А что, если воспользоваться туннелями? Мастер Уго должен быть уже доставлен и препровождён в тюрьму. Перед тем как поехать во дворец, я уточнил у Виля, что такое незаменимое помещение на территории посольства присутствует, так что какие-то преимущества я всё же получаю.

Значит, задачи на первое время: узнать всё об этих туннелях, если придётся, то в жёсткой форме, да и особо цацкаться с человеком, который так много сделал для эльфов, я не собираюсь; озаботиться разведкой; решить, что делать с уголовниками; изучить этикет и, желательно, геральдику; разобраться с теми предателями, чьи имена я нашёл в бумагах магистра; ну и свадьба, естественно, чтобы черти Генриха побрали с его матримониальными планами. С другой стороны, я его понимаю, наверное, где он ещё принца возьмёт в женихи для дочери? Правильно, нигде, и если в другой ситуации ему пришлось бы существенно напрячься, чтобы красоту свою удачно сбагрить, то сейчас у меня выбора нет, если, конечно, не хочу свой недолгий век в посольстве просидеть, дожидаясь, когда эльфы нагрянут. Ну а там, как получится: или длинноухие на тот свет отправят, или эти из Содружества сотрут нас всех в порошок, что тоже не слишком удачная для меня концовка. Так что со свадьбой нужно будет поторопиться. Ведь Генрих, если решит нанести превентивный удар, и без меня сумеет обойтись, я же без него ну никак.

Определившись в тем, чем займусь в ближайшее время, сунул голову под кран, ощущая, как прохладная вода остужает разгорячённую кожу. Когда несколько струек затекло за воротник и потекло по спине, я передёрнулся и закрыл воду. Помотал головой, пытаясь отряхнуться, и посмотрел на себя в зеркале. Худощавое, чуть вытянутое лицо, тёмные глаза, лихорадочно блестевшие и делавшиеся почти чёрными из-за бледной кожи. Прямой нос, довольно крупный рот, волосы, долгое время лишённые должного ухода, висели мокрыми сосульками непонятного тёмного цвета. Неписанный красавец, но вроде ничего так, во всяком случае порода считывалась с физиономии на раз.

Странно, мне всегда было всё равно, как я выгляжу, а теперь подробное изучение собственного лица начало отдавать некоей манией, что ли. Скорее всего, это связано с тем, что я полностью сроднился со своим телом, и теперь хочу знать, как же всё-таки выгляжу, чтобы почувствовать, что я – это я, окончательно и бесповоротно.

– Ваше высочество, с вами всё в порядке? – раздался из-за закрытой двери слегка обеспокоенный голос Дерна. Ну да, я уже давно здесь торчу, он, наверное, подумал, что я уже или на… гм, в общем, изошёл, или меня в канализацию смыло.

– Да, всё хорошо, я сейчас выйду, – бросив ещё один взгляд в зеркало, я вышел из ванной. – Вы всё ещё здесь, виконт? – бросил я своему невольному охраннику, намекая, что меня можно уже и одного оставить, я уже большой мальчик.

– А где же мне быть, ваше высочество? – он развёл руками. – Его величество приказал быть при вас неотлучно.

– Ну да, ну да, – я покивал головой, надевая перевязь со своим оружием, всё ещё запертым в ножнах печатями. – Его величеству меньше всего нужно, чтобы такой перспективный зять сбежал практически из-под венца.

– Его величество всегда выражал беспокойство о своих гостях, – чопорно поправил меня Дерн.

– Отлично. Он просто душка, мой будущий тесть, – я широко улыбнулся. – В таком случае, если вы назначены быть моей тенью, прошу проводить меня до посольства.

– Но, ваше высочество, вы же не можете… – в голосе Дерна прозвучала неподдельная растерянность.

– О, поверьте мне, Дерн, могу, ещё как могу, – я усмехнулся. – Но вы же этого не допустите, верно? И пока вы будете рядом, я обещаю вести себя прилично и даже не пытаться своим поведением опорочить свою будущую жену, то есть в бордель я отправлюсь исключительно ночью, а не при свете дня, и так уж и быть не сегодня ночью, а, скажем следующей. А теперь, идёмте, мне нужно попасть в мой временный дом, чтобы иметь возможность как минимум переодеться. Не переживайте, к завтраку мы постараемся вернуться.

