«Бум», – сказал я тогда. И «бум» – сделала она по моей голове скалкой, с которой прилетела на шум.

Было чертовски больно. До сих пор кажется, что на голове шишка, прямо там, на макушке. С тех пор я не притрагивался к таким лампам. Только через розетку. Только лампочки. Будет весело, если у них случится то же самое.

Что же, пока я это записывал, наши герои успели пожарить мясо… некоторое испортили, вот засранцы. Так… Тише. Тише. Мы подошли к диалогу.

– Ну, что, Оливер, Томас, Эбигейл, готовы к ужасам? – Начал Марк

– А про меня, видимо, забыли, – съязвила Жасмин, скрестив руки на груди.

– Цыц, мышь. Просто молча слушай и всё. Я целых три месяца ждал момента, когда смогу рассказать вам историю, услышанную мною от знакомого моего отца. Этот знакомый работает смотрителем пожарной вышки, расположенной во-о-он там. – Он поднял голову, затем все остальные сделали то же самое. Его рука потянулась вперёд и указала на стоящую в километре отсюда вышку, где горел свет. Высоченный и твёрдо стоящий на своих четырёх железных ножках деревянный домик, с которого открывается вид на большой территориальный участок лесного массива. Стены хижины представляли собой окна со вставками, которые можно опускать. Практически панорамность. Домик обрамлён балконом и ведущей вниз винтовой лестницей. – Следит, как и другие смотрители, за парком, чтобы не было пожаров, незваных гостей на территории парка, когда тот закрывается в несезон. И всё такое. Также именно он помог нам здесь собраться, выбив разрешение на установку палаток за меньшую плату. В общем, он рассказал, что в этих местах ходит легенда о маньяке, который живёт в одной из пещер, куда боятся ступать люди. По ночам смотрители часто слышат крики и вопли его жертв, а также удары топора о дерево. Изначально думали, что кто-то занимается незаконной добычей древесины, но отряд рейнджеров обошёл лес от и до, не найдя ни одного поваленного ствола. Нередко происходили странности. Например, исчезающие вещи. Люди теряли свои походные ножики. На коре деревьев тут и там можно заметить пометки. Слова: «Помогите», «он рядом», «у озера», «предатель». Местное правительство не даёт никаких комментариев. По сей день нет информации о том, каким образом он их убивал и убивал ли вообще, однако участились случаи пропажи людей в окрестностях. Плюс следы крови на камнях у реки, ведущей к озеру, возле которого мы сидим. Свежие следы. Вряд ли кто-то… резал… мясо.

– Мне что-то не по себе, – сказала Жасмин, сидевшая на холодной земле. Она поджала к себе колени. – Может, поедим?

Внутри девушки разливались рекой негативные и депрессивные чувства. Когда-то давно, лет пять назад, она лицом к лицу столкнулась с душегубом, который в маленьком парке на прогулке убил её собаку и неизвестного прохожего, затем убежал. Через двое суток того поймали, но он покончил с собой, перерезав себе горло на глазах полицейских. Она ненароком стала поглядывать во все стороны. Руки инстинктивно поглаживали тело, чтобы хоть немного создать чувство комфорта. Помогало не очень. Она посмотрела на свою подругу и не увидела в её лице такого же ужаса, какое испытывает сейчас сама. Ей было всё равно?

– Ха-ха. Зайчишка забоялся, посмотрите на неё.

– Марк, ну, серьезно, ты нас собрал здесь ради страшилок? – Спросила Эбигейл! и постепенно стала понимать, что здесь происходит что-то не так. Ей не уделяют внимания! Какой ужас! Она уже была готова топать, как маленькая девочка, своими кроссовками по грязи, не боясь этой грязи, ради внимания. Ей нужно что-то придумать…

– Разумеется. Я один-единственный ничего не боюсь, а вы даже от ужастиков не первой свежести откладываете сотню кирпичей.

– Ложь! – Выкрикнул Томас.

– Он разговаривает… Боже мой! Оливер, ты это слышал? – Он кинул ему сигарету.

– Шок! О, спасибо, Рейвен. У меня же есть…

– Эта лучше того дерьма.

– Подожди… Ты же говорил, что они хорошие.

– Да. Говорил. Чтобы ты не расплакался.

– Вот ты х…

– Ну, говори. Давай. – Марк кинул в него камень и попал в ногу.

– Так, ребята, я вас сейчас в озеро кину, – пригрозил Томас.

– Ладно. Ладно. Мы успокоились. Да, Оливер?

