– Сын! – голос... был знакомый.

Стеклянная стена исчезла, и двух Яриков впечатало друг в друга. И тот, кто ненавидел, вспомнил, как бояться, любить и кто такой Папа. А тот, кто не чувствовал – почувствовал боль, любовь и кто такой Папа. А дальше темнота, с отдельными вспышками, болью и… любовью.

– Пуш, неси сына. Этого выруби... Ярик отрубился... Уходим на технический этаж... – голоса были напряжёнными, но спокойными.

– Сука, откуда эти придурки? Нет!.. – в голосе слышалась тревога и злость.

– Бей своей долбанной пушкой, Пуш! Они зацепили Ярика! –голос излучал ярость и панику.

– ...Риз! Ярик ранен! Тяжело. Что делаем? Он сейчас кровью истечёт! – в голосе звучали боль и ужас.

– Возвращаемся... – теперь в голосе была просто усталость.

– Профессор!.. Приди в себя, сука! При ваших экспериментах блок реанимации у вас должен быть? – ярость в голосе зашкаливала. Этот человек ХОТЕЛ убивать.

– Не помогает. Если мой сын умрёт, ты умрёшь следующим... Я тебя не просто убью, я тебя забью ногами! Я вспорю тебе живот и задушу тебя своими собственными кишками. Тварь! Думай или я тебя убью! – теперь в голосе была просто ненависть и обещание.

– ...Есть маленький шанс, что при срабатывании установки ваши матрицы сознания перенесёт в... С вашим другом никак. В нём слишком много чужого и железа. Ваш друг умрёт мгновенно... Но у нас слишком мало энергии! Мы не можем получить больше пяти процентов от... – а этот голос бормотал со страхом и унижением.

– Сынок прости, что так долго шёл к тебе. Но больше мы не расстанемся. Если смерть, то вместе, а если сработает, то папа найдёт тебя. Теперь я не поверю в твою смерть. Ты верь и жди... Если мне понадобиться вырезать полпланеты по дороге, я их вырежу... – Ярик и не помнил, чтобы кто-то с такой любовью говорил с ним.

– Не хватает энергии! Есть захват, но энергии не хватает. Послушайте, я не виноват. Не стреля!.. – голос завизжал и, умоляя, умолк.

– Пуш, ломай предохранительные блоки! Запускай нашу программу приоритета. При выходе на пик тут всё рванёт. Уходи. Прощай, брат... – голос прощался, потому что уже умер.

–Ты не сможешь сам. Мне придётся контролировать всё до конца. Передай сыну, что у него было два папы. Прощай, брат! – и этот голос уже тоже умер, но продолжал говорить.

Незадолго до этого.

– Пуш, я нашёл его. Пять лет! Я искал долбанных пять лет, а Ярослав всё это время был рядом. Это тот самый институт, где тебя переделывали. Да, где из тебя сделали киборга. Это институт НАШЕЙ организации, правда, дочерний. Так что увидишь знакомых, если пойдёшь со мной. Ты готов?

– Да. Мне всё равно, где умирать, – Пуш, как всегда, спокоен и лаконичен.

– Может, передумаешь? – Риз понимал, что один не справиться, но всё равно ему было стыдно, втягивать крёстного Ярослава.

– Риз, нет! У меня осталось восемь месяцев. Деградация периферийных нервов. Потом имплантаты враздрай. Я уже с трудом управляю костюмом. Либо удалять, либо оставлять, но никаких нагрузок. Только кто оставит в больном что-то за пятьдесят миллионов, чтобы он смог ходить? В течение пары недель или месяца придётся пройти обследование, а потом у меня импланты удалят по приказу. Это заберёт пять месяцев, а ещё через месяц меня парализует, а через полгода-год я умру, воя от боли, с которой не смогут справиться ЛЮБЫЕ лекарства. Жёны и детей у меня нет. Ты дважды спасал мне жизнь. Перед смертью надо вернуть долги. Иначе боги не поймут. А там мой крестник. Да и хочу посмотреть на тех уродов, кто над детьми эксперименты ставит. «ОЧЕНЬ хочу!» —небольшой всплеск эмоций Пуша в голосе говорил, что крёстный в ярости.

– Значит, через два часа. Точка два. Тебя с костюмом я привезу как опасные реактивы на подземную парковку, подниму на этаж лаборатории, где груз начнут досматривать, даже с моим допуском. Активная смена – четыре человека. Дежурная, на том же этаже, – тоже четыре. Пока ты чистишь этаж, я минирую лестницу и лабораторию. Группа быстрого реагирования расположена в соседнем здании, но там я уже всё заминировал. Они проверяют только этажи, а я заминировал даже не подвал, а подземные коммуникации. Взрыв газа – это так банально, но лучше ничего не придумали до сих пор! У нас десять минут, чтобы найти Ярика и спустится на парковку. При отходе я увожу сына, ты прикрываешь десять минут и уходишь через канализацию. Взрыв будет через пятнадцать, так что не тяни. С нами боги! – Риз был в предвкушении, что долгий забег наконец закончиться. Он так устал ждать и искать.

Через восемь часов. Резиденция императора Дагона.

