А у нас что? Имя им легион, но это имя – не легионы великих людей, а имя бездарных профессоров, непризнанных художников, несчастных литераторов, студентов, не кончивших курса, адвокатов без процессов, артистов без талантов, людей с большим самолюбием, но с малыми способностями, с огромными претензиями, но без выдержки и силы на труд. „Большая амбиция и малая амуниция“.

…Русские начала забыты, забыты великие типы людей, Ломоносов, Пушкин, Толстой, выдвигаются Гессен, Винавер и Милюков».

11 июля

«Долгорукий – идиот. С ним за границу три доктора [едут], два фельдшера, две сестры милосердия, лакеи и пр. Отдельный вагон. Брат чуть разумнее. У Долгоруких[6] вырождение пошло в политику. Барственность якшается с пролетариатом и думает на этом построить свое значение. Ни ума, ни таланта, но игра в популярность. Что-то вроде репортерства: взять, прочесть, переписать и напечатать».

Вот какие пророческие характеристики всех слоев «революционной общественности» оставлены потомству истинно русским человеком, сыном выслужившегося в офицеры николаевского солдата[7] из воронежских крестьян, талантливым Алексеем Сергеевичем Сувориным. За десять лет до Февральской революции 1917 г. провидел он, кто и куда поведет Россию без царя и какое это будет жалкое, бесталанное правительство безвременья.

Так со своей собственной точки зрения русского патриота оценил губителей Отечества сердцем и душой болевший за него полуслепой маститый старец. Таких правдивых оценок и характеристик, пророческих писаний русских людей выдающегося ума и таланта, а также раскаяний в революционном вредительстве русской государственности и русскому народу мы замалчивать не смеем…

Многое, не всем приятное или угодное придется занести на страницы этого издания…

Есть и еще точка зрения, о которой забывают не одни хулители патриотизма: точка зрения оставшихся в живых русских людей, как за рубежом, так и «там внутри» искалеченной многострадальной нашей родины, – присущая всем, помнящим недавнюю великую Россию и своего царя.

Это точка зрения честных и стойких русских людей, верных присяге сынов Отечества. До последней капли крови боровшихся за родную единую Русь, за ее целость, честь и достоинство, за правду в ней и порядок.

Памятуя о них – о бесчисленных могилах неизвестных жертв, замученных революционерами, и с «точки зрения» тех героев, многие тысячи которых сложили голову за веру, царя и Отечество под императорскими знаменами, – да позволено будет нам сказать сущую обо всем правду, не утаивая ничего известного.

Впрочем, может быть, иные читатели найдут здесь что-то, им уже знакомое. Появились уже целые тома, носящие название «История революционных событий», особенно в большевистских изданиях.

Но какую же историю могут дать эти «их» историки, в большинстве лишь стремящиеся поучать и доказывать, что вот они-то и их партия (и только они!) – «истинные благодетели» русского народа, «настоящие» блюстители и спасатели завоеваний революции.

Чаще всего это рассказывают те самые фанатики-поджигатели, систематические разрушители России, преступная роль которых всем известна и изо дня в день подтверждается ими же самими. В то время как жертвы их «освободительных» и революционных опытов влачат нищенское голодное существование или перебиваются каторжным трудом – господа «заслуженные деятели» поджигания родного дома ведут и здесь, и «там внутри», в сущности, мало для них изменившуюся жизнь интеллигентской или писательской богемы. И там, и тут мелькают по всей печати все те же имена «знакомых незнакомцев» – в большинстве, по их признаниям, «отдавших лучшие годы жизни работе на сокрушение режима».

Вот что с большой ясностью отметят будущие историки.

И те же господа, сознательно, идейно способствовавшие крушению России, не только поучают нас, как ее спасти и воскресить, но и изо всех сил стараются навязать себя в «пророки» и «вожди» пробуждающемуся великому русскому народу…

Многое, несомненно, будет еще дополнено и освещено впоследствии – архивными данными и мемуарными свидетельствами, пока еще недоступными хотя бы потому, что все наши архивы во власти 3-го Интернационала.

Однако, если бы только новизна фактов составляла необходимое условие всякой исторической работы, то дело истории исчерпалось бы в тот момент, когда были пересмотрены государственные и частные архивы. В действительности это не так, и о нашей всероссийской смуте многое расскажут опубликованные документы, печатные и иные сведения, которые мне удалось собрать, сопоставить и сгруппировать для последовательного изложения важнейших происшествий русского «смутного времени» первой четверти XX столетия…

Но прежде, чем приступить к изложению событий революции, мы обязаны вспомнить, какой была в годы ее славы – всего лишь тринадцать лет назад – наша царская Россия Дома Романовых накануне крушения.

Да будет это издание не только «книгой русской скорби и нашего позора», но и хрестоматией русской славы, того величия – мирного процветания Отечества и грозного его могущества, которые так поэтически гениально изобразил И.С. Никитин в непревзойденном по патриотическому чувству стихотворении – гимне Родине:

РУСЬ