– Яша, я знаю, как тебя условно-досрочно освободить! – засмеялся Жуль.

Я сидела на диване и наблюдала, как Константин по-хозяйски разливает по чашкам чай. Мне так нравилось бездельничать, в то время как мужики хозяйничают на моей кухне, что я улыбнулась.

Пусть Дьяченко уезжает в свою Австралию.

Кто сказал, что Жуль не мой человек?! Бабушка?

Где она, эта бабушка?!

Я сама выдумываю диалоги, я придуриваюсь, болтая с ней...

– И как же? – Яша бросил недомытую тарелку в раковину и уставился на Жуля в упор.

– Ну, во-первых, ограбление на тебя уже никто не повесит, – радостно сказал Константин. – Оно практически раскрыто, и дело техники задержать виновных. Во-вторых...

– «Во-вторых» – самое сложное, – перебил его Яша. – Мои друганы посерьезнее органов будут! Ведь спор-то я проиграл!

– Кто сказал?! – прищурился Жуль.

– Ну... я ж с Аськой не того... этого... тогда в гостинице в одной кровати... под одеялом...

– «Того-этого»! – передразнил Жуль. – Да ты же живешь у нее уже почти две недели! Чем не лучшее доказательство ваших близких с ней отношений! Посмотри, на тебе ее фартук и тапочки! Это тебе не шампанское в обнимку хлестать на гостиничной койке! Тут посерьезнее будет!

– Блин! – треснул себя по лбу ладонью Яша. – А ведь и правда... – Подъяблонский потрясенно опустился на стул. – Как же я сам не догадался! Дурак я дурак! Что ж мне теперь корешей сюда звать? Званый ужин устраивать?

– Ну, с ужином ты перебьешься, – нахмурился Жуль, – потому что за званым ужином следует долгая счастливая семейная жизнь, а тебе таковой с Аськой не светит. Я первый на очереди стою.

– Что же делать-то? – уважительно спросил его Яша.

– Что-что! Скандал устроить! Что может быть интимнее сцены скандала?! Позвонишь дружкам, извинишься, скажешь, что тогда, в гостинице, с тобой приступ сердечный случился. Ты упал, гранатовым соком облился, а они черте что и подумали! А Аська в это время «Скорую» вызывала. Наври, в общем, с три короба, за давностью события никто ничего не проверит. А потом, как бы между прочим, пригласи их сюда, в условленный час. Они приедут, а тут, вместо сцены любви Аська тебя на пинках с чемоданом с лестницы спустит. Ты будешь орать: «Дрянь! Уродина! Шлюха!», а она «Кобелина проклятый!» А тут еще я нарисуюсь, типа ухажер новый! Все как в лучших шедеврах мирового кино! Ведь условием спора было доказать, что она твоя любовница?! Так лучше, чем сценой ревности, ты это и не докажешь!

– Дай пять!!! – заорал Яша, вскочил и протянул Жулю ладонь. Они звонко хлопнули друг друга по рукам. – Эх, не зря я тебе столько бабла за алиби отвалил! Ишь, что придумал, специалист хренов!

– Если честно, мне не очень нравится, что меня на всю округу будут называть дрянью и шлюхой, – призналась я.

– Я скажу – лапуша гулящая! Красотуля заблудшая! Зайка блудливая! Можно?! – ласково пропел Яша, заглядывая мне в глаза.

– Аська, представишь себе, что ты актриса! Ты снимаешься у всемирно известного режиссера и тебе нельзя провалить сцену! Тебя соседи волнуют? Да плевать на соседей! Большинство из них уже наверняка знают, что у тебя проживает какой-то мужик! Репутация?! К чертовой матери предрассудки! Я же беру тебя в жены! Кому еще нужна твоя репутация, кроме меня?! Соглашайся, а то мы от него никогда не избавимся! – Глаза у Жуля весело заблестели, он хлебнул чая, обжегся и смешно сморщился.

– Ну хорошо, – скрепя сердце, согласилась я. – Только все равно я требую не называть меня шлюхой! Как угодно – хоть мымрой уродливой, только без намеков на легкое поведение.

– Есть говорить мымра уродливая! – Яша заржал и поднял свою чашку чая, словно приглашая с ним чокнуться. – Свобода, братцы! Свобода! Неужели мой дом, бизнес, деньги, мой Гелик родненький останутся у меня?! В жизни больше не пойду в баню! – Он влил в себя горячий чай, словно водку. Крякнул и закусил огурцом.

