– Млять!!! - сорвавшись на русский, заорал Вал, - какой пидорас пол намылил?

– Тебе виднее, - хмыкнул Синдзи, припоминая пробуждение.

Маюми спокойно вкушала завтрак из миски. Звук падения Суслика ее даже не заинтересовал.

Хомяк аккуратно прошмыгнул в душ. Умывшись, отмотал туалетной бумаги и тихонько протер скользкий пол, заметив следы мелких когтей на валяющемся у двери брусочке мыла.

* * *

– Ты говоришь, у Кадзуо-куна аллергия на магию? – глаза Ласки округлились, когда она услышала слова Синдзи о результатах обследования в госпитале. Хомячок, удобно устроившись на кушетке, чтобы лучше видеть несомненные достоинства хорошенькой медсестры, смаковал подробности. Особенно он решил задержаться на такой детали, как «магия смерти».

– Короче, Сусляндра попал. Ему сейчас надо держаться от этой самой магии как можно дальше, чтобы не примерить, как он говорит, деревянный макинтош.

Ласка покосилась на Джунгарика, представляя себе наследника клана Фудзивара в таком странном наряде, который почему-то оказался невероятным образом связан со смертью. Заметив ее взгляд, Хомячок прыснул:

– Я без понятия, где он нахватался таких выражений. Может, заплатка на его душу так повлияла, она же у него разорвана на звездно-полосатый флаг.

– Как можно помочь Фудзивара-сану? – тихо спросила Ласка. В ее воображении стоял Суслик, аура которого была наполнена энергией смерти. Если она, Ласка, ему не поможет, то это может стоить драгоценному курсанту жизни. Хомячок, заметив, как она погрузилась в невеселые мысли, предпочел еще раз заглянуть в ее декольте и бесшумно ретироваться.

* * *

Когда он поделился с Пумой тем, что узнал от самого Суслика по поводу результатов посещения госпиталя, ее реакция была довольно странной. В смысле, она не стала погружаться на дно озера печали или задумчивости, а отделалась короткой вспышкой.

– Ксо!

– Сестра, врач с неприличной, но полной огненной харизмы фамилией сказал, что ничего страшного нет, - пытался приободрить Пуму Джунгарик. Пума во время вспышки и не заметила, как подняла брата за шкварник, как котенка, и удерживала так на весу, пока паренек не стал задыхаться.

– Суслику ничего не угрожает, просто ему требуется время на восстановление, - прохрипел Синдзи. Майор молча выпустила его, так что Джунгарик, неловко дрыгая ногами, шлепнулся своей костлявой пятой точкой на каменный пол.

* * *

Суслик, тем временем, не спеша отправился на площадку, чтобы потренироваться в любимом паркуре. Осознание того, что он должен что-то совершить, чтобы вернуть долг за спасенную жизнь, пусть и подселившись в чужое тело, прибавляло решимости превратиться в боевого Суслика. Собственно, он таковым и являлся, но обстоятельства изменились. Те твари, которых он видел в своих погружениях в чужой опыт, были опасными и непредсказуемыми – ему следовало научиться быть таким же.

Оглянувшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, Валентин прыжками начал перемещаться вдоль отвесной стены, хватаясь руками и кончиками пальцев ног за едва видимые выступы. Со стороны казалось, что он просто парит над поверхностью стены, двигаясь параллельно горизонтальной плоскости. Кадзуо по привычке принялся было ныть, что его, как наследника рода, без конца все портящего, никогда не отправляли выполнять такие экстремальные трюки.

– Заглохни, - коротко скомандовал Вал, выполняя стойку на одной руке у основания стены.

– Я все-таки не могу не думать о том, что надо беречь себя. Для дедушки эти три дня в госпитале обошлись в немалую сумму, - пробовал хитрить Кадзуо.

– Это был его выбор. Мне вообще-то тоже не плевать, что он так потратился, но ведь речь идет о чести клана, - Валентин даже не понял, когда он успел так проникнуться такими тонкостями. Кадзуо смутилс – это он должен говорить и думать о подобных вещах, но вместо этого ему напомнили о его долге перед родом. И кто? Человек, который хоть и повидал многое в своей жизни, но сейчас заново переживает все прелести полового гормонального дурдома в подростковом возрасте.

