На этом и закончили. Я попросила Роберта отвести меня в гости к жене Джона Аррена. Тот обрадовался и согласился. Аррен пошел предупреждать свою жену.

Роберт и Нед проводили меня до моих комнат, остались в коридоре, а я стала переодеваться в своих комнатах, точнее, меня стали переодевать служанки.

Выбрать я решила самое яркое и богатое.

И вот я больше не Лианна Старк — я теперь двадцать квадратных метров ярко-красной парчи, полкилограмма золота и каратов двести драгоценных камней. Можно хоть сейчас на детский утренник идти как Ёлка. Надеюсь, Роберт это не покупал, а всё кроме платья удалось награбить у Таргариенов.

Платье было красивое, но дико не практичное — грудь давило, двигаться было тяжело, юбка была многослойная, волочилась по полу и сильно тормозила. Хотя у меня же служанки есть, пусть помогают подол таскать.

Вместе с двумя буксирами я вышла из своих комнат в коридор, где меня ждали король и брат.

— О! Потрясающе выглядишь! Жена Аррена удавиться из зависти! — сказал Роберт.

— Может мне попроще одеться? — спросила я.

— Нет! Никто не может быть одет богаче королевы! — пояснил мне Роберт.

Понятно. У кого самый классный костюм из перьев, тот и вождь.

Вместе с охраной мы отправились в башню десницы. Надеюсь, в этот раз обойдется без мордобоя.

Начало было многообещающее — все улыбались, стол накрыли, слуги подавали блюда.

Аррена я уже видела, а вот его жена…

Нет, умом я понимала, что я не увижу канонную Лизу Аррен — это её более молодая и адекватная версия, не измученная годами брака со стариком, тупым ребенком и множественными выкидышами, но одно дело понимать умом, а другое видеть своими глазами!

Лиза Аррен была довольно красива: хорошая фигура с высокой грудью, симпатичное лицо с пронзительными голубыми глазами, роскошные длинные рыжие волосы до задницы. В отличии от Аррена она выглядела довольной — обменивалась светскими любезностями со мной, королем и Недом, иногда робко молчала, иногда хихикала.

Одета Лиза была богато — шелка, бархат, атлас, меха, драгоценные камни… Платье на ней было не хуже моего, только кремового цвета, ожерелье из сапфиров и лунных камней также впечатляло. Короче, если её раздеть, то за одежду можно купить пару баронств, даже без учета драгоценностей. Ну может быть с парой баронств я утрирую, но Медвежий остров точно.

Слуги подавали еду и вино. От вина я упорно отказывалась, а из еды выбирала не сильно жареную и жирную. Едва не случился скандал, когда я попросила всё попробовать свою служанку.

— Лианна, неужели ты думаешь, что здесь тебя хотят отравить? — спросил Аррен.

— Разумеется нет. Но пусть жалованье отрабатывают. Да и посмотри на моих служанок — какие-то они худоватые. Думаю, если их раскормить их и замуж возьмут!

Роберт довольно похохотал, а Аррен успокоился.

Тут в ходу был этикет и правила использования столовых приборов. Не десять типов вилок, но тоже ничего хорошего. Я всё безупречно соблюдала благодаря памяти Лианны, как и остальные. Кроме Роберта.

Нет, руками он не ел — одной вилкой и одним ножом. За столом не сморкался и не пердел, но чавкал на весь стол. И ел за троих, я даже удивилась почему у него нет живота.

— Лианна, попробуй вот это! Очень вкусно! — убеждал меня Роберт.

Видимо, уверившись в моей скромности, он встал и сам стал мне накладывать.

Мясо жареное, рыба, икра, куски сахара и в качестве гарнира крошечный кусочек чего-то вроде вареной заморской цветной капусты. Причем гарнира было раз в десять меньше мяса. Я сомневалась, что такое блюдо съем за день. Ко всему этому добавилось огромная, наверно полулитровая кружка с вином.

— Асшайское вино, дороженное, заморский напиток! — просветил меня Роберт. — Попробуй!

— Я не могу это есть и пить, Роберт, — призналась я.

— Нед! Что у Вас там на Севере за религия такая, что прекрасных дев надо голодом морить? Ты ешь мясо и пьешь вино, почему она ест траву и водой запивает? — спросил король.

