Под хохот и гогот вампиров экзекуция продолжилась уже с кастрюлей супа, пузатая такая емкость литров на сорок. С ней поступили более бережно, каждому разлив в миску два черпака жидкого под свои ухмылки. Чего те налили выяснилось довольно быстро, пока один из гражданских жуя не вытянул из-за щеки во рту кусок подгорелого уха бывшего гражданина, опрокинув от такой находки на бетонный пол свою тарелку с супом. Спустя мгновение его начало выворачивать на изнанку в понимании, что тот впервые опробовал себе подобного став каннибалом. Некоторые граждане были солидарны и их тошнило рядом содержимым их пустых голодных желудков. Некоторые после этого выпивали лишь бульон и выбирали редкие кусочки овощей. Ну а большинство отошло с мисками вглубь и продолжали есть, стараясь видимо представлять нечто иное в своих тарелках, мол там кусочки свинины плавают. У каждого свои фантазии, за чем и продолжали наблюдать конвоиры, обхохатываясь от миловидных сцен приема пищи их гражданами.
На самом деле многие выживали любой ценой. Эти сообразили, в частности бандиты, что чем здоровее те будут и полны сил, тем позднее их зарежут и пустят на скотобойню. А пока будут использовать других граждан для своих нужд, там мало ли чего может произойти за это время, может военные придут и освободят или сами вампиры друг друга перебьют по пьяни. Это примерно дословно подслушанное с помощью СС из разговоров среди них.
В окончании трапезы одна женщина подошла к вампирам и попросила аптечку, ее мужу в драке разбили голову. Вампиры подумали-подумали посматривая на друг друга с очередными ухмылками и вынесли вердикт, этой женщине повезло, где он у нее валяется. Тот находился у самой стены с расквашенной головой в процессе утренней драки, ему по касательной прилетело во время споров соседей. Жена в текущих условиях как смогла так его и перевязала, но эффекта мало сие принесло. Как факт сейчас стояла возле него рядом мелко дрожа и надеясь на чудо, это и заметил подошедший вампир. Расстегнув свою ширинку он обмочил раненого со словами «впредь так сама делай, моча слабый антисептик, это каждый солдат знает». Застегнув свой скворечник под ржание коллег, он вышел и те закрыли последнюю дверь нашего гаража на засов.
Запертые люди продолжали надеяться, продолжали сбиваться в стаи и сооружать себе подобии жизни, превратив код мании своего величия в собственный код ужаса. Сейчас это самое большинство уже хотело вернуться к своей прежней жизни, своим мелким и мнимым проблемам. Оно больше не хотело напирать на индивидуальность, личное эго, тщеславие, завоевать для себя и своего потомства как можно больше места под солнцем не считаясь с последствиями. Все их мечты сплелись воедино к единственному желанию выжить. Больше никто из них не думал о несуществующих проблемах, кредитах на жилье или очередную машину. У этого общества осталось лишь одно желание и одна цель, маленькая и простая, или дожить до утра следующего дня, прожить еще одни сутки в рукотворном аду созданном ими же, хоть и мало кто это понимал, мало кто хотел понимать из находящихся не только тут в гараже авторемонтного завода. Крайние находились всегда у них и во всех случаях, тем самым накаливая и без того страшную обстановку, тем самым давая подпитку их эфирным паразитам внутри каждого из них.
Вот в этих своих надеждах граждане укладывались спать, между ними вспыхивали очередные ссоры за право кто где разместиться, скромные шипящие драки между женщинами и молчаливая ненависть за право дожить до утра на столе или станке, а не на холодном бетонном полу.
Сами же бандиты во главе со своим лидером Добролюбом Геннадиевичем Гоницким, бывшим сварщиком второго разряда этого же завода, подошли и вытащили стройную девушку из второй кучи гражданских. Предварительно настучав кулаками «всем» кто встал на ее защиту, как и самой стройной девушке. Разложив ту на столе их главарь сорвал с нее джинсы и не стесняясь занялся любимым делом. Оглушенная девушка слабо сопротивлялась, тем более ее руки держали сообщники банды как и ее горло. Еще один бандит зашел спереди и начал не сильно душить красавицу, достав свой причиндал и водя им по ее лицу, а затем и вовсе начал тыкать куда хотел первоначально.
