Грандолакс раньше не бунтовал. Никаких новых налогов, религиозных реформ, голода, внезапного нападения ксенусов… Просто сидели люди, а потом бац: «А не взбунтоваться ли нам? Пошли жечь дома и стрелять! — Отличная идея, как я раньше не подумал!»

Допросы пленных ничего толкового не дали. Пока Флоки вчера и позавчера валялся с похмельем, я успел посетить допрос нескольких пленных. Они говорили, но их ответы не связывались в цельную картину. А мне, чтобы выжить, надо знать что врагу надо — тогда будет шанс держаться подальше от направления главного удара.

Именно тогда я решил на одном из пленных протестировать омофагию, один из своих новых органов. Нет, если бы перед нами был чумной десантник, я бы рисковать не стал, а так…

Грамм десять его плоти и стакан крови отправились мне в рот. Омофагия, один из моих новых органов, начала считывать генетическую информацию из поглощаемого мной материала, после чего передала ее в мой мозг в виде набора воспоминаний и опыта. Естественно, всё узнать не удалось, но хоть что-то…

Вроде бы пленный был обычным человеком, с обычной человеческой жизнью, — жена, дети, работал слесарем, потом решил поучаствовать в вооруженном восстании… Но что-то было не так.

Тогда я попробовал кровь добровольца из лоялистов, и понял что эти двое чем-то отличаются, чем-то неуловимым… Пленных проверили на мутацию и заражение генокрадами — не нашли причин беспокоиться. Ничего большего узнать не удалось.

Конечно, я предупредил о своих выводах Флоки и генерала, но те лишь отмахнулись. Однако предчувствуя проблемы, я решил подготовиться: выиграть в карты мелту.

Помимо неясных причин восстания и странного «вкуса» восставших, была ещё одна проблема.

Да, часто говорят, что несколько космодесантников остановили Вааах или рой тиранидов. Обычно это потому что несколько десятков миллионов бойцов из сил планетарной обороны, СПО, никто не считал.

Конечно, есть миры вроде Катачана, где каждый человек боец, а боец СПО круче Имперского Гвардейца, но обычно СПО — это примерно один процент населения планеты, которые вооружены и обучены хуже Имперской Гвардии, да и если Имперская Гвардия имеет опыт реальных или хотя бы учебных сражений, то СПОшник — это гражданский, допустим слесарь, которому дали оружие, и он судорожно пытается вспомнить, чему его учили на военных сборах восемь лет назад, причем с вероятностью процентов пятьдесят он на эти сборы не ходил откупившись, потому что жена рожала или надо было ремонт в доме делать.

Война — это такое же искусство, как и играть на скрипке. Что будет если раздать скрипки всем подряд? Очень плохой оркестр. То же самое и с армией: если раздать оружие гражданским, они смогут умирать десять к одному против нормальных бойцов, если ополченцам хватит смелости не бежать.

Когда началось восстание, силы СПО поделились примерно пополам. Мне было понятно, почему держались мятежники в таких условиях.

Потом прибыла Имперская гвардия в подмогу местным лоялистам. У мятежников начались проблемы: разгром за разгромом. И тут внезапно, когда уже остается выиграть один бой — Имперская Гвардия и лоялисты из СПО его проигрывают, и восстание разгорается с новой силой. Даже самый тупой бы заподозрил подвох, а у меня ещё ладони зачесались!

Однако мою серьезность разделял лишь я. Космические Волки сетовали, что их используют как Арбитров, хотя они воины! Генерал, который потерял несколько армий, расстроился, и собрался доказывать свой тактический и стратегический гений до последней капли солдатской крови!

Я же собирался выжить. Для этого надо всего лишь помочь выиграть это сражение, потом загасить ряд других очагов восстания и всё — можно будет некоторое время отдохнуть, не боясь, что тебе выстрелят в спину.

Громовой Ястреб летел, паля из всего что есть.

Восставший город напоминал груду битого щебня. Громовой Ястреб завис где-то над краем города на высоте метров пятнадцать и открыл аппарель.

— За мной! — завопил Флоки, и выпрыгнул из аппарели. За ним последовали недавно обращенные Космические Волки.

Я ожидал мата и крика: «Я сломал ногу!», но вместо этого услышал выстрелы болтеров снаружи и глумливые крики по воксу: «Тебе соломки постелить, Воздаятель?»

