– У меня тоже такого желания нет, – усмехнулся Денис и, поднявшись, пошел с саперной лопаткой к уже заметному углублению под стеной.

Пленные возводили каменный вал, копали узкие проходы, обустраивали уже готовые боевые точки. Несколько рабов строили большое двухэтажное здание с глубоким подвалом. За ними внимательно наблюдали вооруженные бородачи. Боевиков прибавилось. Пленные видели, как из трех «уазиков» вытаскивали раненых. Охранники были злы и били просто так, если оказывались рядом. Потерявшего сознание пожилого мужчину, судя по внешности, кавказца, убили двумя выстрелами – в голову и грудь. Правда, еды дали чуть больше. Обычную лепешку дополнила миска жидкой каши. Вода была чуть сладковатая. И охранники подгоняли работающих. Было видно, что они не только злы, но и чем-то встревожены. Распятый Локтев по-прежнему, видимо, в назидание остальным висел на покосившемся кресте. Проходя мимо, все чувствовали запах гнили. Над ним постоянно кружили мухи. Все видели обклеванное птицами лицо. Видимо, запах разлагающегося трупа почувствовали и боевики, а может, посчитали, что для устрашения вполне хватит и четырех дней. Охранники подозвали двоих пленных и приказали снять труп и бросить его в пропасть. Морщась от запаха, двое сняли прапорщика и потащили его к полоске кустов, растущих на краю пропасти. На половине пути до пропасти один из пленных, выпустив из рук обглоданную руку покойника, упал на колени, его затошнило. Шедшие сзади двое бородачей рассмеялись. Затем один приставил автомат к затылку пленного и заорал:

– Тащи! Или пристрелю!

– Еще три дня работы, – покуривая, проговорил бородач в солдатском кепи, – и все, их уничтожить и в пропасть всех. Работают они из последних сил и больше все равно ни на что не годны. Менять таких не на кого. Здесь всего трое армейцев. Прапорщик – мужчина, – вынужденно признал он, – ни разу не закричал. Мужчина! – повторил он. – С ним был какой-то парень, – вспомнил он. – После окончания работ оставите его. Я заберу его дня через три.

– Сашка! – громко позвал Юрий. – Слышишь?

Александр вскочил. Теперь и он слышал приближавшиеся автоматные очереди и одиночные выстрелы винтовок и пистолетов.

– Наши! – радостно закричал он.

Подскочив к двери, застучал по ней кулаком. Дверь открылась. Оттолкнув Сашу, в комнату вбежал знакомый им молодой чеченец с пистолетом. Окровавленная рука бессильно моталась вдоль туловища.

– Ваххабиты, – успел выдохнуть он и, отброшенный попавшими в спину пулями, отлетел к стене. Сашка схватил выпавший из его руки пистолет. Запрыгнувший в комнату худощавый бородач резким ударом ногой в голову уложил Александра на пол, ударил пытавшегося подняться Юрия в солнечное сплетение. Всхлипнув, тот сложился пополам.

– Собаки! – победно прокричал чеченец и направил автомат на Александра.

– Не трожь, – сказал заглянувший в комнату боевик. – Хамид приказал русских не трогать. Они для обмена пригодятся.

Раздался пронзительный женский крик. Переглянувшись, боевики рассмеялись.

– Свяжи этих, – кивнул на парней тот, что вошел последним. – Я пришлю кого-нибудь.

Худощавый сильно пнул ногой в живот попытавшегося встать Сашу… В комнату вбежали еще двое. Они заломили руки застонавшему от боли Юрию за спину, быстро опутали кисти веревкой и крепко связали. Худощавый застегнул наручники на Сашке.

– Вставай! – Он пнул его. Вцепившись в волосы, приподнял его и ногой толкнул к выходу. Потерявшего сознание Юрия двое поволокли следом.

– В машину их! – раздался властный голос.

Девушки относили землю в сторону от разгребавшего завал Дениса.

– Все! – выдохнул он. – Перекур, умотался. Полейте, – попросил он.

Марият взяла бутылку минеральной воды и стала поливать на его натруженные ладони.

– Всю жизнь мечтал в шампанском искупаться, – весело сказал Денис, – а тут минералкой умываюсь. Класс! – Он подмигнул смотревшей на него Маше. – Ты как? – взглянул он на Бориса.