Я вдруг почувствовала, что дико устала. Оставалось решить наитруднейшую задачу: как убедить Жуля не прыгать сегодня в мою постель?.

Я встала и пошла в спальню. Жуль вприпрыжку поспешил за мной. Не успела я включить свет, как он сграбастал меня в охапку.

– Ася, мне кажется, что я абсолютно и безусловно счастлив!

Черт бы его побрал, но он опять принялся сосать мое ухо! Кажется, вместо фаты придется приобрести шапку-ушанку. И ложиться в ней в супружескую кровать. Интересно, почему до моего согласия стать его женой он не теребил мои уши? Может, в его понимании это самая интимная и доверительная ласка?..

– Я постелю тебе в кабинете.

– Это еще почему?!

Слава богу, он не мог разговаривать, держа мое ухо во рту.

– Я хочу, чтобы у меня была настоящая первая брачная ночь!

– Господи, Басова, какая ты... сложная! Все так хорошо складывалось: мышь отловили, авторитета почти что выперли, живи и радуйся! Нет – опять двадцать пять! Здорово, динамо!

– Ну, Кость! – Я не сдержалась и все-таки утерла влажное ухо. Интересно, сколько еще таких «милых» привычек обнаружится у моего Трубадура после свадьбы... – Костя, завтра тяжелый день. Нужно разослать приглашения, купить платье, заказать ресторан!

– Ладно, показывай, где у тебя тут кабинет. – Тяжело вздохнув, Жуль отошел от меня.

– Эй, молодые! – В спальню бесцеремонно ввалился Яша. – А фигушки я вам дам сексом позаниматься! Костян, пойдем в нарды играть! Потискаешь ты еще свою куклу, успеешь! А вот у Яши скоро свободной минутки не будет, съедет от вас Яша и пожрать вам никто не подаст!

– Ладно, показывай, где там у тебя нарды... – Жуль обреченно поплелся за Подъяблонским, аккуратно прикрыв за собою дверь.

Не включая свет, я разделась и повалилась в кровать.

А может, Дьяченко наврал про свадьбу и свой отъезд?..

На этой счастливой мысли я заснула, и ни один сон не потревожил меня.

– Нет, ну что за спешка? – ворчала вспотевшая Кирка, красная от жары и усталости. – Сумасшествие какое-то! Только кошки за три дня женятся!

Пожалуй, если бы я объяснила Кирке, что такое поспешное замужество нужно мне, чтобы умыть зазнавшегося кикбоксера, без пяти минут – чемпиона мира, она бы меня поняла. Но я не стала ничего объяснять.

С утра Жуль без особого труда договорился в Центральном загсе о нашем бракосочетании. Мы сдали паспорта улыбчивой тетушке, попросившей нас не опаздывать на церемонию, которая должна была состояться в два часа дня. Потом Константин пристал ко мне с идеей вместе отправиться по магазинам в поисках «свадебной лабуды», но я воспротивилась.

– Ты с ума сошел! – искренне возмутилась я. – Жених не должен видеть платье невесты до свадьбы! Это очень плохая примета!

– Какая ты сложная, Аська! Ну все у тебя по каким-то ужасным, бесчеловечным правилам! Секс после свадьбы! Платье – только перед фактом! А вдруг оно мне не понравится? У меня тонкий художественный вкус! Я дизайнер в душе! Да! И очень хочу поучаствовать в твоем внешнем виде.

Я еле от него отвязалась, посулив на ночь отпустить на мальчишник.

Жуль вручил мне приличную сумму денег и, со словами: «Ни в чем себе не отказывай», ушел по своим делам.

В союзницы по выбору платья я взяла Кирку.

Мы объездили уже пять магазинов, но ничего подходящего не нашли. Все свадебные салоны ломились от штампованных, как под гребенку, огромных кринолинов с жуткими искусственными цветами, рюшами и воланами. Перчатки и туфли тоже никуда не годились, а то, что принято называть фатой, смахивало на саван для привидений. В них хотелось не замуж, а на погост, пугать подростков, ищущих ночных приключений.

– Да не купишь ты ничего хорошего вот так, впопыхах! – ныла Кирка. – Платье надо заказывать за месяц, как минимум! Я есть хочу! Пить хочу! Ноги болят! Аська, ну скажи, отчего кипеж такой? Что, этот твой жук Жуль может передумать жениться? Ты его тащишь под уздцы в загс, пока он не успел опомниться?

– Что-то типа того, – пробормотала я, рассматривая очередной кринолин, под которым могла бы разместиться вся жениховская родня.