Так продолжалось не долго, вампиры караулили свое стадо круглосуточно. Со скрипом открылась дверь под номером четыре и вошла еще одна красавица. Осмотрела скептически праздник и сама подошла к столу с замершим бандитам возле него. Указав пальцем на троих из них спустила с себя одежду и приняла позу по удобнее для выбранных самцов. Тройку банды долго упрашивать не нужно было, те сразу без слов приступили к делу. Со стороны вампирши этот ход был хитрым, помимо второстепенного удовольствия, сейчас бандиты отдавали ей и свои эфирные силы при соитии сами добровольно. Что ясно понимали завистливые лица мужчин снаружи среди вампиров, хоть те и поддакивали с комментариями по этому поводу со свистом и улюлюканьями.
— Жуть какая-то. — Смотря на происходящее вынесла вердикт Соня.
— Это с нашей стороны. С их все ровно на самом деле, у них все относительно. За девушку вступился только один мужик, но он сам хотел в будущем к ней подкатить чтобы тот не говорил. Остальные при этом быстро нашли себе оправдания отползая в стороны. Некоторые из них выберут правду, что защитой должны заниматься соответствующие органы, которым за это платили зарплату. Некоторые зная «эту красавицу» выдадут версию, что у той было больше двух десятков мужиков и парой больше парой меньше с нее не убудет. Некоторые историки даже вспомнят правду, что изнасилование стало культурой, которое вошло в ее суть еще в средние века. Когда захватывались города а все женское население насиловалось, тем самым передавая этот пункт через гены следующим поколениям из раза в раз. Даже в пример будут приводить, что из-за этого современным женщинам и нравиться жесткий секс на грани изнасилования, а количество партнеров роли для них не играет вообще.
У каждого своя правда, каждый готов убить за свою правду, истина всегда одна. — Хмыкнув смотря на современное толерантное общество постарался устроиться удобнее. Соня в это время попыталась освободить часть одеяла для меня, которое я ее попросил взять с собой предварительно еще в самом начале зайдя в гости перед рассветом. Сейчас благодаря этому она могла тихонько пить воду из бутылки, взятой с собой под ним и ей было не так холодно на бетонном полу, она даже прихватила в придачу пару неких местных толи крекеров толи хлебцы. Мы находились в самом темном участке помещения, нас особо не было видно, тем самым ей без надобности становиться каннибалом с их большинством.
На ее действия поделиться одеялом я отказался, честно сказав что не холодно. Она в ответ задумалась на пару мгновений и задала свой вопрос, на который все же решилась.
— Почему ты тут, я не верю в простого сторожа. Да и ко мне пришел предупредить, а не сам спасался зная как все будет на перед. — Отвернув чуть голову положила ее мне на плече, немножко съежилась закутываясь глубже в одеяло.
— Ты мой объект охраны и эвакуации… Мой ответный вопрос тебе. Что было причиной не приятия тобой Системы Пульсар, какая причина оставаться на месте, ты ведь видела эвакуационный маршрут отправленный Роем. — Она вздрогнула, очень на долго задумалась. Как собралась с силами или сформировала свою мысль ответила, продолжая наблюдать за окружением и оргией вампирши на весь ангар.
— Я не поверила. Я до сих пор не понимаю ничего, действую на уровне интуиции. Всю жизнь я выживала, ибо жизнью это назвать нельзя. Я была всегда крайней во всем, виноватой, меня пинали и обижали а число всяких мерзких случайностей и совпадение просто зашкаливало. Да о чем я говорю, мне даже всегда платили меньше всех, ставили в конец очереди не зависимо от причин на получение той же мелкой премии. То сватовство, то своими кредитами машут в бухгалтерии как им нужнее, как им их квартиры оплачивать и машины взятые в кредит, как детей на ноги ставить а денег мало. А мне, мне не нужно что ли было, да мне даже жить негде… не говоря про ребенка, я ничего не могла себе позволить…сволочи, твари во плоти…я не жалею о происходящем. Я давно отказалась от этого мира, даже обида успела пройти на их издевательства. Мне стало все-равно на весь мир, лишь бы сдохнуть быстрее. Вот были мои последние мысли несколько лет…Я не поверила когда это произошло со мной, со мной впервые за все время. Тяжело терять надежду, но еще тяжелее было снова поверить во что-то хорошее. — Я понимал Соню, очень хорошо, как и каждого такого потеряшку из нашего племени.
