— Да, Старший Судья, я все понял, разрешите идти? — произнес недовольный Эстифаль.

— Да, иди. — Старший Судья снова принялся за свои бумаги и больше не обращал внимания на своего подчинённого.

«Завтра вечером должен состоятся бал в Эзукале, и я обязан на нем быть — зло думал Эстифаль — если эта тупая собака снова сама сломала мою печать, я переломаю ей хребет и посажу на трон кого ни будь поумнее!».

Путь до старого леса занимал около пятнадцати часов, так что к вечеру летучий отряд должен был вернуться. Однако эльф хотел сходить к портному и проверить, как пошили его мантию, и, если его что-то не устроит, заставить исправить. Теперь придется одеть то, что ему сделали. С этими мыслями он вошел в свои покои и достал блестящие доспехи из красного металла. Узор из золота, покрывавший большую часть брони, был выполнен из сплава золота и стали. Помимо внешней красоты этот узор служил еще и дополнительной защитой, создавая жесткость доспеха и не позволяя ему деформироваться. Застегнув броню, Эстифаль подошел к стойке с оружием. В изящном коробе из дерева и металла стояли два клинка. Их золотые лезвия переливались всеми цветами радуги на солнце, и при правильном угле атаки слепили врага. Красный рубин, вставленный в эфес клинка, сейчас был мутным. Но когда первая кровь обагрит лезвие, камни начнут сверкать, словно живые твари, напившиеся чужой крови. На стойке так же висел серебряный лук. Еще в детстве под руководством одного из членов Совета он сплел тетиву из волосков единорога. Сегодня лук не понадобиться, затяжной битвы не ожидается, поэтому Эстифаль просто поправил его и закрыл стойку на замочек.

Необходимо было проверить воинов перед отправкой в лес и зайти к старшему Судье для нанесения печатей. Эстифаль решил начать с воинов. Спустившись вниз и пройдя через врата Суда он повернул направо и уперся в здание казармы. Пройдя дозорных, он очутился во внутреннем дворе, где воины его отряда уже экипировали своих лошадей для похода. Личный помощник Эстифаля отдавал последние указания и, заметив командира, поспешил к нему. Это был молодой эльф по имени Брюстваль. Несколько лет назад он был обычным мечником, но камень Эзула был щедр к этому воину и с каждым годом его мастерство лишь возрастало. За спиной он носил длинный тонкий серебряный меч, украшенный эфесом в виде древа.

— Отряд почти готов командир — отрапортовал Брюстваль — не знаете, что там могло случиться?

— Скорее всего, тупые псы снова двигали свой деревянный стул, который они называют троном и сорвали мою печать! — зло произнес Судья — но деваться некуда, придется ехать и проверять. Посмотри, чтобы все собрались, мне необходимо зайти к Старшему Судье, и мы будем выдвигаться. Кстати, где Николин? Что-то не вижу ее среди воинов.

— Ее позвали в храм, она сейчас подойдет. Думаете, понадобятся ее услуги?

— Ты еще молод и не понимаешь, что хороший лекарь, способный за секунды вылечить воина это залог успеха в любой битве, — улыбаясь ответил Эстифаль — Ладно я пошел к Джастикалю, заканчивайте приготовления, как только я приду мы будем выдвигаться.

В этот момент во внутренний двор вошла Николин. Она была довольно высокой для эльфийки и имела изящные формы. Многие воины втайне вздыхали по ней, но она всем отказывала в ухаживаниях. Был лишь один эльф, которому она позволяла за собой ухаживать и это был командир ее отряда Эстифаль. Настоящей близости у них не было, но они часто сбегали из столицы в сторону поста Иранулил и там, усевшись у водопада, болтали и целовались, смотря на Луну. Увидев своего командира, Николин слегка покраснела и улыбнулась, опустив глаза. Она наклонилась в знак приветствия и, когда подняла глаза, увидела улыбку на лице Эстифаля. Он преклонил голову и направился к Старшему Судье. Николин пошла к своей лошади, готовя ее к походу.

— Николин, ты готова к походу? — спросил Брюстваль, подошедший сзади — через десять минут мы выдвигаемся.

— Я всегда готова, мне не нужны ваши железки, чтобы быть полезной в бою, — не оборачиваясь ответила Николин.

