– В-ваше высочество… – Рэндол с трудом открыл рот, чтобы сказать последние слова. – Спасибо вам… Как же так…

Голова слуги бессильно повисла.

– Рэндол! Очнись!

Принц обхватил пальцами слугу за запястье. К счастью, пульс прощупывался, хотя и слабо. Если промедлить с помощью, Рэндол умрет.

«Ты же не думаешь, что я брошу тебя умирать?» – мысленно спросил слугу принц.

Как правило, он не испытывал теплых чувств к своим подчиненным. Однако Рэндол – особый случай. Он был по-настоящему предан принцу. И принц не мог просто так дать ему умереть.

«Где ближайшая больница?» – задумался он. До больницы Имперского креста слишком далеко, Рэндол может не дожить.

«Роздейл тоже неблизко», – прикинул принц.

Вдруг он вспомнил: больница Святой Терезы! Может, это проделки судьбы? Как раз в тот вечер в больнице дежурили барон Грэм и его ученица Элиза.

Даже поздней ночью спасательное отделение больницы Святой Терезы не знало покоя. Мужчина средних лет весь в крови, стонущая от боли женщина…

Посреди этого хаоса к одному из врачей подошла девушка:

– Профессор, я вправила плечо пациенту с вывихом.

Грэм, молодой профессор, повернулся и посмотрел на совсем юную, но в то же время грациозную девушку. В спасательном отделении она выглядела чужеродно.

– Как именно?

– Согнула руку в локте в направлении вывиха, а затем ротировала ее вовне.

Грэм в очередной раз был поражен. Хотя пора бы ему уже было привыкнуть к этому чувству.

«Девочка, которая и месяца в больнице не проработала, вправляет плечо по Кохеру. Кто бы мог подумать…» – вздохнул он.

На всякий случай Грэм проверил состояние пациента, но все было идеально. Ученица справилась лучше, чем это сделал бы сам Грэм.

«Как такое возможно?..» – в сотый раз спросил он сам себя. Это не трудяга, как он сам, а настоящий прирожденный гений, способный изменить мир. Она как будто уже успела отточить все возможные медицинские техники. Словно она родилась с этими навыками.

Грэм покачал головой: «Безумие». Она же человек, а не какая-нибудь богиня медицины. Но ее способности поражали воображение.

«Такое чувство, что она мне не ученица, а коллега», – подумал Грэм. Сегодня в отделении было особенно много пациентов, но работать вместе с новой ученицей было легко. Она принимала в лечении больных не меньше участия, чем любой другой врач.

– Роза.

– Да, профессор.

– Ты не устала?

Элиза удивленно посмотрела на наставника. Ее обычно грубый учитель впервые был с ней так любезен.

– Нет, я в порядке.

– Если устала, иди отдохни немного. Кажется, становится легче, я управлюсь сам.

– Спасибо за заботу, – улыбнулась Элиза и поразила Грэма в самое сердце.

«Соберись, Грэм. Она твоя ученица!» – мысленно отругал себя врач.

«У меня нет к ней никаких чувств», – убеждал он себя. Подумаешь, сердце екнуло. Это всего лишь улыбка. И ничего больше.

– Профессор, что с вами? – удивилась девушка.

– Нет-нет, все в порядке, – нахмурился Грэм.

– Вас что-то беспокоит? – снова спросила Элиза.

Но Грэм ничего не ответил. Как он мог сказать, что его сердце начинает биться быстрее, когда он на нее смотрит?! Благодаря своим способностям он очень рано стал профессором, и сейчас ему было чуть больше двадцати пяти – не такая уж и большая разница в возрасте. И все же это было неправильно.

– Все хорошо, не волнуйся.

Вдруг в отделении раздался крик:

– Профессор Грэм, сюда! Здесь пациент!

Похоже, кому-то требовалась срочная помощь.

– Пойдем.

– Да, профессор.

Вдвоем они поспешили к пациенту. Огнестрельное ранение! Мужчина средних лет, без сознания, зрачки очень медленно реагируют на свет. Состояние критическое. Он мог вот-вот скончаться.