Высказавшись, я направился к двери, на ходу поглаживая рукоять меча. Палец постоянно натыкался на магическую печать, которая не дала бы мне извлечь меч из ножен. Оказавшись в коридоре, я осмотрелся и решительно повернул направо. Сзади меня шёл Дерн, и, судя по всему, гадал, выберусь я из дворца самостоятельно, или всё же позову его на помощь. Мне тоже было это интересно, и я с маниакальным упорством пытался сориентироваться в довольно запутанных коридорах и переходах. Вроде бы раньше географического кретинизма я за собой не наблюдал, но всё бывает, как известно, в первый раз.

Я свернул не туда всего лишь один раз, но практически сразу сориентировался и развернулся в противоположную сторону. Виконт был вынужден совершить довольно приличный разворот, чтобы снова пойти за мной. Однако он ничего не сказал мне насчёт этого небольшого промаха.

К дверям центрального выхода мы вышли примерно минут через двадцать, и это, по-моему, был совсем неплохой результат. С той стороны дверей стояли гвардейцы, а к нам уже спешил дежурный офицер. Я без разговоров указал ему на перевязь, с висевшими на ней ножнами. Офицер не представился, так же как и встретивший меня здесь во время бури Дерн. Оглядев меня с ног до головы, словно просвечивая насквозь, он кивнул каким-то своим мыслям, и только после этого очень осторожно снял печати. Покрутив печати в руках, внимательно их осматривая, он сунул их в специальную шкатулку и отступил на шаг, давая нам пройти. За всё это время офицер не сказал ни слова.

– Немногословный парень, – я задумчиво посмотрел вслед ушедшему в сторону караулки офицеру. – Так, и куда теперь?

– Сюда, ваше высочество, – Дерн, вздохнув, указал на живописную тропинку, петляющую между разбросанных то тут, то там беседок. – Можно, конечно, пройти по подъездной аллее, но так будет быстрее. Да и прогулка по саду пойдёт нам обоим на пользу.

Я кивнул, соглашаясь с его доводами. Даже если прошедшая буря и причинила какой-либо ущерб саду, то садовники его уже убрали, оставив лишь запах свежести и едва различимый запах озона, напоминающий о прошедшем недавно дожде. Парк казался неухоженным на первый взгляд, но это было обманчивое впечатление. Представляю, сколько сил пришлось приложить, чтобы добиться этого ощущения нетронутости природы, которую нарушали лишь разбросанные всюду фонтанчики из дикого камня, прекрасно вписывающиеся в общую картину, а также беседки, практически скрытые за переплетёнными ветвями диких роз.

 Под ногами едва слышно шуршал мелкий гравий, а яркая полная луна освещала нам дорогу. Я задрал голову и долго смотрел на луну. Она была не похожа на ту, что хранила моя память, из этого я сделал вывод, что этот образ принадлежит памяти майора. Эта луна была красивее: нежно-розового цвета, она испускала сияние, которое окутывало её словно газовый шарф голову и плечи прекрасной девушки. Почему я раньше не обращал на неё внимания? Ответ на этот вопрос пришёл сразу: потому что раньше мне было вообще не до луны и её красоты, башку бы на плечах сохранить. А вот когда стало относительно безопасно, все мои мысли были заняты лишь тем, как бы половчее потискать Эмили, пока ещё позволяло время и относительная свобода от различных обязательств – женитьбы, например.

Внезапно немного спереди и сбоку от тропинки, по которой мы шли, раздались приглушённые голоса, один из которых показался мне знакомым. Я остановился, подняв руку вверх, призывая остановиться Дерна, и прислушался.

– Айвас, если прямо сейчас ты скажешь, что мы бросим всё и уедем, куда угодно в глухую деревню, и по дороге в маленьком храме жрец пресветлых богов наденет на наши руки брачные браслеты, я клянусь, что не буду раздумывать ни секунды, – голос девушки звучал глухо, и в нём явно слышались слёзы.

– Глухая деревня? Ну, это она погорячилась, – я невольно вздрогнул, настолько внезапно для меня прозвучал голос Эвы. – Я вот представляю себе принцессу крови с ребёнком, цепляющимся за её домотканую юбку, и вторым на шее, которая стирает в корыте бельё господина этой земли, – и Эва издевательски захохотала. – Да она в той дыре, откуда этот лейтенантик приехал покорять столицу, загнулась бы через месяц супружеского счастья. Но, я бы на твоём месте дала ей попробовать, деревню, я имею в виду.