— Это доспехи! И они защищают нас от врагов. А оружие, которое ты называешь «железными палками», помогает нам с этими самыми врагами справиться! — горячо ответил Брюстваль.

— Да-да, — с усмешкой ответила Николин — Мне вот интересно, ты когда ходишь с такой «длинной палкой» за спиной штаны не задеваешь? А то я когда шла, кажется, увидела довольно заметну дырку на одном, м-м-м, очень примечательном месте.

— Какая дырка? Ты о чем? — завертевшись вокруг себя, словно волчок, с ужасом прошептал Брюстваль. Он несколько раз обернулся, чтобы убедиться, что его штаны в полном порядке.

— Мои штаны целы и невредимы! — победным голосом сообщил Брюстваль.

— Правда? Значит, мне показалось, — ответила Николин, улыбаясь — Но все равно было смешно смотреть, как ты крутишься словно собачка, пытающаяся поймать свой хвостик.

— Да как ты смеешь?! — прошипел Брюстваль.

— А что ты мне сделаешь, — надменно спросила Николин, повернувшись к нему лицом — Воинов у нас в армии тысячи, а вот хороших лекарей можно по пальцам пересчитать. Так что проверяй своих солдатиков, а меня не трогай. Когда мы будем выдвигаться, я буду в полной готовности. Нечего меня контролировать, если я ходила в Храм, значит на то были причины. Тебе ясно?

— Ясно — зло ответил Брюстваль и, развернувшись, пошел в сторону своего коня.

В это время Эстифаль зашел к Старшему Судье. Он доложил о готовности своего отряда. Джастикаль давал команды, как стать, чтобы ему было удобнее нанести печати. Спустя примерно два часа они закончили, и Старший Судья отпустил Эстифаля. По возвращению Джастикаль потребовал полный доклад о походе. Когда Эстифаль вышел из здания Суда его уже ждали воины на лошадях. Брюстваль подвел к Судье его белоснежного коня.

— Выдвигаемся, делаем все быстро. Я хочу вернуться завтра вечером в Эзукал. — скомандовал Судья и летучий отряд выдвинулся из столицы.

В этот момент орки продолжали битву с гноллами в старом лесу. План Рогала не сработал, и его воины не смогли быстро прорвать оборону собак. Огромное количество гноллов волнами накатывало на ряды орков. После каждой такой волны оставалось несколько десятков трупов псов. Орки тоже несли потери, уже порядка двадцати бойцов лежали без движения и, скорее всего, погибли от полученных ран. Рогал пробился к Кирну, который отбивал очередную волну гноллов.

— Нам надо как-то прорвать их строй, — задыхаясь произнес Вождь — штурмовики одни не справятся. И я что-то не вижу Карнуила, надеюсь с ним все хорошо.

— Сейчас организую прорыв, продержитесь тут пару минут, — крикнул Кирн и побежал в конец строя. Он быстро подбегал к воинам и отдавал какие-то приказы. Орк, который услышал приказ старшего помощника, сразу же выдвигался за пределы деревни. Через несколько минут Кирн подбежал к Рогалу.

— Командир, когда дам команду, организуйте коридор, — запыхавшись, сказал старый вояка.

— Хорошо, все сделаем, давайте только быстрее, — прокричал Рогал, продолжая убивать очередную волну гноллов.

Кирн покинул деревню и через тридцать секунд раздался громкий клич:

— КОРИДОР, — орал Кирн.

— КОРИДОР! КОРИДОР! Я ЦЕНТР! — подхватил Вождь и другие воины. И тут же строй разделился. Половина воинов сдвинулась левее, а вторая половина вместе с вождем переместилась вправо, открывая центр. В эту секунду в воротах появились орки верхом на варгах. Некоторые волки не имели наездника, но вместе с общей стаей летели в бой. Кирн первый влетел в толпу неприятеля. Его огромный меч теперь был намного выше от земли, и позволял совершать немыслимые удары, задевая сразу по пять шесть воинов противника. Наездники прорвали строй гноллов, разделив его на две кучки поменьше. Теперь зажатые с двух сторон псы, наконец, почувствовали настоящий страх. Часть из них просто побежали. Варги рвали врагов на части, их огромные пасти перекусывали любые части тела за считанные секунды. Могучие когти также наносили смертельные раны любому противнику, подошедшему слишком быстро.