Пыхтя, он поднимался по винтовой лестнице. Возраст уже не тот! Всё-таки шестьдесят солидная цифра! Поднимался он медленно. Чего же ждать? Все их попытки рассорить Баратеонов и Старков закончились ничем. Но их враг не стал посылать убийц к королеве. Чего же те ждут?

А между тем Королеве пришло время рожать. Замковый мейстер диагностировал, что у королевы отошли воды. Он боялся за свою королеву — всё-таки ей уже скоро сорок. Да и нервничает она сильно.

Но там он не мог помочь. Поэтому, чтобы не мешаться он просто смотрел на горизонт в поисках парусов и мачт врага. Врага не было, только тучки. Красиво! Даже несмотря на портящуюся погоду!

Он всю жизнь был сухопутным человеком, даже плавать не умел. Сейчас он вспоминал свой первой выход на море. Тогда он был молодым. Едва их корабль вышел из устья Черноводной, как подул ветер, и началось страшное волнение. До тех пор он никогда не бывал в море и не мог выразить, до чего ему стало плохо и как он был потрясён. А ветер всё крепчал! По морю ходили высокие волны, хотя та буря не имела и подобия того, что он много раз видел потом. Но и этого было довольно, чтобы ошеломить такого новичка в морском деле, как он. С каждой новой накатывавшейся волной он ожидал, что она их поглотит. Всякий раз, когда корабль падал вниз, как ему казалось, что судно уже не поднимется кверху. И в этой муке душевной он твердо решался и неоднократно клялся, что, если Семерым будет угодно пощадить на этот раз его жизнь, если нога его снова ступит на твердую землю, он вернется домой к отцу и никогда, покуда жив, не сядет больше на корабль.

Этих трезвых и благоразумных мыслей хватило у него на все время, покуда продолжалась буря. Даже еще на некоторое время после. На другое утро ветер стал стихать, волнение подулеглось. Он начал понемногу привыкать. Как бы то ни было, весь тот день он был настроен очень серьезно (впрочем, он тогда ещё не совсем оправился от морской болезни). К концу дня погода прояснилась, ветер сошел на нет, и наступил тихий, прелестный вечер. Светило зашло без туч. Такое же ясное утро встало на другой день, и гладь морская при полном или почти полном безветрии, вся облитая сиянием солнца, представляла восхитительную картину, какой он никогда еще не видывал.

Той ночью он отлично выспался, и от его морской болезни не осталось и следа. Он был очень весел и с удивлением смотрел на море, которое еще вчера бушевало и грохотало и могло в такое короткое время затихнуть и принять столь привлекательный вид. И тут то, словно для того, чтобы разрушить его благие намерения, к нему подошел его приятель, сманивший меня ехать с ним, и, хлопнув меня по плечу, сказал:

«Ну что, как ты себя чувствуешь после вчерашнего? Пари держу, что ты испугался, — признайся: ведь испугался вчера, когда задул ветерок?»

«Ветерок? Хорош ветерок! Я и представить себе не мог такой ужасной бури!» — ответил он.

«Бури! Ха-ха! Так, по твоему, это буря? Ты что? Это ерунда! Дай нам хорошее судно да побольше простору, гак мы такого шквалика и не заметим! Ну, да ты же не моряк! Пойдем-ка лучше хряпнем вина и забудем обо всем. Взгляни, какой чудесный нынче день!»

Он вспоминал ту картину с усмешкой. Сейчас было тоже самое: небо потемнело, море начало волноваться. Естественно, опытные моряки всё это заметили и уже заранее загнали корабли в порт. Он видел это не в первый раз.

Он смотрел на гавань, на флот Таргариенов. Сотни кораблей! Такую силу нельзя победить! Настоящий флот, настоящие моряки! Не то, что там у Узурпатора! Да, он видел волнение моря. Да, он не помнил таких сильных волн в порту, но моряки ведь справятся? Подумаешь, одно судно черпнуло бортом воду? Сейчас матросы возьмут вёдра и сапоги и всё вычерпают!

Он понял только что что-то не так, когда один из кораблей протаранил другой и они оба утонули. Он немедленно разберётся в ситуации! Возмутительная халатность! Арестовать идиотов! Спускался он очень быстро.

