- По крайней мере, те, о которых мы знаем.

- Мы можем использовать это, чтобы спланировать нашу стратегию перед набегом на них. Убедиться, что у нас есть пути отхода и тому подобное.

- Я так и думал, - согласился Даг. - Мы можем повесить ее, и ты сможешь делать на ней пометки, как это сделал бы настоящий генерал.

Тимми улыбнулся.

- Генерал Грако. Мне нравится, как это звучит.

- Как получилось, что ты стал генералом? - Барри щелкнул Тимми по уху большим и указательным пальцами. - Я за тебя не голосовал.

- Ты не голосуешь за генералов, - сказал Даг.

- Да, но я превосхожу тебя, даже если Тимми - генерал.

- Ни за что.

Тимми вернул их внимание к карте:

- Эй, мы могли бы даже...

- Послушайте, - прошептал Барри, прерывая их. - Ребята, вы слышали это?

- Что? - спросил Даг.

Они наклонили головы вверх, напрягая слух.

- Тимммммммииииии! - голос был слабым, но приближался. Это была его мать. - Тимми? Где ты?

- О, черт, - стонал Тимми, - если она узнает об этом месте, она больше никогда не позволит мне играть здесь.

Барри свернул карту.

- Почему?

- Потому что она будет волноваться и переживать, что оно обрушится на нас или что-то в этом роде.

- Как ты думаешь, чего она хочет?

Барри засунул карту обратно в защитный тубус.

- Сейчас не время обеда.

- Наверное, хочет, чтобы я помог отцу. Давай просто останемся здесь, пока она не уйдет.

- Тиммми? Тимми, ответь мне!

Барри хлопнул себя по лбу.

- Вот дерьмо. Велосипеды там, наверху. Если она их увидит, то поймет, что мы где-то здесь.

- И что? Мы под землей. Она не сможет нас найти.

- Да, но если она будет искать в этом месте, она может заметить печную трубу и догадаться.

- Черт. Ты прав.

Тимми подумал о своем дедушке. Печная труба выдала ему местоположение землянки.

Быстро задув фонарь, они снова вскарабкались по лестнице на велосипеды. Мать Тимми стояла примерно в пятидесяти ярдах от них на нижней дорожке кладбища. Она повернулась к ним спиной, когда они подошли. Она снова позвала, прикрыв рот руками.

Тимми крутанул педали в ее сторону, не обращая внимания на ее крики.

- Я здесь, мама.

Элизабет Грако обернулась, и Тимми с удивлением увидел, что она плачет.

Черная тушь стекала по ее щекам. Ее глаза были красными и опухшими. Выражение ее лица было испуганным и обеспокоенным.

- Тимми, где ты был? Мы уже все обыскали!

Его настроение упало. Теперь он был в беде. Оказалось, что его деду не удалось убедить его отца дать Тимми выходной.

- Я просто...

- Иди домой, сейчас же. Твой отец на пути в больницу Ганновера.

Пульс Тимми ускорился.

- В больницу? Что случилось? Он в порядке?

- Это твой дедушка, - oна сделала глубокий вдох. - У него... у него был сердечный приступ.

- Дедушка?

Всхлипывая, его мать кивнула.

- Что с дедушкой?

- Парамедики думают, что это был сердечный приступ, - повторила она.

- С ним все будет в порядке?

Она снова начала всхлипывать.

- Мама? С ним все в порядке?

- Нет... Его больше нет, Тимми. Он скончался.

Глава 3

У Дэйна Грако случился обширный сердечный приступ сразу после того, как Тимми и Даг покинули дом. Он умер еще до приезда парамедиков. Мать Тимми нашла его скорчившимся на диване, когда пришла в гостиную, чтобы сказать Тимми, чтобы он пошел помогать отцу в саду.

Хотя на следующее утро было воскресенье, Грако не пошли в церковь, впервые с зимы прошлого года, когда все они болели гриппом. Элизабет ходила в церковь каждое воскресенье, потому что верила. Ее вера была искренней. Рэнди ходил из уважения к своей жене. Его вера была из соображений удобства. Тимми ходил, потому что ему не предложили выбора. Он еще не знал, во что верит.

