Дом О'Ши¹ или О'Шейма, Quivapieno², известный как Чернильница с Привидениями, без номера Серная Тропа, Азия в Ирландии, как кишел он крыстуками, с пеннеймом SHUT³ сепия-царапанным⁴ на дверной табличке и шторой из черной парусины над тусклым околдошком, в котором душестяжённый сын секретной якейли шарился сквозь жизнь за счет налогоплательщиков, угнетенный давно за́ день и ночь с Иезуитов лаем да горьким кусаем⁵, ситцегидрантами золфора⁶ и скополаминой⁷ пятелных сорока Квизисанов⁸, каждый день у каждого на пути более превосходя в ожесточенном поношении себя и других, было хуже всего, можно надеяться, даже в нашем западном плейбойном мире для чистой мышехуторской мрази. Ты хвастаешь своим медным замком и черепичным домом в боллифермонте⁹? Ниггс, ниггс и ниггс опять? Ибо это был смрад как никакой другой смрад, духан буквонно. Собздвенно говнаря, Ангелы послейчас пасясь там думал не Едам¹⁰ злопах более редкостно. Серьёзнуто! Искривленный настил его логовища и звукопроницаемых стен онаго́, не говоря ничего про стойки и пята́, были по-персидски мусоратуренны взодранными любовными письмами, сплетницкими историями, клейкозадыми снимками, сомнительными яичными скорлупами, бучерами¹¹, кремнями, сверлами, пыхтами, амигдалойдными миндалинами, без кожуры изюминами, альфибеттиформными блудословиями, вивлейскими заёбами, угу_ми и ага_ми, невыразимыми всуе заходами на речь небезслоговую, ты должен мнессой, эйольдгимнами¹², по сажий дымоход копотью, падшими люциферками, воскпичками никогда не пользованными, орошенными узорами, отдолженными брогами, выволачиваемыми пиждаками, фингальными линзами, семейными шклянками, рубашками из искусственного ворса, богом-сбытыми наплечниками, ни разу не ношенными бриджами, подложными франками, лучшими намерениями, подлизными записками, расстроенным латунным цинтаксом, незадействованными жерновыми и преткновения камнями, выкрученными перьями, болючими дайжестами, увеличительными бокалами, твердыми объектами швыряемыми в гоблинов, когда-то ходовыми каламбурами, словесными захлёбками, неоспоримыми папирусными бумажками, семенительными извергольствованиями, лимерикскими проклятвами, крокодильими слезами, пролитыми чернилами, хульными сплёвами, избитыми гнедотами, школьниц, молодых дамочек, молочниц, прачек, лавочников жен, веселых вдов, эксмонашек, вице аббатисс¹³, простидевственниц, супершлюх, сестер молчания, Чарлеев¹⁴ тетушек, бабушек, тёщ, мачех, крёстных подвязками, косичными вырезками справа, слива и по цинтру, козявками соплей, зубными выковырками, банками сгущеного морока, высокобровыми лосьонами, поцелуями от антиподов, подарками от карманников, отдолженными перьями, расслабляемыми рукохватками, принцессными обещаниями, осадками винытья, раскисью углеродов, откидными воротниками, необрежными вальянами, надломленными вафлями, ослабленными ремешками для обуви, сгорбленными смирительными рубашками, свежими ужасами из Гадеса, шариками ртути, неизбавленным гноем, стеклянными глазами за глаз, вставными зубами за зуб, военными стонами, специальными вздохами, долгостражданьями долголжительного, ахами охами уишками сисами йасами йосами неями тасами sosами, дашками и дашками и дашками, к которым, если кишка не тонка добавить поломки, беспорядки, покоробленья, выверты всей этой камерного изготовления музыки имеется, при наличии крупицы доброй воли, неплохой шанс вообще-то увидеть вертлявого же дервиша, Бунта, сына Грома¹⁵, самоизгнанного в на свое эго, ночь напролет трясясь близмеж белых и красных ужасов, полднетерроризированного¹⁶ до кожи да крайностей неотвратимым фантомом (да сбархатится над ним Форматор!) пишучи мисторию себя в будуарщем.

