Я заснула глубокой ночью, когда весь район видел пятый сон. Внутреннее состояние было странным. С одной стороны, я считала себя счастливым человеком. Оно понятно: я носила под сердцем ребеночка от любимого мужчины. С другой стороны, беспокоилась из-за неопределенности с Ромкой. Я только начинала осознавать, что мы, в общем-то, находились не в лучшем положении. У нас были проблемы, и почему я не признавала этого раньше? Все же я старалась не паниковать, чтобы не нанести вреда малышу. Я гладила живот и представляла, что скоро нас может стать трое. Но в любом случае я желала ребенка, вне зависимости от того, останется ли с нами Ромка.

Рано утром меня снова начало тошнить. Я прогуляла институт, осталась дома. Надеялась, что Ромка позвонит или напишет. Он снова выдерживал паузу.

В обеденное время позвонила Анька. Иногда подруга выходила на подработку продавцом в магазин одежды. Когда она работала, то частенько выходила покурить на улицу. За сигаретой у нее появлялось свободное время, поэтому она звонила свободным подругам поболтать о жизни. В этот раз набрала мой номер.

– Я видела Честнова рано утром, – сказала подруга по телефону. – В детской поликлинике, – уточнила она.

– А ты там что делала?

– Я всё успела. Утром ходила с племянником за справкой к педиатру, потом пошла в магазин тетки на подработку…

Я промолчала, слушая подругу. Я знала: услышу то, что будет неприятно.

– Не веришь? – спросила Анька.

– Верю. И что ты увидела?

– Он был с женой. Они хорошо общались.

– Спасибо, подруга. Порадовала!

– Я к тому, что они больше похожи на брата и сестру. На тебя по-другому смотрит.

– Правда?

– Да, я приятно удивилась. До этого видела только его обращение с тобой, а сейчас, получается, есть с чем сравнивать. Так что скоро придет к тебе, не сомневайся, – говорила Анна, имея в виду возможный выбор любимого человека в мою пользу.

– Посмотрим.

– Почему прогуливаешь пары? – спросила подруга, переводя тему разговора.

– Уважительная причина, – ответила я, принимаясь оправдываться. – Меня тошнило. Сейчас тоже не очень-то хорошо чувствую.

– Держись.

– Ань, скажи, а у Ромы дочь, сын?

– Ты не знаешь? – с удивлением спросила она.

– Мы не разговариваем на эти темы.

– Двое детей у них или даже трое. Не могу точно сказать.

– Ты серьезно?

– Да, подвижный он у тебя. Плодится только так!

– Ладно, поняла. Пока, дорогая.

– Звони, не пропадай.

Поговорив с подругой, я задумалась о жизни любимого человека. В свои двадцать три года он имел, как минимум, двоих детей. На подходе еще один ребенок от меня. Безусловно, хотелось, чтобы Ромка был только моим. Но у него образовалась большая семья. Что там я в сравнении с женой и тремя детьми?

Честнов не звонил в течение двух недель. Я ждала его звонков, особенно в вечернее время. Весенний май выдался необычайно жарким. У нас была отличная возможность прогуляться по городу, сходить в сауну с компанией друзей и искупаться в пруду. Однако всего этого не было, потому что любимый человек не появлялся.

Рядом со мной лежал телефон, который я часто брала в руки, а затем с грустью откладывала в сторону. Уставая ждать звонка возлюбленного, я бросила мобильный в шкаф на два дня. Мысли о Ромке носили грустный характер. Если днем получалось забыться, то ночью, в минуты уединения с самой собой, чувствовалось уныние.

Влюбленные со всего мира проводили сладкие ночи вместе. Люди отдавались любимым, получали удовольствие в близости. Я страдала без любимого человека, ближе которого не могло быть мужчины…

Наступало утро. Появлялась легкость, желание любить, быть с ним рядом до конца и не менять ничего в жизни. Пусть даже всё останется как есть, только бы видеть его…

Не так давно я жила с Ромкой в квартире его мамы. Женщина уехала на отдых, чем он решил воспользоваться. Мой чудесный Честнов предложил побыть вдвоем. Приехал к моему дому и сказал, что есть предложение, от которого не смогу отказаться. Даже не дал возможности собраться! Мы снова смеялись…

– Ромка, я прямо представляю, как нам предстоят вечерние прогулки по шумному городу, встречи у камыша, – говорила я, набрасываясь на него в машине. – А потом пребывание в скромном, уютном доме!

