Причем с Юга шли не только войска - шло и снабжение. Вчерашние каторжане пили пиво, заедали суп мясом с приправами и кричали, что они живут как знать! А ещё шло оружие, инструменты, одежда, драконье стекло...

Когда он это всё узнал, он просил перечитать ему это - ему казалось, что он сошел с ума. Лично проверил рекрутов и кладовые - да, так оно и есть!

Во всем это была только одна плохая новость: он умрёт. Роберт Баратеон вспомнил о его существовании и потребовал его в столицу. Ведь он - последний Таргариен!

Лорд-командующий искал помощи у Лорда Старка и предлагал Эймона спрятать. Ни к чему. Он достаточно пожил. Пыток он не боялся, ведь он старик - долго он не выдержит.

Однако вскоре пришло другое письмо. Совсем других интонаций. Где его звали в столицу уже почетным гостем Лордом Старка. Единственное, его смущало, что его просили рассказать о Бриндене Риверсе и прочем.

Бринден - он уже наверно давно мертв. Даже если он тогда и выжил и почему-то не вернулся - люди столько не живут, Бриндену было бы уже хорошо за сто лет. Так что своего бывшего командира он не подставит: мертвым уже всё равно. Эймон решил, что новое письмо - это тоже предложение явиться в пыточную, только намного более вежливое. Скорее всего его просто попытают, пытаясь понять, где "Темная Сестра" - меч из валлирийской стали Бриндена Риверса, а как только убедятся, что Бринден его реально унёс с собой, так и казнят.

Он хотел отправиться в столицу морем. Но то ли боялись, что он потеряется или утонет, то ли ещё что - его решили везти по суше и велели ждать кортеж.

Лорд-командующий прощался с ним как с покойником. А он, увидя эскорт, засомневался. Сколько тут народу нагнали? Рота солдат, взвод слуг и несколько мейстеров - и это только для него одного?

Ехали они долго. Малейшее усилие его утомляло, в карете было душно и трясло, хорошо хоть зима. Последние лет... десять? Нет, пятнадцать он совсем не выходил из Черного Замка. Он привык к холоду и противному ветру, прибытие на юг он воспринял как явление весны.

К реальности его вернули только крики стражи и золотые плащи на въезде в столицу.

А столица-то не сильно и изменилась! По большому счету всё также, как когда он это оставил... Когда? 52 года назад?

В Красном замке его заселили в его комнаты. Приставили к нему слуг и охрану. Спросили, сколько ему нужно отдохнуть с дороги, прежде чем он будет готов поговорить с Лордом Старком и учеником архимага.

Почему-то сам Дилморт не захотел с ним говорить, послал какого-то Квиберна.

Он ответил, что через два дня он придет в форму даже для продолжительного разговора.

На самом деле ему бы хватило и одного дня, он просто хотел понять, что происходит.

Два дня ему выдали. Охрана была слишком навязчивая, слуги слишком молчаливые. Тянуть дальше было бессмысленно. Он сказал, что готов поговорить.

С утра его отвели в ванную. Отмыли, раздели. Сменили вообще всё. Больше всего ему было жаль цепи. Его цепь, имевшую в числе прочих звенья из золота, железа, свинца, серебра и олова, и свободно болтавшуюся на тощей шее - сняли и сказали что вернут после аудиенции. Умом надо было жалеть перстни - в одном из них был яд. Никого он травить не собирался, просто предположил, что если его решат пытать всё можно будет закончить быстро и почти безболезненно.

Но вместо Роберта Баратеона и пыточной его встретил и правда какой-то Квиберн.

- Добрый день, я Квиберн, ученик архимага Дилморта, - представился человек.

- Добрый день. Мейстер Эймон, главный мейстер Черного Замка. Я не очень понимаю, что я тут делаю. Мне бы хотелось как можно скорее вернуться на Стену к исполнению своих обязанностей, - ответил он.

- Обязательно вернемся! Но мне надо Вас о стольким спросить! Вы пробовали ранее чародействовать? Хотите принесем валлирийскую свечу? Расскажите мне о Бриндене Риверсе! Куда и зачем он ушел? Взял ли свой меч из валлирийской стали с собой? А куда он направлялся, ориентир есть? А правда, что у Вас в детстве было драконье яйцо? Как оно выглядит, что вы с ним делали?

