– Откуда вы так много знаете про Генофонд человечества? – спросил Артук. Хохо теперь молчал, он вообще старался больше не задавать вопросов.

– На то я лама Ли, – гордо ответил учитель Ли.

– А что такое сомати?

– Ты ведь знаешь, тело человека на современном уровне науки довольно хорошо исследовано, зато способа изучения души не существует вообще. Нет способов измерения психической энергии, в огромной мощности которой нет сомнения. Религия для людей является слепой верой, а не объектом исследования. А ведь это очень важно.

– Так что же означает сомати? – Артуку не терпелось получить ответ.

– Цынь, научите терпению вашего сына, – строго сказал Ли.

– Артук не позорь меня.

– Простите лама Ли.

– Сомати – это неподвижное тело человека или какого-нибудь другого существа предыдущей цивилизации, он как бы полумертвый – полуживой. Каменно – неподвижное тело, но оно живое.

– Что, как летаргический сон? Ой, простите, – лама Ли обдал Артука грозным взглядом.

– Сомати – это не летаргический сон. При летаргическом сне работают сердце, мозг, идут обменные процессы. При сомати тело переходит в каменно – неподвижное состояние.

– Что значит в каменно-неподвижное? – спросил Хохо. Теперь Хохо пришлось извиняться.

– Тело становится неестественно холодным и твердым как тело умершего человека, только еще тверже. В общем как камень.

– А почему тело становится твердым, как это у них получается?

– Это достигается за счет снижения обмена веществ в организме. Это тоже знания из Всеобщего информационного пространства. Чтобы войти в сомати надо учесть некоторые особенности. Человек должен уметь эффективно медитировать, чтобы биополе начало воздействовать на воду организма и через нее на обменный процесс. Сомати – это высшая форма медитации. Единицы могут войти в состояние сомати, хотя медитировать умеют тысячи. И только три человека могут в совершенстве входить в глубокое состояние сомати, когда тело может сохраняться многие годы.

– А вы знаете, кто эти три человека? – спросил Артук.

– Да знаю, – сухо ответил лама Ли.

– Кто это?

– Не скажу, – твердым голосом ответил лама Ли. После такого ответа было бесполезно что-либо расспрашивать.

– Хохо, как ты думаешь, что становится с душой человека? – спросил Артук.

– Не знаю.

– При сомати душа находится вне тела, – ответил отец Артука. Она как бы рядом с телом. Тело находится как бы в законсервированном состоянии, но человек может продолжать жить. С помощью сомати можно понять жизнь души. Человек со стороны видит свое тело как будто мертвое, но он ощущает, что живет. Во время сомати, человек понимает, что может жить без тела.

«Да, теперь мне понятно, почему Ли и Цынь в такой замечательной форме. Они и есть двое из трех, кто владеет в совершенстве сомати. Интересно, кто же третий», – думала Милана.

– А когда душа возвращается, тело оживает? – после долгого молчания спросил Артук.

«Представляю, сколько ему пришлось терпеть, чтобы задать этот вопрос», – подумала Милана.

– Да. Если душа возвращается в тело, то человек выходит из состояния сомати и оживает через 5,10,100,1000 много тысяч лет и миллионы лет, – ответил ему отец.

Вдруг у ламы Ли изменилось лицо. Он заметил, что у всех лица были напряжены кроме мальчиков.

– Сколько осталось до пещеры? – тревожным голосом спросила Милана.

– Уже почти пришли.

– Надо спешить, быстрей!

Все бесшумно побежали. Теперь все соблюдали тишину. Всех тревожило чувство опасности.

– Вот она, мы пришли, – говоря шепотом, лама Ли указал пальцем на вход в пещеру.

– Тогда быстрей! Нам следует немедленно войти в нее! – сказала Милана.

– Нет! Я не пущу тебя туда! – вдруг грозно закричал лама Ли, как будто позабыл кто такая Милана.

– Почему? – удивилась Милана.

– У меня появились большие сомнения, что ты миссия. Слишком много ты не знаешь о жизни Тибета. Я думаю, что ты подкупила ламу Цынь и его учеников, чтобы добраться до этой пещеры! – мерзко кричал лама Ли.

