Рогор Холдбист планировал позже, когда пройдет первое обустройство, отправить остальные семьи подданных Рирза, а также тех, кто изъявит желание поступить на службу к его отпрыску. Но прежде необходимо было решить вопрос с пропитанием и безопасностью – в такой траве, на чужой земле, непривычной и незнакомой, их легко перебьют по одному, сколько бы воинов ни прибыло. Бастард вспомнил, что они проплывали мимо очень выгодного горного возвышения, всего в паре миль от места высадки.

– Герт, – Рирз с неудовольствием отметил, что желающему защитить нового правителя мужчине трава достает лишь до груди, в то время как у него самого над зарослями может выглядывать одна голова, – Я не обесцениваю твой опыт, но твои обязанности – не защищать меня, а помогать советом. Может быть, тебе следовало пока остаться на корабле?

– И что бы я там делал? Стоял на палубе, как трус и просил благословления для каждой лодки? – кастелян покачал головой, – За свои годы я уже изрядно поднадоел своими просьбами Богам.

– Ты мог бы послушать увлекательные истории Айдина. Мне кажется, у него в запасе еще на пару таких приключений смело насобираться может.

– Он до смерти надоел мне, – седеющий мужчина, крепкий и высокий, превосходивший ростом своего лорда, говорил громко, четко, словно отдавая приказы, но при этом не повышая тона и уж точно не пытаясь распугать зверье в округе. Рирзу следовало поучиться командовать так же, – Земля б его поглотила!

– Это было бы некстати, он опытнее любого из лекарей.

– И болтливее! Не затыкался всю дорогу… Он не сможет объяснять, как и что делать, если сотрет себе язык.

– Я уверен, у него есть специальное снадобье на такой случай. Что ж, мы здесь.

– Нас запомнят, Рирз, как людей, что в начале пятьсот семидесятого года Эпохи Королей прибыли осваивать территорию и возводить новый величественный замок для потомков.

– Или как тех, кто погиб в пятьсот семидесятый год Эпохи королей. Думаю, в первую очередь мы должны найти удобное место для лагеря рядом с источником воды. И сжечь эту ненавистную траву!

– Мне кажется, что мы отправляли больше людей, кого-то не достает? – Герт Невозмутимый оправдывал свое прозвище и не поддавался панике. Он, вероятно, никогда не замечал неудобств, а за все плаванье бастард не слышал от него ни единого возражения или высказывания недовольства своей участью. Лишь один раз он пожалел, что не успел починить стол дома, в Фиендхолле, и понадеялся, что жених его дочери поможет оставшейся в одиночестве жене кастеляна.

– Я не считал, – признался бастард, – но мне кажется, все в сборе. Скоро к нам прибудут еще люди. Лодки уже у кораблей. Надо бы гребцов сменить?

– Сменят, не дураки. Отправить людей на разведку еще раз?

– Да, – будущий лорд вздохнул, – Да, пожалуй.

Герт отдавал распоряжения вместо него и хорошо справлялся. Рирз так и не убрал меч и теперь мог найти ему достойное применение. Рано или поздно им придется прокладывать путь в сторону будущего лагеря, так почему бы не начать это делать прямо сейчас? Он не хотел тупить оружие об толстые стебли травы, но бездействие вместе с не прекращающим нарастать беспокойством утомляли его – он был уверен, что все не может быть так просто.

Увлекшийся занятием, приставшим более крестьянину, сын лорда Холдбиста не сразу заметил, как трава снова зашевелилась. Воин с окровавленным топором в руках вышагнул из зарослей. На его поясе в ножнах не было меча, он успел его где-то потерять. Рирз не успел возмутиться оплошности, как мужчина упал перед ним на колени. Несколько грубо сделанных дротиков с ярко-желтым оперением торчали в задней части шеи.

Никто не успел поднять тревогу и понять, что происходит, как из травы начали лететь стрелы. Простенькие, с деревянными наконечниками, они разбивались о жесткие доспехи с металлическими пластинами, отскакивали от шлемов, не причиняли вреда кольчужным перчаткам. Боф, единственный, кто предпочел обходиться без шлема, грозно закричав что-то нечленораздельное, бросился на кусты, размахивая дубиной. Он не добежал всего пары шагов – в незащищенное лицо и часть шеи вошло сразу с полдесятка стрел и столько же ярких дротиков.