Голова Суслика от перенапряжения, вызванного непрекращающимися мыслями о необходимости лечения, едва не сварила его собственный мозг. Причем всмятку и в собственном соку.

– Твою мать, и о чем я только думаю? – Вал потер устало виски. Пора было возвращаться в казарму, где это пушистое чудовище опять что-то натворило. В этом Суслик был уверен на всю тысячу процентов.

– Сусляндра, ты где был? –Хомячок обладал супер-способностью создавать что-то вроде мини-торнадо всякий раз, когда врывался в комнату. Пусть она меньше его родительской кладовки, главное, чтобы никто не поймал здесь его любимицу. Хомяк, видя, как она ловко управляется с пакостями в честь злосчастного Суслика, все больше убеждался в особенном уме Маюми. Кадзуо оставалось только констатировать очередное поражение, обнаружив выжатый или прокушенный тюбик от зубной пасты или ударившись каждой частью тела по очереди обо все углы, которые, почему-то, попадались почти одновременно.

– Лечил относительно здоровое тело. В здоровом теле – здоровый дух, - ответил его друг, настороженно оглядывая комнату. Всё казалось на своем месте, но, как понимал Суслик, это была всего лишь видимость. Так недолго и параноиком стать.

– Чем займешься после ужина? – поинтересовался Хомячок, почесывая себе одной рукой спину, а другой – за ушками Маюми, мордочка которой легко могла победить в конкурсе на звание воплощения самой невинности.

Подушка, на которую хотел прилечь Валентин, была подозрительно мягкой. Ощупав ее со всех сторон, Кадзуо убедился в подвохе. В глубине подушки была самая настоящая кошачья мина, облепленная со всех сторон белым пухом. Не обнаружь он это сейчас, наверняка бы снились кошмарные сны, в которых Суслику пришлось бы тонуть в чане с дерьмом. И над его головой эта злопакостница Маюми взмахивала бы остро отточенным мечом, заставляя в попытках спасти свою голову нырять в чан, наплевав на амбре.

* * *

– Знаете, что я думаю? – пробасил Хорёк, когда торжествующий Джунгарик рассказал главную новость месяца. – Это все перенапряг! Наш Кадзуо-кун просто перегорел от собственной магии. Я слышал, такое бывает.

– Да, я тоже слышал, - поддакнул Кёити. Он умел кое-что делать в плане магии, например, становиться невидимым для магов-поисковиков, но не мог похвастать особой мощью. Парни принялись наперебой обсуждать, почему Фудзивара не обратится за лечением прямо сейчас и можно ли ему помочь так, чтобы это пошло на благо им всем. Хорёк не мог забыть, что благодаря неожиданным боевым навыкам Суслика, он и Минамото смогли выжить как минимум дважды. Сёто не терпелось вернуть долг, но как это сделать, если нельзя было магию разлить в стаканчик и угостить? Или вбить, как гвоздь, по самую шляпку туда, куда солнце не заглядывает? Тем более, что она была сейчас вредна для уважаемого наследника клана, о чем неоднократно упомянул Хомячок.

* * *

После сообщения о госпитале принцесса Айко была сама не своя. Девушка искренне хотела помочь, но не представляла, каким образом.

– Это все из-за меня, - рыдала она в своей комнате. Преданные фрейлины смотрели на нее и с сомнением качали головами. – Он так старался меня спасти… А я, дура, даже не могу помочь ему… Он просто разрывался на части, чтобы выполнить свой долг и спасти дочь своего повелителя, потому что он – благородного происхождения… Он – отважный воин, ловкий, сильный и безжалостный к своим врагам… Это было так вдохновляюще – смотреть, как он расправляется со всеми ради меня!

– Ваше высочество, государь и государыня очень беспокоятся о вас, - робко проговорила младшая фрейлина по имени Мидори.