– Что? Я тебе сейчас покажу не миссия! – в гневе закричала Милана.

И в этот момент с неба посыпался огонь, преграждая путь к пещере. Над их головами висели черные летающие аппараты, похожие на огромные железные яйца, из которых градом вылетали огненные шары, которые выглядели как шаровые молнии. Эта картина шокировала и пугала.

– Это джобы! Уходим, уходим, – кричала Милана. – Ли, вы куда?

– Ты же сказали, уходим!

– Да, уходим, но в пещеру!

– Я не могу позволить всем войти в пещеру. Это запрещено. Тем более я до конца не проверил вас! – сквозь грохот кричал лама Ли.

– Я настаиваю!

– Нет!

– Черт побери! Это не вам решать! Пещера сама должна принять нас или отвергнуть!

– Но тогда вы все можете умереть? В ужасе кричал Ли.

– А по-другому мы все умрем сейчас и здесь! Хватит! У нас нет выбора, ведите!

Всячески пытаясь увернуться от огненных шаров, они пытались подобраться к пещере. Какая то сила чудом помогла им избежать ударов и вбежать, точнее, влететь в пещеру. Милана проскочила в пещеру последней, как только она оказалась там, вход полностью завалился камнями. Все пятеро оказались в полной темноте.

– Как же они нашли нас? – удивилась Милана.

– Они как будто знают каждый наш шаг, – ответил на ее слова мастер Цынь.

– Кто это был? Кто это был? – в ужасе кричал лама Ли.

– Успокойтесь лама Ли, мы в безопасности сейчас, – спокойно сказала Милана.

Артук и Хохо дрожали от страха, они не проронили ни единого слова.

– Мы опять упустили ее! – кричал главный джоб.

– Император будет в ярости, – добавил другой.

Джобы разговаривали между собой.

– Давай приземлим аппараты и пойдем за ними, – предложил один из джобов.

– Можно попробовать.

Джобы приземлились, но как они только не пытались попасть в пещеру, было все бесполезно. Они чистили проход в пещеру. Как только проход открывался, в туже секунду, он обрушался, как будто специально.

– Мы уже несколько часов пытаемся туда попасть, но у нас ничего не получается.

– Но не могут же они там остаться, явно где-то есть выход.

– Нужно поискать.

– Тогда полетели, без наших аппаратов мы ничего здесь не найдем. По идее выход должен быть где-то дальше от этого места.

Джобы сели в свои космические аппараты и улетели.

– Отец! Что это было? – голос Артука был испуганным.

« Надо же, за все мое знакомство с Артуком, я впервые услышала, как Артук назвал ламу Цынь – отцом», – мелькнуло в голове у Миланы.

– Не волнуйся сын. Самое страшное еще впереди.

– Ну, уж вы Цынь всегда знаете, как успокоить, тут уж не сдержался Ли.

Вдруг всех обдало холодом, и на стенах пещеры стали загораться факелы. Сразу стало светло, и этот свет успокаивал.

– Лама Ли, теперь дело за вами, ведите нас, – сказала Милана.

Лама Ли стоял на месте переступая с ноги на ногу.

– Вы что, еще сомневаетесь во мне? – грозно произнесла Милана.

Лама Ли ничего не ответил, но пошел.

Шли долго, пещера извивалась. Было бесконечно много поворотов, и они все глубже опускались под землю. Милану удивляло как легко и непринужденно идет Ли, как будто он у себя дома и знает каждый камешек в пещере. Он даже ни разу не повернулся к ним лицом. Они едва успевали двигаться за ним. Только немного позже Милана поняла, что он был в трансе и сам не понимал куда идет. Невидимая рука вела его в нужном направлении. Они оказались перед большой железной дверью. Лама Ли впервые повернулся к ним лицом и сказал: «Только ты можешь войти в эту дверь», – он указал пальцем на Милану. Его голос звучал монотонно. Глаза были остекленевшими, лицо покрывала бледность. Тогда Милана поняла, что это был уже не Ли. «Остальные, включая, ламу Ли позволено дожидаться здесь», – сказал сам же себе Ли. Затем он поднял руку, появилось больше света, и они увидели скамейки и стол, до этого они даже не заметили их. На столе была скромная еда. Рис и лепешки.