– Да пошли вы, – потирая ногу, фыркнул он.

Оливер встал и отошёл от их лагеря на несколько метров, достал сигарету и закурил. Честно говоря, курение убивает. В прямом и переносном смыслах. Курить… так же плохо, как и пить. Или еще что-то. Я никогда не курил за всю свою жизнь и вам, мои дорогие, не советую.

– Упырь… Вечно бы поиздеваться надо мной. Что у нас вообще за дружба… так хочется ему врезать. А? Не понял. – Курильщика привлëк странный шорох, доносящийся из-за крон высоких кустарников, красиво сложенных между друг другом. – Что за шум? Там кто-то есть, эй?

Позади раздался голос Марка, который вместе с разговорами Эбигейл! и Жасмин донёсся лишь частично до его ушей: «Чего ты там… сюда иди!»

Но Оливер даже не повернулся. Он пошёл вперёд, рассматривая деревья вокруг и включая на телефоне фонарик, свет которого мягко перескакивал по растениям в поисках шума. Выйдя из-за кустов, которые ему пришлось пройти насквозь, он закричал, как маленькая свинья, потому что увидел перед собой… Да ничего он там не увидел. Тени и воображение. Лунный свет. И свет на вышках далеко отсюда. Порой воображение может сыграть злую шутку с нами и нашими нервами.

Тут же все сбежались к нему.

– Что случилось? – Спросила Жасмин.

– Я что-то видел… какой-то силуэт. Тень. Ох, блин…

– Ты идиот. Пещера завалена, а история про маньяка – детская байка, чтобы такие, как мы, или еще младше не покидали свой лагерь в ночное время и не тревожили бедных смотрителей СВОИМИ ТУПЫМИ ШУТКАМИ, – последние три слова он произнёс голосисто и недружелюбно, казалось, слюнями забрызгав всех окрест.

– Что? – Оливер будто уже успокоился.

– Да. Мне отец по секрету рассказал. Несколько лет назад они рассказывали про людоеда. Теперь – маньяк. Ты правда считаешь, что здесь кто-то станет жить? В пещере? Это же бред. Там сыро и холодно. Нет еды и воды. Маньяки умные. Они выбирают места получше. Да хоть в одной из вышек. Ха-ха. Шучу. Здесь нет никого. Только мы, смотрители и другие туристы.

– А пропавшие люди? – Прервала его Эбигейл!

– Люди..? В смысле? Я не говорил ничего о людях.

– Ты сказал, что люди пропадали.

– Тебе показалось.

– Засранец, – сказала малышка и начала толкать его. – Я вусмерть испугалась! Нельзя так!

– Остынь, детка. Остынь. Вы же любите фильмы ужасов, так любите и адреналин ловить. А то поймает вас ступор при виде убивца, и станете вы украшением в пещерке.

– Да закройся! – В панике провопила Жасмин и чуть ли не заплакала. – Зачем я только согласилась…

Она ушла к костру, за ней пошла Эбигейл!

– Хей, солнце, чего ты? Иди сюда, я тебя обниму. – Она прижала милочку к себе, нежно цомкнув ту в макушку.

– Он урод…

– Да, урод, но всё-таки наш друг. Сколько раз он тебе помогал в школе? И прикрывал тебя.

– Но он урод! Урод! Урод! Я не хочу больше с ним дружить… я хочу домой. – На лице Жасмин читалось чудовищное разочарование, капельки слёз медленно падали вниз, разбиваясь о сырую землю.

Ребята и не заметили, как гром не принёс с собой дождь. Все тучи разошлись, утянув его на десятки километров на север, в сторону той вышки. Но есть предчувствие… он вернется.

***

Томас-Томас. Милый Томас. Все, наверное, думают, что этот герой так молчалив, его здесь и нет, но это вовсе не так. Его мозг (хоть и крошечный) анализирует ситуацию и пытается адаптироваться к местным условиям, что ж, стоит признать, страху подвластны все масти людей, любой каст, от мала до велика. И его страх – это лес. Казалось бы, какого хрена он забыл здесь, раз боится тёмных и мрачных лесов, одиночества, боится потерять дорогу домой и больше никогда не увидеть свою любимую сестрёнку? Он надеялся, что сегодняшний день станет первым в борьбе с одним из его страхов. Правда, компанию он выбрал совсем не ту. Он чувствует себя безмерно неспокойно, как никогда ранее. Друзья глупые, друзья ссорятся, лес вокруг слишком густой и дремучий по его же меркам. Ближайшие взрослые люди далеко. Потеряться можно и с указателями.