запугивают? – с присущей ему меланхоличностью поддержал Яков Нарроу, но его надежда на подобное была напрасной.
– Бывало такое, уж я справлялся, – угрюмо сообщил Вильям Далберг и ещё несколько студентов тут же согласно кивнули. Вот только Яков Нарроу не отступил.
– Ладно, пусть так. Но вдруг эти последствия незначительны? Кто-нибудь достоверно знает, чем это может аукнуться?
– Ничем хорошим, – ответил на вопрос Якова Нарроу Антуан, так как ему не хотелось сидеть и молчать. Отец давно приучил его занимать главенствующее положение в разговоре, вот он и не дал открыть рот Вильяму Далбергу. – Отчего-то преподаватели к таким группам начинают предвзято относиться и занижают баллы, администрация на каникулярную трудовую отработку направляет на самые сложные работы, в студенческой среде над такими неудачниками принято насмехаться.
– Подоплёка важности посвящения не ясна, но в случае неудачи всё так и есть. Я тоже справлялся, – вставил своё слово Филипп Оуэн.
– Хм. Знаете, не верится мне, что подобному отношению нет достойного объяснения, – нахмурился Саймон Сильвер. – У всего должен быть свой мотив, расчёт.
Антуана ужасно раздражило сказанное. Он мало уважал рассудительность Саймона, так как основывалась она исключительно на доходах и расходах. «Торгаш во всём», – даже с презрением подумал молодой виконт. Но вслух он был вынужден сказать другое:
– Уверен, вы правы, лер Сильвер. Вот только, увы, этот мотив от младших курсов держат в строгом секрете. Про посвящение я даже у своего отца ничего толкового не выяснил. Я не смог узнать ни про одно из испытаний, что могут быть нам предназначены. Мой отец лишь сказал, что я, как и многие до меня, в своё время узнаю всё сам.
– Эх, а какая у меня на вас была надежда, – непритворно горько вздохнул Николас Дорадо. – Вы единственный могли бы просветить нас по этому поводу.
– Я? – удивился Антуан.
– Конечно. Ведь вы, в отличие от нас, потомственный чёрный маг. А вряд ли испытания одного и того же факультета разнятся из года в год.
– Вообще-то, некромантия свойственна моему роду тоже, – тут же с возмущением сообщил Филипп Оуэн, и Николас Дорадо удивился:
– Неужели?
– Да, восемь поколений некромантов подряд. И цепь бы не прервалась, если бы мой дед и отец не отошли от родовой стези. Но им была чужда жестокость, и по этой причине они предпочли выбор других факультетов. Однако, сам я намерен возродить семейные традиции.
– Несомненно, это достойный выбор. Но вы мне, лер Оуэн, лучше другое скажите, – ничуть не впечатлился сказанным Вильям Далберг. – Ваши семейные традиции хоть как-то насчёт ритуала братства вас просветили? Как он проходит на факультете Чёрной Магии?
– Увы, я ничего не могу вам рассказать. Мне известно только, что пройти это посвящение дело чести.
«Вот и поговорили», – кисло поморщился Антуан. Ему виделось, что они зашли в тупик, так как действовать сообща с Тварью лично для него являлось делом немыслимым.
– С лер Свон, вообще-то, можно договориться, – как назло подал голос Саймон Сильвер. – Пусть она всех нас раздражает, но рациональное мышление ей присуще.
– Да-да, и мне, кстати, тоже, – криво усмехнулся Самюэль Лёгьер. – Поэтому я выношу на обсуждение следующую мысль. Быть может, нам стоит договориться проводить посвящение в зависимости от принадлежности к кафедре? Пусть те, кто числится на кафедре сглаза и проклятий проходят ритуал посвящения в магическое братство отдельно от будущих некромантов.
Джейкоб Виндог, Саймон Сильвер, Вигор Рейн, Натан Ворк, Сэм Догман и Михей Браун тут же стали выглядеть намного веселее. Они заулыбались, предложение им явно понравилось. Зато вот оно определённо не понравилось оставшимся студентам. И, так как среди них (за исключением Якова Нарроу) были одни аристократы, возражения не заставили себя ждать.
– Это размышления труса! – гневно воскликнул Николас Дорадо. – Лер Лёгьер, я требую, чтобы вы отказались от своих слов, если не желаете вызова на дуэль.
– Это вы отказываетесь мыслить достойно, – мигом вскипел пухлый Самюэль Лёгьер. – Проходить ритуал братства совместно с Тварью недопустимо для чести благородного человека. И как же низко тянуть за собой на дно товарищей просто за компанию.
– Не нужно ссориться, прошу вас прекратите! – поняв, чем вот-вот может закончиться собрание, вскочил со своего места побледневший Джейкоб Виндог. – Лер Лёгьер всего лишь на грани отчаяния, вот он и предложил такое. Разумеется, ни он, ни я, ни прочие наши одногруппники на такое постыдное деяние не согласятся.
– Разумеется, потому что выход заключается в другом, – нехорошо усмехнулся Вильям Далберг.
– В чём же? – уставились прочие присутствующие.
– Ранее предложенный рационализм со стороны действительно может выглядеть недостойно. Вы уж простите, лер Лёгьер, но вряд ли ваше предложение принесёт нашей группе уважение. Поэтому я предлагаю проявить смелость – Тварь до конца весны нужно убить. Кто-то из нас должен пожертвовать собой ради прочих.
– Так давайте вы сами, – мигом воодушевился Вигор Рейн. – Смелости перерезать глотку вам точно хватит, раз вы такое во всеуслышание предлагаете.
– Смелости и сноровки мне хватит, но, на мой взгляд, вражда лера Грумберга должна закончиться как красивый росчерк пера в конце книги. Эту честь мы должны уступить ему.
Антуан даже глаза округлил от того, сколько заинтересованных взглядов на него уставилось. Однако, ещё больше его удивило бы то, что за студентами на самом деле подсматривали. Кто-то тайком наблюдал за этим собранием и мотал каждое прозвучавшее слово себе на ус.
***
– Мэтр Оллен, ну пожалуйста. Мне больше не к кому обратиться, – умоляюще продолжил настаивать студент. – Вам самому известно, никак нельзя искать репетира среди преподавателей своего факультета, а вы так хорошо разбираетесь в ядах.
Аналогичная просьба звучала уже не единожды, а потому Поль едва сдержал себя от грозного выкрика: «Вон!». С недавних пор студенты факультета Чёрный Магии принялись буквально атаковать его, и отчего оно так Поль давно выяснил. Тут и его глупое бахвальство перед профессором Аллиэром сыграло роль, и то, что токсикологию студентам нынче преподавал совсем уж слабый преподаватель. Этот седовласый мэтр прекрасно знал свой предмет, но, увы, никак не мог достойно эти знания передать. Из-за своей старческой рассеянности он то забывал озвучить некую важную информацию, то внезапно перескакивал с темы на тему. В результате студенты путались, совершали ошибки на ровном месте, а не понимающий, что проблема именно в нём, преподаватель неизменно снижал балл.