Конечно наш низкий герой был само лакейщиком по собственному выбору нужды так взял он и вмутил что бы ни имелось в виду под стоуербриджской¹⁷ глиняной кухонкой и литаргогаленовым¹⁸ курятником ради аек (шалтайблоко не очень далеко от болтайблони падает) которые дуромелодичный шутпляс сей (вопреки Неконтролируемого Рождения Презервативации (Дичь и Птичь) Акту, разыгрывая лалларукхого¹⁹ книгулинара, тем что доегнув фонеру²⁰, жужжарил и петушил и отковаривал в атаноре²¹, белки и желтки и желчки и болтки до взбитного щербетания Mas blanca que la blanca hermana²² и Amarilla, muy bien²³, с корицей и саранчашками и диким пчелиным воском и лакрицей и Каррагинским²⁴ мхом и бластером Барри²⁵ и Астеровым²⁶ бардаком и кашельника миктурой²⁷ и Желтуновой припаркой и Пинкингтоновой²⁸ лепешкой и звездной пылью и грешника слезами, в соответствии с Шарадана Искусством Ржарения²⁹, напевая, для всего пиршества тем подобкам ножек что оставил он позади с Литти фан Летти фен Левен³⁰, свои воро́жбы подбродивших слов, абракадабра калубра кулорум³¹, (его иоффки³² а-ля Мадам Габриэлла де л'Еглиз³³, его авги³⁴ а-ля Мистресс Б. де Б. Мейнфельде³⁵, его аеры³⁶ Ускадмала³⁷ а-ля помм де сьел³⁸, его уовы, овы и у́вы³⁹ а-ля Сульфат Су́да⁴⁰, его окьюри⁴¹ пассированные с лососем а-ля Монсеньер, его суфлёзия оогов⁴² с чем-котом на тойсте а-ля Матушка Пюярд⁴³, его Поггадовы алла Фенелла, его Жаряйца а-ля Трикарем⁴⁴) в том что предназначалось для клозета (Ах хо! Если б только послучшал он четырех мастеров что вымладенчили его Отца Матфея⁴⁵ и Лё Пёра Нобля⁴⁶ и Пастора Шлукаса⁴⁷ и Падре Агилара⁴⁸ – не забывая Мирского Учителя Бодвина⁴⁹! Ах хо!) Его запористая Сатаны антимониевая⁵⁰ марганцевая⁵¹ лимолитмусовая⁵² натура никогда не нуждалась в подобном алькове так, когда Роббер и Мамзель⁵³, попли́чные диктаторы, по подталкивку своих юристов, Мистеров Кодекса и Подекса⁵⁴, и с благословестности их Отца Фламмеуса Фальконера⁵⁵, бойкотировали его свечкой на бараньем сале и римрульными⁵⁶ канцтоварами для любых целей, он скрылился на охоту за дикими гусля́ми через катарктический⁵⁷ океан и сделал синтетические чернила и чувствительную бумагу ради собственной концели из отходов своего ума. Вы спрашиваете, в Сэм Хилле⁵⁸, как? Пусть манера и содержание этого ибо эти наши спортинг таймс⁵⁹ будут укрыты накидкой из языка краской-стыда-вскормленных порфиратов⁶⁰ что Англиканский⁶¹ ординал⁶², не читая свою грубую дунскую тунгу⁶³, да узрит когда-либо печать багрянца на челе Вавилонской болтницы и не почувствует розовость⁶⁴ у себя на собственной окаянной щеке⁶⁵.

Тогда, праведный Эней, совестимо со скоротечным фирманом¹ который предписывает на дрожащей терриане, когда поступит сигнал, он будет производить деннощно из своего безнебесного тела какое-то никакое не неопределенное количество непристойной материи не защищенной авторскими провоньями в Соединенных Звездах Урании², со своей махровостью, доведенный до кровяной температуры³, галловой кислоты⁴ на железной руде⁵, чрез недра его стрыдания, фальшикарно, верно, мерзотно, подыбающе, этот Исавский Меншавик и первый до последнего алхимик исписал более каждого квадрадного дюйма единственного шутовского колпака⁶ в наличии, своего собственного тела, пока своей коррозийной сублимацией⁷ один продолженно настоящего времени наружный покров медленно не раскрыл маривозную⁸ настроением-формованную циклокружную историю (тем самым, сказал он, размышляя из своей собственной частной неделимой личной жизни неживабельной, трансаксидентированной⁹ сквозь медленные огни сознания в делимый хаос, гибельный, мощный, общий для всеплоти, человеческий всего-лишь, смертный) но с каждым словом что не прейдёт моллюсксамость же что поразбрыскрывал он от кристаллитного мира¹⁰ таяла шагреньстарой и дориангрейной в своей никчармности. Это существует что е́ствует после того как было уж сказано мы знаем¹¹. И дабал дери дабнал!¹² И дал дабал добей алданабала! Так что возможно, аглогагломеративно¹³ предполаговаривая, после всего и аркласт пред арклистом¹⁴ на своем последнем публичном вредступлении, круготуря квадрат, для смертьменин¹⁵ Святого Игнацика Ядоплюща¹⁶, Капризного То́лплачка¹⁷ (прыгай на секстой день хогсвября, убейго нашего короля, за валиеву) размахивая своим шарфиковым стило, блестящий ключевик дебрей перемен, если что соус для гусыни то солесь для гусяки¹⁸, белокурый коп же что думал были то чернила был в не своей тарелке но понятправ в целом.