– Полегче стало, – вздохнул тот. – Но нервы гуляют. У меня так бывает. Или выплескивать все надо, или стебает. Терпеть не могу быть бессильным и сдерживаться не умею, но часто приходится. Вот и бью. – Он помассировал ладонью голову, немного выше правого виска. – У меня пластинка здесь, – признался Борис, – дорогая черепушка, с платиной. В военной медицинской академии вставили. Дыра в черепе была. А что там? – Борис кивнул в сторону углубления.

– Копают, – вытирая лицо, ответил Денис. – Вроде там специально засыпано, земля не утрамбована. Так что будем работать. Девчонки молодцы, не покладая рук таскают. И Маша тоже помогает, – увидев ожидание похвалы в глазах подошедшей девочки, улыбнулся он.

– Я не устала, – заявила она, – мне не тяжело.

– Ты у нас молодец, – сказала Малика и прижала к себе девочку.

– Уже четыре дня мы здесь, – проворчал Борис. – Может, в Грозном вовсю бои идут?

– Слышно было бы, – возразил Денис. – Взрывы слышатся, авиация работает и артиллерия. Видать, по окраинам бьют. Жаль, телик сломался. Здесь есть, но сломан. Да и этого электричества не хватит. Лампочка светит вполне, только сядет, наверное, скоро. Представляешь, если такие убежища под всем городом устроены! Два-три человека вполне могут здесь месяца три просидеть. Потом, когда зачистка окончится, за три месяца всех не по разу перепроверят, вылезут и устроят что-нибудь.

– Дядя Денис, – услышали они голос девочки, – здесь какая-то коробочка.

– Вот молодец, – повернулся на голос Борис. – Все сидят, а она работает.

– Я сейчас вытащу.

– Нет! – вскакивая, крикнул Денис. – Не трожь! – Он прыгнул к яме. Маша испуганно отскочила.

– Ты чего девочку пугаешь? – зло спросил Бабич.

– Ты с минами дело имел? – спросил Денис.

Словно подавившись, Борис сглотнул слюну. Марият, шагнув вперед, прижала к себе перепуганную Машу.

– Я помочь хотела, – дрожащим голоском проговорила девочка.

– Ты молодец, – похвалил Денис. – Если б не ты, нам было бы очень плохо.

– Что там? – шлепнув себя по кончику носа, нервно спросил Бабич.

– По-моему, эти штуки зовутся фугасами, – услышал он на удивление спокойный голос Калмыкова. – И по-моему, радиоуправляемый взрыватель. Может, и нет. Я в этих штуковинах вообще не разбираюсь.

– Тогда не тронь, – сказал Бабич, – а то…

– Кто знает, когда она шарахнет. Все такие сюрпризы рано или поздно грохают. Так что лучше, если мы ее обезвредим.

– Но ты сказал, что не в ладу с такими вещами, – заметил Борис.

– Будем учиться. У нас нет выхода. Только здесь можно пройти под стеной. Поэтому и земля мягкая. Но фугас надо вытащить, иначе не пройдем. А сидеть и ждать, пока он шарахнет, тоже занятие скучное. Он может сдетонировать, и привет. Хотя детонируют они или нет, не знаю.

– И что? – спросил явно нервничавший Борис.

– Начнем, – кивнул Денис. – Молитесь каждый своему богу.

– Я в него и не верил никогда, – пробормотал Борис. – Но сейчас, по-моему, придется. Сапер, погоди, давай по баночке пивка врежем. А то…

– Работать надо на свежую голову, – отозвался Денис. Он увидел вырытую девочкой ямку и пластмассовую коробку. Осторожно очистил ее поверхность и начал отгребать землю сверху и справа. Услышал сзади шаги, и луч фонарика высветил коробку, закрепленную изолентой на металлической поверхности какого-то удлиненного предмета, похожего на небольшую авиационную бомбу.

– Если шарахнет, – буркнул Борис, – то без мучений на небеса отправлюсь. А то там ранят или оторвет чего, и подыхай медленно, – объяснил он, почему решился подойти.

Калмыков продолжал очищать уходящую в грунт поверхность снаряда. Борис, прикурив, сунул ему в губы сигарету. Затянувшись, он мотнул головой. Борис понял и взял у него сигарету.

– По-моему, есть, – буркнул Денис.

– Что? – шлепнув себя по кончику носа, заволновался Бабич.

– Взрыватель. По крайней мере три провода подходят к коробочке… Черт, красный, черный и какой-то желтоватый. Что? – покосился он на Бориса.