– Значит, пуля попала сюда… – нервно сглотнул Грэм.

Элиза тоже была встревожена: «Верхняя левая часть брюшной полости… Как раз здесь находится селезенка».

– Спасите его, – раздался серьезный голос. – Вы обязаны.

Голубоглазый блондин. Красивый и неприступный. Он выглядел благородно и аристократично даже в своем простом костюме.

Элиза замерла: «Почему он кажется мне знакомым?» Она видела его впервые или нет? Но где они могли встретиться? Девушка недоуменно разглядывала незнакомца.

«Элиза?» – удивился наследный принц Линден, никак не ожидая, что встретит ее, как только зайдет в больницу.

«Похудела…» – отметил он.

Одета Элиза была не в свое обычное платье, а в медицинский костюм. Как ни странно, он очень ей шел. Она выглядела исхудавшей, и можно было предположить, что она страшно устает и план императора работает. Однако лицо ее светилось. Она была полна жизни.

«Неужели она может быть такой?» – удивился принц. Он знал девушку с самого детства, но впервые видел такое выражение на ее лице.

Отбросив мысли об Элизе, Линден перевел взгляд на Грэма, признав в нем опытного врача.

– Как Рэндол? Вы сможете его спасти?

Жизнь его преданного слуги была важнее.

– Это будет трудно… – после небольшой паузы ответил Грэм.

Линден побледнел.

– Как это понимать? – грозно спросил он. – Говорите прямо, доктор.

– Пуля попала в селезенку. В ней много кровеносных сосудов. Остановить кровотечение невозможно, поэтому, к сожалению, вынужден сообщить, что надежды нет.

Линден с тревогой посмотрел на слугу. Значит, он умрет? Нет, этого нельзя допустить.

– Уверены? Неужели нет никакого способа?

– Да, простите… Рана смертельна.

Услышав эти слова, Линден достал что-то из внутреннего нагрудного кармана. И Грэм, и Элиза опешили, увидев предмет.

Это был медальон. В центре был изображен крест в окружении двух животных, стоящих на задних ногах. Надпись на медальоне гласила:

Герб императорского дома де Романовых!

– Это же… – растерянно пробубнил Грэм.

Элиза была потрясена не меньше, чем ее наставник: «Имперский герб! Откуда он у этого человека?»

У всех де Романовых золотые глаза, но у этого парня глаза голубые. Значит, он не может быть членом императорского рода. Дальний родственник? Однако даже Элиза, которая знала в лицо всех знатнейших аристократов, не могла его узнать.

– Неважно, как вы это сделаете, – тихо, но угрожающе сказал блондин. – Неважно, сколько это будет стоить. Спасите его любой ценой.

«Что же делать? Вот черт. Простреленная селезенка – верная смерть», – напряженно думал Грэм. Парень – явно большая шишка и связан с императорской семьей, но разве это что-то меняет? Рана смертельна, и ни один, даже самый талантливый врач ничем не сможет помочь.

– Изви…

Но не успел он договорить, как его прервал звонкий голос:

– Мы сделаем все, что в наших силах.

– Роза?!

Грэм удивленно уставился на ученицу, но она была полна решимости спасти пациента.

– Профессор, мы справимся.

Это было совершенно невозможно!

– Роза, о чем ты? Ему селезенку прострелили! Мы бессильны! – Грэм попытался образумить девушку. – В селезенке очень много кровеносных сосудов. Пуля их все разорвала. Кровотечение не остановить!

– Понимаю. Я знаю, что все разорванные сосуды восстановить невозможно.

– Раз знаешь, то зачем предложила его лечить?

Грэм решил, что в девушке говорит жалость, но она продолжила:

– Но можно удалить селезенку.

– Что?..

– Мы можем удалить селезенку и лигировать[2] сосуды. Так мы остановим кровотечение.

Грэм был потрясен. Он был умелым врачом и сразу понял, что девушка имела в виду… Грэм нервно сглотнул: «Верно. Не обязательно останавливать кровотечение. Можно просто удалить саму селезенку и лигировать идущие к ней сосуды! Но как она додумалась?»