– Да, я догадывался. Да и вообще с детства глядя на мир понимал, что это вообще как-то странно – само существование смерти. Странно, когда идет похоронная процессия. Странно вообще, что люди умирают, а потом продолжают жить где-то в сновидениях. Взять того же Ленина, он умер? (Я)

– Как ты сам уже намекнул, он спит. (Агат)

– Но это же не стандартный сон. (Я)

– Конечно не стандартный. (Агат)

– И что? Он однажды проснется? (Я)

– Проснется. (Агат)

– То есть получается однажды просыпаются все мертвецы? (Я)

– Абсолютно все, даже если мир снести ядерными ударами. (Агат)

– Как это? От их костей же ничего не останется. Что за бред снова? (Я)

– Я же уже сказал, что ты просто пока не готов к этой информации. И вечно торопишься куда-то. Нужно делать так как говорят и у вас, и у нас: «с чувством, с толком, с расстановкой». (Агат)

– Мне вспомнились машины из вашего мира, они сильно похожи на наши, Даже такие же марки есть, в частности я помню чётко марку Hyundai. А вот Жигули у вас покруче. Круглые, зализанные, на мыльницы похожи, при этом давно электрические и копейки, и пятерки, и шестерки, и семерки. Само собой электрические. Помню открываю бак, чтоб посмотреть, что там у вас еще новенького, а там в крышке горловины свеча зажигания торчит. Я ещё подумал тогда странно как-то ваши люди машины заряжают. У нас вон в Тесле розетка. А у вас свеча. (Я)

– У нас тоже сначала были розетки. Позже технологии развились до зарядки высоковольтными конденсаторами как раз через свечи похожие на свечи зажигания, вы тоже их потом будете использовать. (Агат)

– Потом… потом… постоянно потом. Скорее бы уже. Ведь высоковольтное напряжение во время движения не так сложно получить. Трение об воздух и вот тебе электричество. (Я)

– Вот именно. Мы с тобой и расшевелим ваши умы. И прекрати кстати доказывать всем свой ум. Можно другой подход найти для этого. Людям вашего времени, оценивающим жизнь по красивым одеждам и безумному хаосу информации на первый взгляд, пока ничего объяснить невозможно, не говоря уже о конфликтах, сарказме и денежной системе. (Агат)

– И чем же плоха денежная система? Человек производит и продает продукт производства другому человеку просто получая в руки бумажку или электронную цифру, которая дает ему возможность обменять её на что-то что ему необходимо для жизнедеятельности. (Я)

– Да. Но это хорошо для определенного этапа развития. Дальше это не понадобится. (Агат)

– Что это за этап развития такой? (Я)

– Этап, когда вы научитесь синтезировать атомы большинства химических элементов. (Агат)

– То есть… что, просто возьмем соединим протоны и нейтроны и опа ядро гелия? (Я)

– Во-первых не протоны и нейтроны, а протоны и электроны. Во-вторых именно так ты и сделаешь со своей командой. Если быть точнее мы с тобой. (Агат)

– Подожди, нам в школе говорили, что в ядрах нейтроны и протоны. (Я)

– Да много вам говорили, и нам тоже говорили, но потом мы все поняли. Жаль, что после второго громкого разрушения. Хотя подобный тебе нас предупреждал. Но мы над ним смеялись. Он был послан похожими друзьями и там был мой клон. Условно говоря такой же биоимплантат, который знал больше. (Агат)

– Как-то все запутано. То есть получается ваш мир сновидений относительно нашего находится на каком-то более низком уровне? (Я)

– Именно так. Это квантовый мир для вас. Для нас наш существующий, как ваш для вас. (Агат)

– Ааа. И там был человек – подобие меня, который тоже слишком много путешествовал в сновидениях вашего мира, но что-то пошло не так судя по всему… (Я)

– Да, но он не был таким прямым как ты. И не рубил правду-матку с плеча. Действовал слишком осторожно, а за осторожность поплатились миллиарды человек. (Агат)

– То есть получается не надо действовать осторожно, надо трубить везде и всюду о том, что может случиться апокалипсис? (Я)

