Мальчишки засмеялись.

— А ещё, Кай обещал научить нас читать! — влез Кима.

Нишай чуть качнул головой: читать? Дикарей?

Да… Бардак в лагере царил знатный. Знал бы Шудур, что тут творится, чёрной желчью бы захлебнулся.

Это же надо, вот этого, тощего и ободранного полузверька — учить читать! Ещё бы волков читать поучили.

— А почему Йорд такой… странный? — решился спросить Нишай.

Ему хотелось узнать, понимают ли мальчишки, что вайгалец — под печатью сильного колдуна? Что он готов слушаться приказов, произнесённых особым образом любым мастером чёрного слова, понимающим природу его печати?

Нишай был почти уверен: он тоже сумеет приказать Йорду. То-то будет смешно, когда «учитель» кинется рубить своих же учеников!

— Йорд — вайгальский дюжинный, — пожал плечами Лойчен. — Каким он ещё должен быть, когда вокруг воины правителя Юри? Наверное, ему это не нравится!

Мальчишки ответили ему хохотом. Кима даже повалился на землю, прижимая грязные ладони к тощему животу.

Дикариная мелочь совершенно развеселилась, только Игель, парень с туманными глазами, не улыбался и так же странно смотрел на Нишая. Словно видел в парне-охотнике его страшный изъян.

Но тут из юрты вышла Шасти, и весельчаки сразу забыли про разговоры о фехтовании.

— Эх!.. — выдохнул Тош и цокнул языком. — Сладкая какая, как малина в лесу!

— Отвернись! — посоветовал ему Лойчен. — Девушки — штука опасная. Смотришь на них, и кровь начинает гореть, как будто в кишках у тебя костёр!

— Так у меня и костёр! — буркнул Тош.

— Это она тебя приворожила! — захихикал один из мелких дикарей. — Будет теперь по ночам тебе сниться!

— А кто это? — спросил Нишай, прикидываясь, что не понял, что Шасти — колдунья и жена Кая.

— Нравится? — спросил Лойчен. — Не смотри долго! Это — самая настоящая вайгальская ведьма! Хотела приворожить Кая, и сама попалась!

— Да? — удивился Нишай. — Так она сама захотела за него замуж?

Глава 13

Нишай

Нишай уставился на девушку, не веря своим глазам. Если она сама захотела замуж за дикаря, это что?.. Она из дома сбежала, что ли? Из города в лес?

Его всегда пугали эти необузданные знатные девицы, нервные, как драконы-подростки. Ну, вот как могла девушка сбежать из города? От дорогих нарядов и фруктов в меду — к варёному мясу из общего котла?

Правильно говорят: любовь — сродни сумасшествию.

Вот же дурная девчонка. Ну, сама виновата! Он убьёт её не больно.

Начинать нужно было именно с девушки. Чиен вполне мог оказаться устойчив к печатям, он — знатный воин. А значит, для победы над ним нужно сначала убрать с пути колдунью.

Её отец отлично владел искусством молний. Девчонка тоже может быть очень опасна. Раз уж она живёт в лесу, то явно может за себя постоять.

Но разобраться с ней надо тихо, не поднимая шума. Например, в юрте, чтобы дикари вообще ничего не узнали.

А потом нужно заколоть Чиена. Лучше напасть на него внезапно, раз он такой искусный фехтовальщик…

Нишай встряхнул головой, возвращаясь из страны мыслей в реальность.

Где-то рядом шумела река. Орали неугомонные птицы.

— Жалко, что Шасти моется в своей юрте, а не у реки! — громко страдал Тош.

Мальчишки смеялись над ним.

— А ты руку сломай! — подначивал Чёрный Лис. Его ехидная физиономия и в самом деле чем-то напоминала лисью мордочку.

— Зачем — руку? — удивился Нишай и ещё раз тряхнул головой, для верности.

Магическое размышление замедляет время, не враз и вернёшься в реальный бег.

— Шасти хорошо раны врачует, — пояснил Лойчен. — Вот если бы Тош сломал руку, она могла бы впустить его в юрту, где моется!

— Раны? Это то, что мне надо! — Нишай понял: он нашёл благовидный предлог, чтобы уединиться с Шасти в юрте. — Найманы отбили мне все кишки. Внутри всё болит.