Следующие несколько дней они коротали время в слишком тихом доме. Он казался пустым без живого присутствия Дэйна Грако. Рэнди и Тимми были слишком ошеломлены, чтобы просто смотреть на стены. Оба то и дело плакали, и Элизабет изо всех сил старалась утешить их, пытаясь сохранить силы для мужа и сына. Этого было недостаточно. Рэнди взял несколько дней отгулов на бумажной фабрике, связался с друзьями и дальними родственниками отца, занимался приготовлениями к похоронам и старался не отвлекаться. Этого было недостаточно. Тимми часто оставался в своей спальне, утешаясь комиксами, пытаясь убежать от своего горя, погружаясь в истории о людях в ярких костюмах, чтобы не думать о собственной реальности. Но этого было недостаточно.

Похороны состоялись в следующий вторник в лютеранской церкви Голгофы. Погода была по-летнему прохладной. Небо было серым и пасмурным, и с самого утра шел холодный мелкий дождь. Это соответствовало настроению Тимми. Когда он вошел в церковь для просмотра, Тимми услышал приглушенные голоса.

Он прошел за родителями через двери притвора в церковь и остановился в дверях. Он был ошеломлен собравшимися, и на несколько мгновений размер толпы отвлек его от мысли о том, что его дедушка лежит в гробу в передней части церкви. Там были все. Барри и его родители. Кларк Смелтцер выглядел трезвым и искренним и выразил свои соболезнования Грако, пожав руку Тимми, как будто между ними ничего не произошло в субботу. Тимми заметил, что, помимо новых золотых часов, на отце Барри был антикварный зажим для галстука из чистого золота. Даг и его мать, Кэрол, которая была одета в слишком короткую юбку и темные солнцезащитные очки, чтобы скрыть, без сомнения, еще более темные круги под глазами, были там, как и Билл и Кэтрин Уол, пожилая пара, жившая по соседству со Смелтцерами. Было несколько дальних родственников его деда, которых Тимми либо никогда не видел, либо едва помнил. До этого момента он даже не знал, что у его деда были двоюродные братья и сестры - дед никогда о них не упоминал. Среди присутствующих были Люк Джонс, владелец фермы, граничащей с кладбищем и землянкой, и несколько масонов из ложи его деда. Дэйн при жизни достиг звания магистра четвертой степени. Там были друзья его деда из общины, члены церкви и семья ЛеХорн, посещавшая церковь Братства в Семи Долинах. Отец мистера ЛеХорна был хорошим другом Дэйна Грако. Даже мистер Мессингер, который держал газетный киоск в городе и продавал мальчикам их комиксы и открытки, был на месте и выглядел торжественно и неуютно в своем костюме и галстуке.

Преподобный Мур тоже был там, вместе со своей женой Сильвией и их младшей дочерью Кэти. Она выглядела симпатично. В глазах Тимми она всегда выглядела красивой. Ее струящиеся каштановые волосы ниспадали на спину длинного черного платья, не такого, какое она обычно надевала в школу или даже в церковь. Кэти была на год младше мальчиков, и хотя она не общалась с ними, Тимми стал замечать ее все чаще и чаще, и думал о ней, когда ее не было рядом. Удивительно, но в последнее время он все чаще посещал собрания молодежной группы, чтобы провести с ней время. Тимми не видел Карэн, старшую дочь Муров (за которой он, Даг и Барри подглядывали из кустов в бинокль Дага прошлым летом, когда она загорала топлесс). Муры выглядели грустными - не просто торжественными, а искренне подавленными, как будто их затронула не просто смерть одного из их прихожан.

Кэти поймала его взгляд, улыбнулась и быстро отвела глаза. Ее щеки покраснели. Тимми покраснел и почувствовал, что его уши начинают гореть.

Заметив Тимми, когда он вошел вместе с родителями, Барри и Даг подошли к нему, и трое мальчиков отошли в дальний угол церкви. Они вели светскую беседу, каждому из них было неловко упоминать, зачем они здесь.

Любопытствуя, Тимми спросил их о местонахождении Карэн Мур.

- Ты не слышал? - Барри был удивлен.

- Нет. Что?

- Она уехала из города с Пэтом Кемпом. Никто не видел их с вечера пятницы. Уехали вместе на его "Нове". Люди говорят, может, они сбежали.

- Не может быть. Серьезно?

Даг кивнул.