Ну за деву тебе плюс в карму, Роберт.

— Это не связано с религией, Роберт. Я боюсь, что если буду много есть, то я стану толстой и страшной, и ты меня бросишь! — сообщила я.

А ещё боюсь диабета. Ну и лечения непроходимости кишечника кочергой.

Роберт расхохотался.

— Я тебя никогда не брошу! — сообщил он мне.

— То есть сомнений в том, что я буду толстая и страшная у тебя нет? — спросила я.

— Лианна, не говори глупостей! Тебя невозможно испортить! Ладно, ешь что хочешь!

Мы ели. И ели. Думаю если бы крестьяне или обыватели увидели этот стол, то они бы устроили восстание против «зажравшихся скотов». Зато я своих служанок накормила.

Стол походил на яркую разноцветную клумбу.

Для любителей здоровой пищи здесь не было ничего. Это такой алтарь поклонения вину и мясу. Как вообще слуги это сумели так быстро приготовить, я не знала, наверное магия. В моем понимании это минимум день готовить. Скатерть была не ослепительно белой — она была цветастой, вырвиглазной с гербами. На скатерти стояла либо серебряная посуда, либо из чего-то вроде импортного фарфора, хрустальные рюмки, большие, средние и малые бокалы с затейливыми узорами. Было много закусок к вину: экзотическая рыба — перламутровая, пунцовая, розовая… Много всякой еды, сервированной в виде цветов; паштет из местного подобия рябчика; разноцветная икра, украшенная букетами из овощей и многое другое. Все стояло на своем месте в строгом порядке, всему старались придать как можно больше пышности. Даже рыба, распластанная на длинном узком лотке и пестреющая гарниром, мясным гарниром, кстати, как будто смеялась, держа во рту подобие маслины. Заливной поросенок, разрезанный на порции и снова сложенный, казалось, нежился в прозрачном, играющем огнями желе, среди янтарных и коралловых приправ. Огромнейшее блюдо занимал местный аналог индюшки: ее голова, вытянутая шея и раскинутые крылья оставались в оперении, к прожаренной темно-коричневой тушке был приставлен еще хвост; несмотря на то, что острый нож разрезал ее на части, она как будто находилась в состоянии стремительного полета.

Но главное — это бухло. Бутылки разных форм, установленные пирамидами на серебряных подставках, чередовались с букетами живых цветов в вазах. Искрились красные, золотистые, белые, розовые вина. От множества закусок, переливавших всеми оттенками красок, рябило в глазах и возбуждалось желание выпить даже у меня. А весь стол походил на яркую разноцветную клумбу. Всё это подавали разодетые слуги.

Казалось, вот он — рай земной. Но если приглядеться к слугам… Они были вежливы и улыбались, но в глазах угадывался ужас — уронишь нечто жирное на платье жены Лорда-Десницы и всё. Будешь возмещать его стоимость! А оно стоит дороже твоей деревни! Добро пожаловать в вечное анальное рабство!

Вообще память Лианны показывала, что застолья проходят несколько не так. Народу должно быть сильно побольше, всяких там вассалов, прихлебателей, шуты и скороморохи тоже приветствуются. Но то что я видела — это посиделки в очень узком кругу. Дичь, кстати, считалось незазорным руками брать, но Роберт, вероятно, из кожи вон лез, желая показать невесте какой он воспитанный и аккуратный.

Быстрее всех наелась я. Потом Лиза. Джон Аррен, в связи с недостатчей зубов, имел особое меню с уклоном в супы, паштеты и прочее, что не надо жевать, но наелся и он. Некоторое время Нед остался в кулинарной битве вдвоем с королем, хотя Роберт безбожно выигрывал по очкам, но и Нед сошел с дистанции.

Все наелись, кроме Роберта, который продолжал есть, впрочем без алкоголя, и завязался светский разговор.

Я, честно говоря, даже не надеялась что он реально бросит пить. Думала станет пить меньше. Ладно, молодец, Роберт. Обещаю тебе за это не изменять.

Нед говорил с Арреном, я с Лизой, король ел. Я спросила у Аррена как Ренли, о услышала только дежурный ответ.

С Лизой я говорила об обычных темах — погода, платья, дворец.

Дружбы с первого взгляда между нами не возникло, да и особой симпатии она ко мне не прониклась, но…