Лучники и арбалетчики рассредоточились так, чтобы покрывать всю ту зону, откуда в них стреляют. После нескольких их выстрелов послышались тихие стоны – снаряды находили цель. Невыгодная позиция мешала воинам, они не знали, куда наступать, не ориентировались в траве и, зачастую, даже не успевали до нее добраться. Когда четвертый человек, защищая отступающего милорда, упал, Рирз тихо выругался. Он еще не участвовал в настоящих сражениях, а то, что называлось турнирами, подразумевало, что противника хорошо видно.

– Отступаем! – закричал юноша. Вариантов для отступления было немного, берег тянулся на мили в любую из сторон. Когда юноша пытался посмотреть, где же запропастились проклятые лодки с подкреплением, ему на глаза попались несколько здоровенных валунов почти в человеческий рост в сотне шагов от него. – К камням!

Не все люди услышали его и послушались, но большая часть все же последовала к валунам. Герт отчеканил его приказ еще дважды, и его командный голос сумел достичь цели.

Небольшое укрытие помогало скрыться от метательных снарядов и вынудило дикарей покидать свои насиженные места. Семь человек, одетых в кожи и шкуры, с непонятной обувью, а то и босыми ногами, тряся в воздухе деревянными копьями и топорами из камня, понеслись в сторону валунов. Им хватило ума рассредоточиться и нападать со всех сторон разом, но этого было недостаточно для победы. Бравые северные воины, облаченные в железо, обученные действовать заодно, уничтожили первую волну дикарей в считанные секунды.

Вторая попытка аборигенов, на этот раз состоящих из более разумных и готовых тратить время на то, чтобы подкрадываться, а не нестись сломя голову, была уничтожена еще быстрее – тяжелые арбалетные болты прекрасно пробивали шкуры, кожу и плоть. Пока стрелки перезаряжали свое оружие, лучники продолжали их дело.

Лодки с новыми гребцами, которые старались изо всех сил, еще не успели прибыть на помощь, как все сражение вдруг закончилось. Трава тихо шевелилась на ветру, ни один дротик более не вылетал из нее. Отряды из храбрецов-разведчиков, которых Герт, продолжавший вместе с Рирзом сидеть за камнями, тихо поносил за некомпетентность, слепоту и тугодумие, вновь прочесали заросли. В этот раз бастард пересчитывал их. Они обшаривали каждый куст, но врагов так и не обнаружили.

– Может, мы всех перебили? – поинтересовался один из арбалетчиков, – Их уже который год бьют, не размножаются же они как кролики?

– Почем нам знать, как они размножаются? – Герт положил руку на плечо Рирза, когда тот решил вынырнуть и посмотреть, что да как, и настойчиво нажал. Он не хотел, чтобы будущий правитель рисковал, но не понимал, что только возглавляя народ, тот сумеет добиться признания и послушания, – Может за все это время они только и делали что рожали и растили детей? Мы не знаем и сколько их было. Милорд, не стоит…

– Они ушли, ты же и сам это видишь, – бастард выпрямился. На всякий случай он натянул на голову кольчужный капюшон. Он не любил носить шлемы, как и Боф, – его металлический, искусно сделанный и внешне привлекательный, а по удобству похожий на ведро с прорезями головной убор остался на корабле. Это было опрометчиво. – Я думаю, в ближайшие пару часов мы можем быть спокойны. А может и дней.

– Почему ты так в этом уверен? Они додумались напасть на нас, когда лодки далеко, и у нас не было пути отступления. Они додумались стрелять по нам из травы, а до этого сидели так тихо, что их никто не обнаружил. Кроме Гуара, но тот поздновато нас предупредил.

– Своба все еще нет. Наверное, дикари убили его, – оповестил лорда арбалетчик. Своб был его родственником – то ли кузеном, то ли кем-то более дальним.

– Додумались. Они не первый раз сталкиваются с такими как мы, наверное, они заметили наши корабли. Сейчас мы расправились с полутора десятком их бойцов в ближнем бою за минуту. Больше десятка убили наши стрелки, хотя у врагов было преимущество – они успели найти себе укрытие и выжидали. Скольких из наших они убили всеми своими силами? Пятерых?