Нет, я, конечно, читал про Космических Волков, да и боевые братья Воздаятели мне говорили про их тактические предпочтения: внезапный штурм, выслеживание и уничтожение, операции преследования, карательные и истребительные кампании… Но чтоб спрыгнуть из Громового Ястреба на высоте?

Я спрыгнул в открытую аппарель, группируясь и переходя в перекат.

Под крики по внутренней сети: «За Русса и Всеотца!», перемешивающие с диким воем, я падал вниз.

Разница между восприятием боя в бытность человеком и сейчас была разительна.

Благодаря имплантированной в мозг оккулобе глаза видели всё, и вспышки выстрелов меня не слепили. Я видел полет пуль и их траекторию! И пусть они двигались намного быстрее меня, я был уверен, что смогу увернуться от пули или по крайней мере отбить её цепным мечом.

Благодаря Уху Лиммана я мог фильтровать звуки, заглушая до безопасного уровня ненужные, вроде канонады, и усиливая важные, вроде сообщений по воксу.

Восприятие было разогнано до такой скорости, что я решил разгруппироваться, расстрелять обойму из болтера во врагов, а потом сгруппироваться вновь и коснуться земли в перекате.

Я ожидал если не перелома, то хотя бы боли — но нет.

Олаф и Асгейр уже исчезли из поля видимости. Флоки сбил из болт-пистолета самонаводящуюся ракету, предназначенную нашему Громовому Ястребу.

— Значит так, я за парнями бегу веселиться. Делай что хочешь, но лучше от нас сильно не отставай. После боя посмотрим записи систем авточувств шлема доспеха — кто меньше всех убил, тот обосравшаяся черепаха! — сказав это, Флоки побежал куда-то в центр города.

Я занял позицию за куском бетона, и начал оттуда стрелять из болтера в положении с колена. Очень скоро я понял, что стрельба из болтера очередями бессмысленна: пехоте хватало и одного болта. Болтер при попадании делал в человеке дыру размером с мой кулак. А потом происходил взрыв снаряда, и дыра увеличивалась до размеров моей головы.

Я перешел на одиночную стрельбу, только успевая менять магазины. Пехота казалась слишком легкой целью, поэтому я опробовал болтер против вражеских винтокрылых летунов — те упали. Потом настал черед вражеской бронетехники. На меня перло несколько… Нет, к счастью не Леманн Руссов. Танками это было назвать сложно. Больше всего это напоминало сельскохозяйственный трактор, к которому приварили стальные листы в домашних условиях и добавили спереди то ли крупнокалиберный пулемет, то ли очень мелкокалиберную пушку. Короче, не знаю что это было, но попадания из болтера в лобовую броню оно не держало: в машине оставались аккуратные дырки, а град осколков, скорее всего, убивал экипаж.

В конце улице показалась «Химера». Наводчик начал поворачивать мультилазер в мою сторону. Выстрелы болтера в лоб «Химера» держала. Не знаю, удержала бы она выстрелы в борт или в корму, думаю что да, поэтому я не стал оригинальничать: я потянулся за мелта-гранатой. Между нами было метров триста — плёвая дистанция для моего нового тела. Я кинул гранату, зная что попаду, а сам рывком начал уходить в бок.

Наводчик «Химеры» открыл огонь, но за мной не успевал. Я делал метров тридцать в секунду по пересеченной местности зигзагами. Несколько пуль мятежников из пехоты сопровождения пришлось принять на броню, но они бессильно отскочили от керамита доспеха. Свою пробежку по улице я закончил, запрыгнув в разбитое окно второго этажа, синхронно со взрывом вражеской «Химеры.»

— Кайфас Каин Имперскому командованию, — сообщил я по внутренней сети, — укажите приоритетные цели для атаки или место, где бойцов надо поддержать огнём.

Мой план был прост: а зачем мне идти в первых рядах? Займу позицию в тылу, и буду стрелять. Во-первых, меня надо обнаружить. Во-вторых, в меня надо попасть. При этом надо пробить укрытие и силовую броню. Но даже если всё это пробито, мне надо нанести рану, причем рану достаточную, чтобы убить космодесантника. Космические Волки обзываются? Да фраг с ними! Кто умер, тот и обосравшаяся черепаха!