Фон Мелас не стал возражать. На поверхности именно так всё выглядело. И он прекрасно знал, что русским не будет оказана какая-либо существенная помощь до того момента, как произойдёт очередная битва в Северной Италии. Ни для кого не было секретом, что обе стороны стягивают силы для решительного сражения, которое, возможно, решит судьбу всего Апеннинского полуострова и даже чуть больше.

— Боюсь, таким вашим откровением, барон, вы ещё не заработали того, чтобы мы запросили обмена вас на наших генералов, — сказал Андре Массена. — Объясните нам, что это за тактика множества ударов у русских.

Барон фон Мелас о русских готов был рассказывать что угодно, если бы хоть в чём-то был компетентен. Ему докладывали, что русские просто вводят в полное недоумение дивизионного генерала Бертье, командующего итальянской армией. Нередкими были случаи, когда русские оказывались глубоко в тылу у французов, брали небольшой городок или деревню и уходили восвояси. При этом русские используют проводниками местное население и сами дополняют, как взятые трофейные французские карты, так и свои. А ещё участились случаи, когда французских офицеров просто похищали из расположений [в данном случае не стоит приписывать подобное главному герою. Суворов применял при разведке и такой способ добычи информации, как допрос «языка»].

Жубер хотел высказать австрийцу о том, насколько тот бесполезен, но сдержался. Французские республиканские полководцы были выходцами из разных слоёв общества: несостоявшийся адвокат Бартелеми Жубер или мещанин, только благодаря революции взлетевший в чине выше прапорщика, Мессена. Эти люди превращались в ту французскую элиту, которая уже мало чем отличалась от высшего света иных стран. Да, их манеры не безупречны, но рядом с каким-нибудь русским дворянином из-под Саратова они могли выглядеть достойно. Ну, а подле с кем из дворян Петербурга лишь несколько эксцентрично, что нивелировалось бы самим фактом, что это французы. Именно поэтому два французских генерала, подражая международным принципам дворянской солидарности, отобедали в компании австрийского фельдмаршал-лейтенанта. Которого, впрочем, после обеда и пития какао отправили в самую что ни на есть тюрьму.

— Вам прибыло письмо из Парижа, гражданин Жубер? Или мы уже должны называть друг друга мсье? — когда оба генерала остались наедине, спросил Андре Массена.

— Могу я поинтересоваться у вас, гражданин, откуда вы знаете о некоем письме, если это моя личная корреспонденция? — начал вскипать Жубер.

— Оставьте, Жубер, вы ещё пришлите мне вызов на дуэль! Полноте, — Массена улыбнулся. — Нам просто всем очень важно знать, что происходит в Париже, под чьими знамёнами и за какие идеалы мы сражаемся.

Наступила пауза. Жубер думал, что если ему приходится признаваться в самом факте наличия письма из Парижа, то он не может не рассказать и о том, в чём суть написанного на бумаге. Это будет выглядеть несколько мелочно, а пламенный военный Жубер не любил интриги, он любил бой и то чувство, что может даровать лишь сложная победа и бегство численно превосходящего врага.

— Первый Консул спрашивает меня, не соглашусь ли я на должность военного министра или любую другую на мой выбор в военной сфере, кроме главнокомандующего, — решил быть прямолинейным Жубер.

Наступила пауза. Вот чего не ждал Андре Массена, так подобного откровения. Жубер точно не политик и не стать ему им, так как подобное говорить нельзя никому. Сам же генерал Массена хотел лишь пролить чуточку света в том мраке безвестия, что нынче имеет место быть.

То говорят, что в войска прибудут некие комиссары с проверками от Первого Консула, то, что их не будет, но новые назначения уже грядут. Есть в армии и такие, кто почти уверен, что Наполеона Бонапарта сметут директора, ранее казавшиеся силой. Появились среди солдат и в офицерской среде персонажи, которые готовы бросить боевые порядки, армию и бежать в столицу Франции, чтобы поддержать любимого генерала и не дать его в обиду.