Возможность арестовать экипаж капитана представилась почти сразу: тот корабль, оказывается, был на ремонте. Его оттащили на сушу и латали днище. Команда, естественно, находилась на суше вместе с капитаном. Судно подняли волны и утащили в порт и корабль врезался в другое судно. Он выглянул в окно. Видимость стремительно ухудшалась, но судя по звукам и близким ударам волн — происходило нечто вообще невообразимое! Разыгрался жесточайший шторм. Растерянность и ужас читались на лицах всех, кого он видел в замке. Он боялся представить, что твориться на кораблях. Он несколько раз слышал, как люди, проходя мимо него бормотали вполголоса: «Семеро, смилуйся над нами, иначе все мы погибли, всем нам пришел конец!». Поначалу ему казалось, что всё не так уж и плохо, но когда один из капитанов, проходя мимо него заявил, что мы все погибнем, он испугался сам. Он вышел на смотровую площадку. Его едва не сдуло ветром — а ведь он набрал прилично веса и в металлических доспехах! Вокруг били молнии. В их вспышках он в черноте увидел картину гибели флота. Никогда в жизни ему не приходилось видеть такой зловещей картины: по морю ходили валы вышиной с гору, и каждые три, четыре секунды несколько кораблей разносило в щепки. В лучшем случае разбивая корабли о сушу, чаще — сталкивая друг с другом или переворачивая в открытом море. Везде царил ужас и бедствие. Те моряки, которые ещё сохранили остатки мужества, рубили на своих кораблях мачты и выбрасывали всё из трюмов. Многие суда унесло в открытое море на произвол судьбы, мачт на них не было, некоторые из них перевернулись прямо на его глазах. Он вынужден был уйти со смотровой площадки, когда мимо его лица пролетела доска.

Но ему было уже не до флота: он уже допускал, что затопит и замок! С водой он ничего не может сделать, но кое-что ему под силам! Да, они не в Красном Замке, но он по прежнему Мастер над Оружием! Уже понятно, что всё закончится плохо!

Он собирал верных людей, попутно собирая всё, что можно будет продать. Странно сложилась его судьба.

В селе, где он родился, сзади деревянной усадьбы его отца, за огородами, протекала маленькая речушка Вертлянка. Глубина ее, как говорится, голубю по колено, но в ней водятся огольцы и пескари — он ловил их в детстве, пока отец не пускал его на охоту. Как только ноги его окрепли для самостоятельного передвижения, он в летние месяцы по целым дням проводил на ней, испытывая необычайное удовольствие. Вообще вода всегда притягивала его к себе. Потом, подрастая, он от старших узнал, что есть на свете громадные реки и даже моря. Он охотно верил таким сообщениям, хотя и не мог себе представить, чтобы где-нибудь было воды больше, чем в пруду водяной мельницы за селом. Поэтому он был изумлен, когда впервые увидел настоящую реку. Его Вертлянка в сравнении с ней показалась ничтожной, как мышь перед коровой. Матросом он не стал, но жил у моря. Сейчас ему хотелось, чтобы как в детстве ему вода стало по колено! За что море их так ненавидит?

Он всё рассчитал верно. Многие решили помародерить, понимая что флот — последняя надежда Таргариенов больше не существует. Но просто мародеров он не трогал — у него слишком мало сил. Его задача другая! Безопасность королевы! Да, нашлись те, кто захотел выслужиться перед Узурпатором!

Но они, пусть и не без потерь, справились. Королеву и принца Визериса удалось отстоять! Правда королева жутко мучалась родами…

На следующий день буря достигла величайшего напряжения. В свободные минуты он выбегал наверх посмотреть, что делается с флотом. Кораблей почти не осталось. На этот раз кругом не было той мрачности, какой обычно сопровождается буря. Это был редкий случай, когда великое движение стихий совершалось под ясным небом. С невероятным напором и гулом несся ветер, словно где-то за горизонтом, за пределами нашей планеты, дули великаны размером с замок. Катились валы, взметывались целые горы и тут же рушились ревущими водопадами. В солнечном блеске в облаках сверкающей пыли летели охапки пены, как стаи белоснежных птиц.

Флота больше не существовало. Он молился Семерым, чтобы уцелел хотя бы один корабль. На погибающих было жалко смотреть. Он боялся, что волны смоют замок. «Впрочем, все это чепуха, и ничего не случится», — мысленно успокаивал он самого себя.