Три дня я жила у него. Просыпалась с первыми лучами солнца, любовалась на него, спящего. Лежала рядом и понимала, что со дня на день покину его дом. Время шло, мчалось на глазах. И постоянно на подсознании пробуждалась мысль о его вынужденном возвращении к жене.

– Не забуду я тебя, – шепотом сказала я в ту ночь в доме его матери, когда он спал рядом.

Я продолжала сидеть рядом, наслаждаться настоящим. Счастьем, пока еще имевшемся у меня…

Глава 3

Поздним вечером пришла мать. В мои десять лет она заявила, что мужчины не любят ответственности. Она сказала это настолько серьезным тоном, что было невозможно не уловить истинного смысла слов. Помню, она сидела в кресле напротив. Мама выглядела красивой, ухоженной, счастливой. Говорила, что скоро познакомлюсь с ее Сережей, но строго-настрого приказала называть по имени в его присутствии. Она взяла меня за руку и сказала, что мужчины не любят, когда их напрягают. Она смотрела прямо в глаза, разговаривала как со взрослой. В конце спросила, поняла ли я ее.

А поняла я маму так, что в свои двадцать изо дня в день вспоминала ее напутствие, сказанное десятилетие назад. Я старалась со всем справляться в одиночку. Сама носила сумки и не принимала дорогих подарков от мужчин. Приучила Честнова к тому, что мы платим в кафе пополам. Должно быть, мама имела в виду несколько иное, когда говорила не напрягать мужчин. Однако я трактовала услышанное по-своему и старалась не создавать дополнительных зависимостей от сильной половины человечества. В будущем планировала работать по специальности инженером.

С Сергеем мама рассталась довольно быстро. В настоящее время она жила с Жорой, которого мы с дедом пока не видели.

– Чай, кофе, Галина? – спросила я у мамы, улыбаясь.

– И чай, и кофе.

Мама выглядела серьезной. Свойственное многословие не проявлялось. Когда я принесла две чашки, то она с подозрением посмотрела на меня. Ее взгляд свидетельствовал о том, что что-то было не так, или же я позабыла чего-то сделать.

До меня дошло: я принесла две чашки, одна из которых была с кофе, а вторая по требованию с чаем, но без десерта. В доме, как назло, закончились конфеты.

– И булку принеси!

– Стыдно признаться, ничего не осталось…

– Где дед?

– Он в командировке.

– Позвони, скажи, что Жору будут оперировать. Деньги нужны!

– Дед оставил денег, – сказала я, стараясь решить вопрос без него.

У близких людей отношения были напряженными. В последнее время каждый визит матери оборачивался скандалом. Я знала, что дед будет переживать из-за новых приключений. Кто вообще этот Жора? Сколько они знакомы: неделю, месяц, три? С какого перепугу дед должен давать ему денег на операцию?

Я была более снисходительна к происходящим явлениям в жизни матери, чем дед. Собственно, моего мнения никто не спрашивал. А вот к деду мама периодически приходила за финансовой поддержкой.

Я нацелилась на то, чтобы отдать часть собственных сбережений матери. Оставалась надежда, что удастся сгладить острые углы. Отправившись в комнату, я достала имеющиеся денежные средства и взяла некоторое количество купюр. Затем вернулась в гостиную, где находилась мать. Положив деньги на стол перед мамой, я улыбнулась.

– Где кольцо? – спросила она, имея в виду семейную ценность.

– Мам, давай без этого…

– Звони деду!

– Зачем оно тебе?

– Буду носить.

– Думаю, деду не понравится идея.

– Звони деду!

– Мам, ты много всего хочешь за один день, – высказалась я. – Давай не будем беспокоить деда, пожалуйста.

Я вздохнула. В дверях появился дед. Он недобрым взглядом смотрел на мать. Посмею предположить, что он слышал практически весь наш диалог. Дед вошел в гостиную, взял деньги со стола и отдал мне.