– Полностью будущее еще никто не предсказал. Ни одна программа. Всегда есть вероятность ошибки. По вашему сценарию апокалипсис возможен на 90 %. Но ты выживешь, потому что я тут. (Агат)

– Апокалипсис… на 90 %? Разве это не слишком огромный процент? И как я выживу? (Я)

– 90 % стандартный процент для вашего времени. В ваше время практически нет адекватных людей. Адекватность в вас появится только с эры синтеза атомов – ЭСА. (Агат)

– Что значит нет адекватных людей? Как же люди серьезных профессий? Программисты, инженеры, математики, физики, ученые, политики в конце концов. (Я)

– Под адекватными людьми я имею ввиду адекватно оценивающих обстановку. Пока они подвержены денежной системе, мы представители более развитых технологий не можем назвать их адекватными. (Агат)

– Получается надо начать эру синтеза атомов и будет нам счастье? (Я)

– Нет. Оно только с этой эры будет начинаться. (Агат)

– Значит дорожка наша длинная? (Я)

– Даже очень. (Агат)

– И что нас ждет в конце пути? (Я)

– Воскрешение. Пробуждение ото сна. Твое восстановление памяти. (Агат)

– Как Ленина? (Я)

– Да! (Агат)

– Я отступлю от нашего диалога, брат. Напишу предисловие к книге каким считаю нужным. Не ученый в конце концов, могу ошибаться относительно правил людей, составивших их для русского языка. (Я)

– Действительно нужно. Я всё понимаю. (Агат)

– А они поймут? (Я)

– Придет время и они поймут тебя. (Агат)

– Я ещё буду жив? (Я)

– Удивительно, но будешь. (Агат)

– И много это в годах? (Я)

– Да каких-то 215 лет. (Агат)

– Это же очень долго ждать. (Я)

– По мере твоего развития и моего в твоей нейросети это окажется так быстро, что тебе будет казаться, что это было вчера, как и мне. (Агат)

– Ладно я к предисловию, оно у меня из шести частей. Шесть потому что это число жизни и число углерода. Я специально так захотел. (Я)

– Это я тебе подсказал, не умничай. (Агат)

Я заранее прошу прощения за неверно расставленные запятые в книге, ведь для меня они слово нож в спину, так как наши жизни пока еще коротки, а в школе русский язык меня не интересовал. И я для себя решил, что для выражения собственных эмоций, я буду ставить запятые и прочие знаки там, где по моему личному мнению им место. Ведь текст как музыка и не должно быть никаких особых правил, нарушающих естественную гармонию. Именно по этой причине в нотных станах вам попадаются знаки паузы, являющиеся своеобразными знаками препинания. Паузы всегда должны быть там, где их ставит автор, а иначе и не передать всех чувств, которые испытывались мной на протяжении пока ещё недолгой этой жизни. Более того, если слова в моих предложениях расположены не на привычных вам местах, это является своеобразными указателями на что я хочу сильнее обратить ваше внимание.

В будущем большинство людей придут к тому, что так действительно правильнее и проще выражать мысли. На наш текст наши потомки будут смотреть примерно также, как мы смотрим сейчас на текст вроде этого на древнерусском языке:

"Да аще кто хулить словеньскую грамоту, да будут отлучени от церкве, дондеже исправятся".

Итак, что сегодня отнимает время жизни на обучение т. н. «грамоте», в будущем будет идти естеством с малых лет, а не будет уроком в школе. Исходя из наших жизней можно сделать вывод, что уроки должны быть совершенно другие, и в первую очередь – урок человечности. Вы помните такой урок в школе? Я нет.

Во время написания книги я обращаюсь, то к нескольким читателям, используя «вы», то к одному читателю, используя «ты». На подсознании это происходит со мной также для того, чтобы усилить особые предложения, достучаться до ваших Душ.

Правила запятых в русском языке часто создавали далеко не русские люди. Опираться на правила русского языка к которым принудили иностранцы с детства и считать это правильным, как минимум – предать свой язык и свою родную речь, свои русские гены. Сегодня это просто слова, через 10–20, а может 100 лет эта фраза будет крылатой. Ведь нам же хватило ума избавиться от розг в школах. Хватит уйти и от принуждений иностранцев с запада в нашей речи.