Император огромной страны никогда не повышал голоса. Дагон всегда говорил тихо, но люди, не умеющие его слышать.... Они не жили долго и счастливо. Дворец и весь дворцовый комплекс являлись самой высокой точкой столицы, расположившись на холме, где в древности стоял замок. Поэтому в панорамное окно император отлично видел густой дым, поднимавшийся над одним из районов столицы. Император долго смотрел сквозь панорамное окно на дым, потом повернулся к нескольким разумным за своей спиной. Этот человек обладал такой аурой власти, что все люди вздрогнули, когда на них посмотрел в общем-то невысокий человек.

– Сначала я хотел бы услышать выжимку. Докладывайте, министр безопасности!

– Это связано с двумя проектами: «Идеал» и «Душа». «Идеал» – проект по созданию человека с биологической нейросетью. И оба проекта плавно вытекают из той нашей находки на островах. Мы тогда после землетрясения нашли пещеру с запечатанной капсулой и странным кристаллом, предположительно искусственным алмазом. Наши учёные пришли к выводу об инопланетном происхождении капсулы и кристалла. Внутри капсулы был образец, который надо было, судя по описанию, всего лишь проглотить, но при этом должно соблюсти некие условия и быть близким по происхождению каким-то мифическим древним. Эту информацию считали на оболочке капсулы. Использование информации, проведение описанных экспериментов, должно было привести к образованию в мозгу биосети. Что это – мы не знали. Попробовали на добровольце, введя ему микроскопическую часть биообъекта, и доброволец распался на зловонную лужу за пять часов. Сеть оказалась чем-то вроде управляемого и агрессивного рака. Она сама себя строила! Второй находкой стал камень искусственного происхождения – алмаз, странно структурированный. Учёные предположили, что это флэшка с информацией. Долго подбирали код. При считывании первых трёх процентов информации мы получили описание технологии полу разумной нейросети, дающей, по описанию, фантастический прирост физических данных. Эта технология применялась кем-то в древности для слуг. Причём, для запуска выращивания биосети нужны были микроскопические доли вещества из капсулы. Дальше мы пока не смогли пробиться, потому что кодировка возрастает кратно, каждые три процента. Слугам ставили только определённым. Это как-то связано с редким типом крови. По-видимому, древние могли эту кровь менять или у них она была более распространённой. У нас этой кровью обладает приблизительно один на десять миллионов человек. И только дети. Потом они вырастают, гормональный шторм и кровь меняется. Остаётся той же, но уже не имеющей возможности перестраиваться по требованию сети. Причём выращивание из клеток костного мозга занимает два года, а вживление должно пройти до десяти лет. И то это потому, что мы на восемьдесят процентов заменили чужеродный биообъект нашими разработками. При использовании чужого биоагента в чистом виде смертность достигает почти ста процентов. Один выжил, но стал неадекватен. Он стал очень агрессивен, и мутации его не останавливались. Мы не знаем, что бы вышло бы из него в конце концов. Благо, он погиб при диверсии. Отобрано восемьсот пятьдесят шесть детей в возрасте от года до пяти лет. Две трети – под разработки нашей сети, треть – под сеть чужих. В чужой сети при разработках выжил, но сошёл с ума один. В наших сетях – несколько, но после экстремальных нагрузок и экспериментов выжили два. Детей с определёнными параметрами крови изымали по всей империи и за рубежом. Проведены операции прикрытия. Под прикрытием нападения бандитов, терактов, несчастных случаев, мы изымали детей из их семей. Родных либо убивали, либо убеждали в смерти детей. Ближайшие родственники или погибли, или твёрдо уверены в смерти ребёнка. За двенадцать лет в ходе экспериментов умерло или утилизировано восемьсот пятьдесят четыре объекта. Двое показали стопроцентную успешность. Один при этом потерял физическую активность в связи с деградацией спинного мозга. Также погиб при разрушении института. Благодаря сети, усвоение знаний увеличилось в двенадцать раз. Оба объекта освоили курсы имперского стандарта по нескольким направлениям, но мы давали только гуманитарные направления. Правда, помня всё из курса университета, объекты слабо могли применять эти знания на практике. Ощущение, что подопытные мгновенно находили информацию, но не имели практических знаний по её применению. Кроме того, увеличилось усвоение мышечной памяти. Запоминание любых навыков с использованием сети увеличилось кратно. Мы перепробовали даже экзотику. Кузнец через две недели сказал, что ему практически нечему учить объект. Токарь – через четыре недели. Образцы запоминали даже мелкую моторику. Разные направления мордобоя – запоминание после первого или, как максимум, второго раза. Правда, запоминая, мальчишки используют это скрупулёзно, но не отходя от шаблона. Связки только те, что показали. Никакой импровизации. С этим мы пока не разобрались. Правда, есть существенное «но». Сеть не выращивается при других параметрах крови. Решено было расширить проект и попытаться вырастить небиологическую сеть, а также попытаться клонировать объекты с определёнными параметрами. Небольшие успехи в выращивании сети есть, но хуже, чем при установке биологической сети с использованием чужого биообъекта. С клонированием пока всё плохо. Строится новый квантовый суперкомпьютер, чтобы расшифровать следующий блок с кристалла. В связи с простоем объектов, решено было подключить их к проекту «Душа». Проект «Душа» исследует перенос информации больших объёмов микроимпульсами. Это и обучение, и хранение, и многое другое. Проекту двадцать лет активных и более ста двадцати архивных. Сначала мы качали в них привычную информацию, потом хотели попробовать особую и сразу всем блоком. На данный момент была построена экспериментальная установка, принимающая и, теоретически, передающая макрообъемы информации. Разработчик и главный теоретик погиб при взрыве.