Однако любой серп рано или поздно встречает свой… камень.

Страшноголовый император Адджер слишком долго не имел детей. Все его четыре жены оказались бесплодны. Или, как похихикивали на базарной площади, бесплодным был сам император.

Страшноголовый гневался, ссылал племянников, подсылал убийц к детям сестры, на редкость крепкой и плодовитой бабы. А потом наплевал на обычаи, завёл пятую, молодую жену. И вот свершилось чудо — родился мальчик. Правда, жена не перенесла родов.

Наследнику дали имя Нордай-Адджер. Он рос крепким, горячим, неутомимым, но… дерзким и неусидчивым.

Всем наукам Нордай предпочитал военные. А магия его интересовала только в боевом аспекте: как приручить дракона да запулить с него молнию.

Мальчишка мечтал о сражениях. Едва не с рождения он играл только глиняными солдатиками. Но сильнее всего Нордая манило оружие. Парень мог весь день напролёт скакать по двору с мечом или сидеть в оружейной юрте, перебирая мечи и кинжалы.

В других игрушках принц не нуждался, но за тренировками мог забыть о сне и еде. Придворные поощряли его страсть, ведь во всём остальном принц был несносен.

Успехов в фехтовании Нордай к тринадцати зимам достиг впечатляющих, и первые воинские знаки уже выступили у него на руках. Пора было принцу принимать присягу и отправляться в первый военный поход.

Но императору было жаль расставаться с сыном. Ему казалось, что прекраснее и умнее этого дикошарого наследника нет во всём свете.

И вот весной, нахлебавшись араки по случаю минувшей для Нордая тринадцатой зимы, страшноголовый Адджер решил, что присяга принцу вообще не нужна! Мол, пусть присягают ему.

«Замечательная» мысль пришла императору в голову. В начале осени, в месяц марала, принц должен отправиться к Белой горе. Он примет там сон воинов и меч. А потом унаследует власть отца. Ведь император, к сожалению, не вечен.

Ну а терию Вердену, племяннику императора, который мог бы претендовать на трон вместе с выкидышем синеликой Исид — сиятельным Нишаем, что тоже носил титул принца — демоны в тот весенний день плюнули в самое сердце.

И не просто плюнули. Они разрезали это бедное сердце чёрным ножом. А потом зашили, чтобы горело оно весь остаток жизни.

«Иди, — весело сказал терию Вердену пьяный император. — И завоюй земли, которыми хочешь править от моего имени! Чем ты лучше других наследников?»

Большего оскорбления страшноликий Адджар не смог бы нанести племяннику, даже возжелай этого. Завоёвывать земли мечом отправляли тех носителей крови дракона, кто вообще не имел прав на наследство.

Терий Верден пошёл воевать, зная, что не сможет даже самостоятельно править добытыми землями. Ведь звание «терий» — носили племянники и единоутробные братья императора. Те, кто мог когда-то занять его место, кто с ним одно и отвоёвывает земли для славы и процветания Вайги. Так криво ухмыльнулась Вердену удача.

Разбив армию правителя Юри в долине Эрлу, терий Верден не удовлетворил жажду власти. Даже наоборот. Близилось время, когда ему пришлось бы отправиться в Вайгу и подарить императору право владения долиной.

И тут этот Нишай со своими скорпионьими выбрыками, точно так же оставшийся без наследства. Что он здесь ищет? Чего хочет?

Понятно, что душевные страдания терия Вердена с появлением сиятельной скорпионоподобной твари обострились безмерно.

Он и без того плохо кушал последний лунный месяц. И рвался за перевал, чтобы захватить чудный город Туле.

Хотел, чтобы огонь и снег навсегда скрыли его войско от власти императора. Хотел править своими богатыми землями и кормить врагами боевых драконов.

Терия Вердена раздражало, как неспешно идёт подготовка к главному в его жизни сражению. Как медленно лечат раны воины, а колдуны копят силу.

Поддавшись порыву жадности, он согласился с предложением торговцев отсрочить нападение на перевал до тех пор, пока караванщики не покинут город. И теперь каждый день спрашивал у Шудура: «Ну, когда?»

А ведь ещё немного — и иссякнет последний летний месяц. И нужно будет готовиться к зиме, а зимой — какая война?

