Александр Пушкин Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях © ООО «Проспект», 2024 © Книга в книге, 2024 * * * Дорогой друг! Александр Сергеевич Пушкин написал «Сказку о мёртвой царевне и о семи богатырях» в Болдино, осенью 1833 года. Прошло почти два века, а она всё так же любима детьми и взрослыми. Только некоторые слова устарели и стали непонятными для нас. Чтобы для тебя не осталось в тексте «белых пятен», мы выпустили сказку в виде иллюстрированного комментария, с пояснениями и картинками. Приятного чтения! Царь с царицею простился, В путь-дорогу снарядился, И царица у окна Села ждать его одна. Ждёт-пождёт с утра до ночи, Смотрит в поле, инда [1] очи Разболелись глядючи Не видать милого друга! Только видит: вьётся вьюга, Снег валится на поля, Вся белёшенька земля. Девять месяцев проходит, С поля глаз она не сводит. Вот в сочельник [3] в самый, в ночь Бог даёт царице дочь. Рано утром гость желанный, День и ночь так долго жданный, Издалеча наконец Воротился царь-отец. На него она взглянула, Тяжелёшенько вздохнула, Восхищенья не снесла, Долго царь был неутешен, Но как быть? и он был грешен; Год прошёл как сон пустой, Царь женился на другой. Правду молвить, молодица [5]Уж и впрямь была царица: Высока, стройна, бела, И умом и всем взяла; Но зато горда, ломлива, Своенравна и ревнива. Было зеркальце одно; Свойство зеркальце имело: Говорить оно умело. С ним одним она была Добродушна, весела, С ним приветливо шутила И, красуясь, говорила: «Свет мой, зеркальце! скажи Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?» И ей зеркальце в ответ: «Ты, конечно, спору нет; Ты, царица, всех милее, Всех румяней и белее». И царица хохотать, И плечами пожимать, И подмигивать глазами, И прищёлкивать перстами [7], И вертеться подбочась, Гордо в зеркальце глядясь. Но царевна молодая, Тихомолком расцветая, Между тем росла, росла, Поднялась – и расцвела, Белолица, черноброва, Нраву кроткого такого. И жених сыскался ей, Королевич Елисей. Сват [8] приехал, царь дал слово, А приданое готово: Семь торговых городов Да сто сорок теремов. На девичник [9] собираясь, Вот царица, наряжаясь Перед зеркальцем своим, Перемолвилася с ним: «Я ль, скажи мне, всех милее, Всех румяней и белее?» Что же зеркальце в ответ? «Ты прекрасна, спору нет; Но царевна всех милее, Всех румяней и белее». Как царица отпрыгнёт, Да как ручку замахнёт, Да по зеркальцу как хлопнет, Каблучком-то как притопнет!.. «Ах ты, мерзкое стекло! Это врёшь ты мне назло. Как тягаться ей со мною? Я в ней дурь-то успокою. Вишь какая подросла! И не диво, что бела: Да на снег лишь и глядела! Но скажи: как можно ей Быть во всём меня милей? Признавайся: всех я краше. Обойди всё царство наше, Хоть весь мир; мне ровной нет.  Так ли» Зеркальце в ответ: «А царевна всё ж милее, Всё ж румяней и белее». Делать нечего. Она, Чёрной зависти полна, Бросив зеркальце под лавку, Позвала к себе Чернавку И наказывает ей, Сенной девушке [11] своей, Весть царевну в глушь лесную И, связав её, живую Под сосной оставить там На съедение волкам. Чёрт ли сладит с бабой гневной? Спорить нечего. С царевной Вот Чернавка в лес пошла И в такую даль свела, Что царевна догадалась, И до смерти испугалась, И взмолилась: «Жизнь моя! В чём, скажи, виновна я? Не губи меня, девица! А как буду я царица, Я пожалую тебя». Та, в душе её любя, Не убила, не связала, Отпустила и сказала: «Не кручинься [12], бог с тобой». А сама пришла домой. «Что? – сказала ей царица, – Где красавица девица?» – «Там, в лесу, стоит одна, – Отвечает ей она. – Крепко связаны ей локти; Попадётся зверю в когти, Меньше будет ей терпеть, Легче будет умереть». И молва [13] трезвонить стала: Дочка царская пропала! Тужит бедный царь по ней. Королевич Елисей, Помолясь усердно богу, Отправляется в дорогу За красавицей душой, За невестой молодой. Но невеста молодая, До зари в лесу блуждая, Между тем всё шла да шла И на терем набрела. Ей навстречу пёс, залая, Прибежал и смолк, играя; В ворота вошла она, На подворье тишина. Пёс бежит за ней, ласкаясь, А царевна, подбираясь, Поднялася на крыльцо И взялася за кольцо; Дверь тихонько отворилась, И царевна очутилась В светлой горнице [14]; кругом Лавки, крытые ковром, Под святыми [15] стол дубовый, Печь с лежанкой [16] изразцовой. Видит девица, что тут Люди добрые живут; Знать, не будет ей обидно! Никого меж тем не видно. Дом царевна обошла, Всё порядком убрала, Засветила богу свечку, Затопила жарко печку, И тихонько улеглась. Час обеда приближался, Топот по двору раздался: Входят семь богатырей, Семь румяных усачей. Старший молвил: «Что за диво! Всё так чисто и красиво. Кто-то терем прибирал Да хозяев поджидал. Кто же? Выдь и покажися, вернутьсяСочельник – день перед Рождеством. Название происходит от слова «сочиво» – так называли варёный рис или пшеницу. Из них готовили сладкую еду с мёдом и орехами. В Сочельник часто гадали, ночь перед Рождеством считалась волшебной, и гадания должны были сбываться. вернутьсяОбедня – это служба в церкви, которую совершают утром или днём, то есть до обеда. вернутьсяМолодица – молодая женщина, которая вышла замуж. вернутьсяПриданое – деньги и вещи, которые родители собирали для дочери и отдавали ей, когда она выходила замуж. В приданое часто входила красивая одежда (платья, туфельки, платки) и украшения, а ещё чаще – перины, подушки и украшенное вышивкой постельное бельё. вернутьсяСват – раньше о свадьбе между девушкой и молодым человеком договаривались их родители. В этом им помогал сват, который представлял жениха и его родителей. вернутьсяДевичник – вечер накануне свадьбы, когда невеста собиралась с подружками, пела с ними песни, прощалась с родным домом. вернутьсяСенная девушка – крепостная крестьянка, которая служила в доме у господ. Сенными служанок называли потому, что часто они спали в сенях, помещении между крыльцом и самим домом. вернутьсяКручиниться – грустить, печалиться, горевать. вернутьсяПод святыми – в русской избе самым почётным считался юго-восточный угол, его ещё называли «красный угол», от слова «красивый». Там на стену прикрепляли полочку, на неё ставили иконы святых. В красный угол, «под святыми», сажали самых важных гостей. вернутьсяПечь с лежанкой – в богатых домах печку делали большую, сбоку была часть, похожая на широкую лавку. Это и была лежанка. Когда печь топили, она становилась тёплой. На нее стелили шкуры или шубы, там можно было спать. вернутьсяПолати – лежанка для спанья. Её делали почти под потолком, между печкой и стеной дома, клали доски, на них – матрас, подушки и одеяла. Печка долго сохраняла тепло, спать на полатях было хорошо. |