Так что вокруг из-за недостатка информации создаётся не очень благоприятная для победоносной французской армии ситуация. И тут любые, даже, казалось, незначительные новости, свидетельства могут что-то да прояснить. К примеру, подпись на письме. Она одна? Или же все три консула расписались. В первом случае можно говорить о том, что Бонапарт узурпировал власть, во втором, что он это сделал совместно с другими, и до сих пор непонятен лидер. Весьма вероятно, что одна Директория пришла на смену другой.

— Вы против генерала Бонапарта? — задал прямой вопрос Жубер.

— Нисколько. Я… — Мессена чуть замялся, а после мысленно махнул рукой и продолжил. — Я разочаровался в Директории. Во Франции в последнее время экономику и политику, пожалуй, все проблемы решает армия. И она не может быть в подчинении адвокатов… Если только это не такие воинственные адвокаты, как вы, мой друг.

— Я не успел стать адвокатом, — уже смеясь, сказал Жубер.

А после допрос, переросший в обед, который в свою очередь трансформировался в дружеский разговор, перетёк уже в Военный Совет. Жуберу всё же предстояло идти со своим корпусом на север, пусть он этого и не хотел. Далеко не факт, что там вообще будут военные действия. Французы лишь предполагают, что англичане попробуют высадиться в Голландии, провести серию десантных операций, особенно после успешного налёта на французский Брест, такое видится возможным.

Есть опасность также и того, что союзникам всё же удастся втащить в антифранцузскую коалицию Пруссию. Но Берлин всячески отнекивается от такой перспективы. Стоит союзникам начать побеждать, пусть и локально, мало ли, и пруссаки-таки вспомнят, что их нация рождалась не в мягких креслах, а на полях сражений.

А что насчёт того, чтобы Бартелеми Жуберу стать новым военным министром, то он категорически против. Кроме того, даже для Жубера, чьи мысли постоянно заняты войной, было понятно, что Бонапарт сделал жест доброй воли и показал, что молодой дивизионный генерал не должен считать Наполеона соперником. Жубер даже подумывал над тем, чтобы воспользоваться ситуацией и вытребовать себе другое назначение, но не стал

этого делать. Чего играть с новой властью, если ты сам не собираешься этой властью становиться?

Что касается русских, то и тут был принят дополнительный план. Если всё пойдёт удачно, и австрийцев получится разгромить, а русские не поспешат уйти, при этом будут иметь успехи, то Массена или Жубер возглавят корпус и переправятся через Альпы в Италию. Если, конечно, новая власть не станет палки в колеса совать. Хотя, с чем согласились оба генерала, скорее всего, как только стабилизируется обстановка в Париже и других городах Франции, сам Первый Консул поведёт войска. И офицеры были не против такого развития событий.

*………….*…………*

Корфу

15 июня 1798 года (Интерлюдия)

Фёдор Фёдорович Ушаков рассматривал в подзорную трубу укрепления города Корфу. Адмирал тёр виски и думал, как ему поступить. Оставлять такой укреплённый пункт под военно-морскую базу французам было нельзя. Уже приходили сообщения, что французский флот вполне себя безнаказанно чувствует и курсирует вдоль Силиции не так далеко от Мальты в сторону Корфу. Другие Ионические острова были уже под русским контролем или, по крайней мере, оттуда выгнали французов. Итака, Левкас, Пакси, Кефалиния — все они были уже с русскими небольшими гарнизонами и находились в постоянной опасности, несмотря на полную лояльность местного населения и ландмилиции от них.

Ушакову было предписано начать боевые действия в районе Рима и Неаполя, но он поступил по-своему. Прибыл с Мальты быстроходный бриг с сообщением, что недалеко от Мальты прошла небольшая французская эскадра в составе двух линейных кораблей и трёх фрегатов.

Первоначально Ушаков оставил без внимания крепость Корфу, точнее, две крепости в этом городе на острове. По договорённости с турками, именно они должны были решить вопрос с пребыванием французов на Корфу. Вопрос о дальнейшем статусе островов оставался открытым, однако, Ушаков был уверен, что сейчас удастся закрепить за Россией пусть и несколько островов, но уже во время следующей русско-турецкой войны можно занимать и всё побережье запада Балканского полуострова.