Терий Верден понимал это и всё громче орал на Шудура, срывая гнев. И всё чаще летал в обгоревшую крепость правителя Юри развлекать себя кормлением драконов.

Это означало только одно — скоро терпение наместника закончится. И что тогда? Штурмовать перевал?

Но Шудур сам хотел захватить чудесный город Туле за перевалом. Основать свою династию правителей-колдунов.

Ему была известна важная тайна. Из допроса одного из пленников Шудур узнал — старший сын правителя Юри, Эрген, прорубил себе путь в огне перевала драконьим мечом!

Он рассёк снег, ветер и пламя. И ринулся в обрезавшийся проход. Его люди полетели следом, и огонь сомкнулся за ними, как огромная пылающая дверь.

Но на пути Шудура к овладению перевалом стояли отсутствие драконьего меча и… терий Верден. Вернее, его защищённость могучими амулетами.

Всё это время Шудур строил планы, пытаясь убить наместника или выкрасть мечи. Но, к сожалению, не преуспел.

Чай был допит. Шудур вытер шёлковым платком рот и поспешил в юрту для совещаний.

У порога его встретил Кориус, глава драконьих воинов. Большая их часть была обычной пехотой, но пара дюжин действительно летала на драконах.

И это Кориус первым придумал сажать позади воинов колдунов-молниеметателей. Вот тогда армия терия Вердена и превратилась в непобедимую.

Колдун и военачальник поздоровались и вместе вошли в юрту. И увидели там Наяда: командующий воинами на крылатых волках нервно ходил по кругу.

Шудур успел перекинуться парой слов о ночном происшествии с обоими военачальниками и вовремя — в юрту ввалился терий Верден.

Судя по раскрасневшемуся лицу и драконьим крикам над саха — наместник уже куда-то летал с утра.

— Ну что? — спросил он Шудура, уставившись на него гневно. — Просрал Нишая, колдун?

— А что случилось? — Шудур прикинулся ничего не понимающим идиотом.

— Нишай покинул саха, вот что! — заорал терий Верден. — Думаю, он отправился к императору, доложить, что мы тут бездельничаем! Почему ты не допускал его до меня, проклятый колдун? Что ты опять от меня скрываешь?

Шудур едва не начал икать от неожиданных обвинений: когда услышал, что Нишай, оказывается, просил аудиенции у терия Вердена, а его якобы не пускали.

Понятно было, что кто-то из колдунов, желающих занять место главного колдуна, выдумал этот бред и запустил наместнику в уши, но откуда такая тупость?

— Я не допускал до вас Нишая, потому что он крайне опасен, господин! — начал выкручиваться Шудур. — Шпионы донесли мне, что Нишай явился в саха убить вас!

— Уби-и-ть? — терий Верден выпучил глаза и расхохотался. — Да ты из ума выжил, колдун! Нишай прекрасно знает, что я ему не по зубам! Ты разозлил его, идиот! И он отправился в Вайгу с жалобой!

— Он отправился в приречную долину, господин! — нашёлся Шудур. — Я докладывал вам, что он занят там экспериментами над дикарями.

— И что его вынудило нестись туда сломя голову? — рявкнул терий Верден.

— Э-э, — вымученно улыбнулся Шудур. — Мне кажется, что он э-э… Отправился проверять результаты очередного эксперимента.

— А мне кажется, что ты — идиот! — взревел терий Верден. — Мы с Нишаем теперь в одной лодке, и он это знает…

«Ну да, два наследника без шанса на наследство, — мысленно согласился Шудур».

— Он явно ищет союза со мной, потому и приехал в саха. А ты, мерзавец, не доложил мне, как должно.

— Но Нишай не стал говорить со мной… — начал Шудур.

— Потому и не стал. Кто ты такой, колдунишка, чтобы посвящать тебя в родовые тайны?

«Нашёл тайны, — поморщился Шудур. — Даже распоследняя бродячая собака давно уже всё пронюхала. Не видать вам с Нишаем трона!»

— Вот что, Шудур! — Терий Верден уселся на кошму в почётном месте у очага и указал колдуну на дверь. — Срочно лети в горы, или где там засел Нишай? Кланяйся ему! Проси вернуться обратно. Скажи, что я готов объединить с ним усилия… Что я жду его у себя в юрте. Ну, ты понимаешь…