Он отвечал. И отвечал. Потом выпил воды и снова отвечал:

- Что за странный вопрос, почему братья Ночного Дозора не вправе заводить жен и детей? Это для того, чтобы они не могли любить. Потому что любовь способна погубить честь, убить чувство долга. Разве честь можно сравнить с любовью? И как чувство долга может превысить ту радость, с которой ты берёшь на руки новорождённого сына… Ветер и слова. Ветер и слова. Мы всего только люди, и боги создали нас для любви. В ней и наше величие, и наша трагедия, - отвечал он.

- Что я обсуждал с Лордом-Командующим Бринденом? Это было очень давно. Всякое. Я всего лишь мейстер. Мой орден служит и советует, но не отдает приказаний.

- Вы слишком закрыты, - сменил тональность Квиберн.

"Сейчас наверно пытать начнут?" - подумал он.

- Возможно, встреча со старым другом Вас растормошит. Архимейстер Валгрейв! - проорал Квиберн.

Вошли слуги, принесли еду и воду. С ними вошел ещё кто-то. Эймон сначала подумал, что это охранник, опирающийся на копьё, но только потом догадался, что это старик, опирающийся на палку.

- Ох, я гляжу годы тебя не пощадили! - услышал он смутно знакомый голос.

- Кто это? - спросил он.

- Я слушал что ты ослеп, но что ты оглох - это для меня новость. Может ты и память потерял? Давай, вспоминай: в Цитадели я посоветовал тебе уехать подальше, пока тебе яд не подсыпали. В мире, что строит Цитадель нет места ни драконам, ни Иным...

Он вспомнил. В молодости он увлекался историей. Его всего удивляло, почему Вестерос так быстро забывал всё магическое - вроде бы на востоке маги ещё есть? А где наши?

- Валгрейв? Быть не может! Просто имя совпало! Ты бы ни за что не бросил своих птиц!

Раздался смех, счастливый смех, который не мог принадлежать старику. А ведь Валгрейв должен быть лишь чуть моложе его!

- Ты вообще не в курсе последних новостей. Тебе побоялись их рассказывать. Я вместе со своими птицами здесь!

- А как же конклав? - искренне удивился он.

- Конклав уступил солдатам Баратеонов, и теперь я здесь! И мои птицы тоже! И благодаря тебе я наконец-то научился летать!

Эймон помнил, что в детстве Валгрейв мазал палки дёгтем и обваливал в перьях и пытался взлететь, разбегаясь и махая руками. Девятилетнего мальчика хотели сжечь, но он сбежал в Цитадель. Сначала просто ухаживал за птицами, потом стал школяром, мейстером... Вроде бы и архимейстером, но это уже потом, после того как он уехал за Стену...

- Я плохо вижу. Могу я подойти поближе и ощупать твоё лицо? - спросил он.

- Конечно, только если будешь лицо щупать - подожди секунду, я очки сниму.

Он подошел к Валгрейву. Смотрел на него почти в упор. Потом стал щупать его лицо. Ворон, сидящий у Валгрейва на плече, укусил его за палец.

- Успокойся, Аша. - Прости, Эймон.

- Ерунда, ответил он, ощупывая лицо одной рукой, чтобы не заляпать человека своей кровью.

Вскоре он сел за стол и стал перевязывать себе палец - ворон укусил сильно.

- Позвольте я, - вмешался Квиберн.

- Я сам мейстер, - не согласился он.

- Да, но вряд ли у вас стериализованный перевязочный материал. Микробы повсюду! - бодро ответил Квиберн.

Он уступил.

- Время тебе не пощадило, - сокрушенно ответил Эймон своему старому знакомому.

-Ты ещё себя не видел.

- Слушай, у меня в глазах двоиться - что у тебя с лицом? - спросил Эймон.

- О! Это великое изобретение архимага Дилморта! Очки! Как и любой его изобретение стоит целое состояние! Очки - вот пощупай, только не разбей. Это две стеклянные линзы крепящиеся на уши гнутыми палочками. С ними я могу видеть как молодой! Почти!

Эймон их вертел в руке. Что-то отвалилось.

- Прости, я кажется их сломал!

- Ерунда, просто душка отвалилась. У меня есть запасные. Великий Мейстер обещал сделать мне складывающиеся очки, чтобы это не значило.