Все последние дни я, то и дело, навещал одного из местных кузнецов, ожидая заказа. Всячески скрывая лицо, тем самым избегая новых, ненужных жертв, я, под видом просьбы от палача, набросал ему схему нашего «трона». Докинув несколько золотых монет к сумме заказа, ради оперативности, вчера я забрал наше изделие, поблагодарив кузнеца еще парочкой звонких монет. И, скажу я вам, это стоило потраченных перьев черноклювов, коих осталось совсем немного. Да и те для Адрена.
— Что у тебя, Синди? Готово? — ласково спросил я, обняв девушку сзади.
— А? Хозяин⁈ — спохватилась она, выйдя из своего отсутствующего состояния, покрывшись румянцем. — Да, почти готово. Еще пару штук и можно заносить.
— Хорошо… — вздохнул я. — Ты в порядке?
— Да, хозяин! — оживленно промурлыкала Синдия, откинув назад голову мне на плечо, тем самым одарив меня своим зеленым взглядом.
Дождавшись окончания «работы», мы с Синдией обмотали руки, ввиду высокой температуры нашего детища. Взявшись с двух сторон, мы начали потихоньку заносить «трон» в заранее открытую дверь. Граф, в это время сверливший взглядом стену, обернулся на звук, выпучив глаза.
— Что? Что это⁈ — испуганно спросил он, глядя на нас.
— Это? Ваш трон, граф, — ответил я ему, выравнивая положение изделия напротив окна.
Его испуг был понятен и очевиден. Ведь перед ним стоял металлический стул, сиденье и спинка которого были покрыты острыми, металлическими шипами, которые заранее раскалила Синдия огнем факелов. Глядя на это впервые, мне, почему-то, сразу вспомнилась быдловатая загадка из родного мира… На одном стуле пики точены… А на другом… Графу же достались именно пики…
— Ты же всегда стремился на престол короля, отец, — окинув Гефеста взглядом, пробубнила Синдия. — И я, как любящая дочь, не могла это проигнорировать. А потому — мы подготовили для тебя трон. Наслаждайся!
Договорив последнее слово, Синдия схватила графа за шиворот, поднимая на ноги. С небывалой грубостью, она толкнула его, связанного, прямиком на «трон». В комнате повисла тишина, длинною в несколько секунд. По всей видимости, болевые рецепторы еще не успели отослать сигнал мозгу, от чего граф не сразу осознал произошедшее. Впрочем, тишина продлилась недолго… Душераздирающий вопль разнесся по стенам комнаты, заставив невольно прикрыть уши.
Заблаговременно раздетый мною граф корчился от немыслимой, обжигающей боли, сидя на раскаленных шипах, медленно впивающихся все глужбе и глубже в тело. Если бы не импровизированная звукоизоляция окна, в виде той самой занавески, то, наверное, уже вся стража была бы здесь. Священников же, поклоняющихся той твари из лабиринта, я вырубил несколькими часами ранее, затаскивая тело графа в колокольную башню. Лица моего они не увидели, а потому убивать их не было смысла, пусть они и произносили свои молитвы в ЕГО честь…
— ААААА!!! — срывая голос, кричал граф, глядя на тело.
Раскаленные штыри уже пробили ноги и, под весом графа, острия вышли с другой стороны. То же касалось и ягодиц.
— Нравится трон, отец? — могильным голосом произнесла Синдия, толкая рукой его верхнюю часть, от чего штыри на спинке глужбе вонзились графу в спину.
— КХААААА!!! — вопил Гефест, сидя на своем троне, постепенно угасая.
— О нет, так не пойдет, граф, — опомнился я, вынув зелье лечения из пространственной дыры. — Вы еще не увидели кульминацию!
Дождавшись моего лечения, Синдия схватила отца за волосы, подняв голову. Теперь взор графа был направлен в окно, которое все еще было закрыто импровизированной занавесью. Ну что же, пора ее убрать и открыть карты… Подойдя к окну, я сорвал занавес, предоставив де Грейсу отличный вид на свое уже бывшее имение.
— Мы находимся в колокольной башне церкви всесоздателя, граф, — отрапортовал я. — Ну как вам? Нравится вид?