— Ну, так иди. Она даст тебе травяного отвара, — закивал Лойчен.

Нишай поблагодарил его за добрый совет и решительно направился к девушке.

Всё складывалось удачно, вот только шаманский выродок Игель молчал и смотрел на незваного гостя странным, не предвещающим ничего доброго взглядом.

Шасти возилась возле общего костра, перебирая принесённые охотниками дрова. Похоже, собирала смолистые ветки для каких-то колдовских опытов.

Нишаю оставалось сделать десяток шагов, чтобы поравняться с ней, но он оглянулся на шум и увидел, как к тренировочной площадке, ругаясь на мальчишек, хромает Йорд.

Умные волки, завидев его, поднялись с лёжки. Они потягивались, зевали, расправляли серые пушистые крылья.

Это было слишком красиво, и Нишай задержал шаг, а потом и остановился, чтобы полюбоваться на зверей.

Драконы ему нравились больше, но и на волках полетать было бы очень здорово.

Шасти выпрямилась и тоже застыла, с улыбкой разглядывая зверей.

Нишай скользнул взглядом по её ладной фигурке, точёному лицу. Она была красивее многих, что Нишай видел у трона. И явно умела ценить прекрасное.

Вайгальцы тем и отличаются от дикарей, что могут любоваться и светом луны, и дождём, и смертоносным полётом драконов, и яростными схватками крылатых волков, и кровавыми жертвами Эрлику. Всё, что красиво — угодно тёмному богу.

Шасти с её лицом и благородной осанкой могла бы стать хорошей женой колдуну своего племени. Родить ему здоровых и магически одарённых детей.

А ещё Нишай чуял, что где-то рядом с её юртой, как родничок из земли, бился выход силы. Новый юный росток нарождающейся магии.

Не зря именно здесь, над рекой Кадын, бились драконьи воины, когда трусливый Эрген отступал к Огненному перевалу. И не зря здесь, в небе, схватились горбатый волк диких гор и ящер из преисподней Эрлика.

Но почему ящер проиграл?

Потому что Шудур слаб и не способен понять силу этой земли?

Волки с юными всадниками на спинах подпрыгивали, расправляя крылья. Взмывали в небо, как огромные птицы.

Нишаю нельзя было летать. Не разрешалось приручать колдовской огонь. Он не смел жениться и родить наследника.

Если бы он нарушил правила в Вайге — пил бы уже тёмную воду озера с Эрликом из серебряных чаш. Но это — в Вайге. А здесь — он свободен.

Он может построить в этих горах свою собственную империю. Всего-то нужно завладеть магическим ростком, чтобы изменить и расширить это маленькое первое поселение!

Он сумеет! Научится летать на крылатом волке и возьмёт в жёны эту девчонку! А её Каю отрежет сначала руки и ноги, а потом голову!

Шасти, словно почувствовав невидимую угрозу, вздрогнула и заторопилась в юрту. В руках она несла несколько смолистых веток кедра.

Нишай не таясь пошёл следом за ней.

Нет, он не будет убивать девушку. Он сделает с ней то, что положено делать с девушками. А потом — свяжет покрепче.

Он убьёт Чиена и Айнура, потом Кая, и эта дурочка одумается. И будет хорошей женой. И родит ему много крепких мальчишек!

Бесшумно двигаясь следом за девушкой, Нишай тенью скользнул за ней в небольшую юрту и замер на пороге. Росток необычной магии был где-то близко, очень близко.

— Чего тебе надо, охотник? — нахмурилась Шасти и обернулась.

Она услышала сдавленный возглас изумления — Нишай нашёл глазами росток!

Наверное, это был мистический жабий камень. Камень — семя, отец трансмутаций мёртвого в живое.

Юный колдун никогда не видел ничего похожего, только читал в книгах. Но был уверен — это он! Живой сияющий кристалл, покрытый маленькими почками нарождающихся кристаллов, рос в горшке в самом дальнем углу юрты!

— Красиво, да? — спросила Шасти, разглядывая незваного гостя. — Зачем ты пришёл?

Говорила девушка уверенно, она не привыкла опасаться за свою жизнь.

Какие мирные в этих горах дикари!

— Я ранен, — сказал Нишай. — Меня избили найманы. Они пинали меня в грудь и живот, и сейчас мне трудно дышать.