— Ааа… — заскулил мужчина, проронив слезу. — Это… мое…
— Смотрите же, граф де Грейс, как вся ваша жизнь превращается в ничто! — злобно прошипел я. — Ради этого вы старались! Ради этого вы жили! Ради этого вы пожертвовали своей семьей! — продолжал я безумным голосом. — И все это вы потеряли! Вот она — цена вашей жажды власти!
— Нееет… — рыдая от боли и увиденного, прохрипел граф, глядя в окно.
В окно, в котором развернулась кульминация нашего выступления… Знамена, символы и эмблемы рода де Грейс медленно догорали на костре, разведенным людьми фон Гроте прямо на дворцовой площади. На самом же дворце пестрили своими красками знамена и эмблемы семьи фон Гроте, заботливо развешанные на окнах и дверях. А также виднелся гигантский герб, вышитый на флаге, висящем над главным входом дворца.
Все, чего добился граф Гефест де Грейс за свою жизнь, он лишился за день. Все его мечты, надежды и перспективы, планы и амбиции, рухнули в одночасье. Разбитый и израненный, сидя на троне, он стал лишь бледной тенью прошлого величия и всевластия.
Глядя на него, я задумался о каре, которую мы для него избрали. Пусть он и дал шанс своей жене Рите и дочери Синдии… Но это было лишь для того, чтобы потешить свое самолюбие. В чем я убедился и сейчас. Ведь вопреки всему, он так и не поинтересовался о судьбе Юлия — своего сына. И если бы решал только я, то избрал для него куда более жестокую казнь. Однако это, как я решил ранее, бенефис Синдии. И ей решать, что с ним делать. Впрочем, наверное, и этого достаточно, судя по его состоянию. Перед тем, как убить физически, мы убили его душевное «я», представив перед ним результаты всей его жизни…
— Оставим его так? — спросил я у своей спутницы, выходя из комнаты, служившей в башне небольшим складом для инструментов, смазки и прочего, необходимого для функционирования колокола. А теперь еще и временной могилой…
— Он не заслужил быть убитым от моей руки… И уж тем более от вашей, хозяин, — проронила Синдия, выходя следом.
ЖС графа неумолимо падали до нуля. И не было никаких сомнений, что без лечения, сидя на «троне», ему осталось в лучшем случае несколько минут. А с учетом того, что шипы со спинки начали пронзать его внутренние органы, то и того меньше…
— Уви…димся… на том… свете… дочь… — сквозь боль успел процедить, напоследок, граф, закрыв глаза. Глаза… которые ему уже не суждено открыть.
Синдия же, проигнорировав сказанное, молча захлопнула дверь и двинулась в мою сторону. На глазах у нее читался весь спектр эмоций, присущий человеку в такой момент… Грусть… Боль… Облегчение… И покой… Взяв за руку, я прижал ее к себе, обняв сзади. Простояв так с минуту, мы направились к выходу.
— Может мне и Гроте прикончить? — поинтересовался я. — Все же, несмотря на все, это и твой дом… Синдия.
— Не стоит, хозяин, — улыбнулась зеленоглазка. — Пусть порадуется, дурачок. А на счет дома… — задумчиво молвила она. — Как я сказала ранее — я давно не де Грейс… И это уже не мой дом, хозяин, — подытожила она.
— Как скажешь — орудие, несущее смерть, — подшутил я, разбавив атмосферу.
— Ой, да ну вас! — игриво ударила Синдия своим кулачком меня в грудь. — Идемте скорее! Братик уже заждался!
— Ага, наверняка заждался…
Если план мести для графа был придуман Синдией, то вот для ее брата… Придумал уже я! Так просто ты у меня не отделаешься, ублюдок. Ведь я уверен, что во всем виноват именно ты… Юлий де Грейс!
Имя: Давид
Возраст: 20
Титул: Герой, Рабовладелец (Синдия), Убийца героев
Класс: Темный маг
Уровень: 141
ЖС: 350/350
ОМ: 8050/8050
ОВ: 350/350
Сила: 5
Ловкость: 5
Интеллект: 805
Выносливость: 35
Заклинания: Замедление (уровень 2, уровень 6), Глухота (2, уровень 5), Гипосмия (2, уровень 2), Немота (уровень 5), Истинное зрение (герой), Пространственная дыра (герой), Сокрытие
Статус: Здоров
Предметы: Жезл теней, Роба падшего мага, Наручи падшего мага, Кольцо мрака
