Голова Рудольфуса заболела. И похмелье было не причём. Может быть, он в этой комнате пил не два дня, а два года? Пора возвращаться в реальный мир…

— И что Лорд хочет от меня? — спросил он.

— Мы должны заняться вопросом… — Рабастан в нерешительности замолк. — Брачных игр фениксов… И помочь Тёмному Лорду подготовить соответствующую ловушку… Для спаривающихся фениксов… — ответил Рабастан, причём в голосе того сквозило сомнение в этом безумном, безумном мире…

А Рудольфус всё понял — он же видел феникса Тёмного Лорда. Хороший план — ликвидировать феникса Альбуса, используя как приманку своего.

Он хотел забыться. А если подумать — работа ничем не хуже бутылки.

— План Тёмного Лорда гениален. Я немедленно примусь за работу, — сказал Рудольфус, взял свою волшебную палочку, накинул какой-то халат и выбежал в дверь.

А Рабастан думал. Похоже, он чего-то не понимал. Хронически. Взял чудом уцелевшую бутылку и стал пить из горла. План Тёмного Лорда не прояснялся.

Похоже, спать с Беллатрисой вредно для душевного здоровья…

Глава 42. Тёмный Лорд и Диадема Когтевран.

На следующий день я немного отдохнул, но мысли о Дарах Смерти меня не оставляли. Они ко мне до такой степени прилипли, что даже когда тренировал окклюменцию в Зеркале Еиналеж, увидел эту клятую мантию-невидимку…

Забив голову мыслями о Третьем Даре Смерти — Мантии-Невидимке, я отправился к Лили. Идея была проста: провести качественную легилименцию и выяснить всё. Она была замужем за Джеймсом Поттером больше двух лет, может тот ей что-нибудь про мантию и рассказал.

Я аппарировал к Лили. Прямо в дом — не к чему тратить время на стук.

Застал я её в гостиной, играющей в кубики с Гарри. Это второй раз, когда я видел Гарри в сознании.

Так, а почему она не дергается? Понял — надо снять с себя маскировку.

— Здравствуй, Лили, — сказал я, когда снял защиту от обнаружения.

— Мой Лорд, это так неожиданно…., — начала было она.

Но мысли её были просты: куда деть Гарри и что от неё нужно.

— Я решил провести внеплановый экзамен по окклюменции для тебя, — сказал я.

— Мама, кто это? — спросил Гарри.

— Я работодатель мамы, — сказал я, применяя к ребёнку легилименцию.

Легилиментить маленьких детей — то ещё удовольствие. Такое ощущение, что лезешь в мысли умственно отсталого. Всё такое медленное и тягучее, пропитано эмоциями, как сироп. Слов мало, зато если думает слово — рядом в его сознании возникает картинка. Однако за то время, как я его забрал, Гарри значительно поумнел и думать стал внятнее.

Проще всего отправить Гарри поспать. Но мы не ищем лёгких путей. Кроме того, надо делать Лили рекламу легилименции. Среди его мыслей я нахожу, что он хочет именно сейчас. Взмах моей волшебной палочки — кубики складываются так, как он хочет и начинают светиться, меняя цвет, как светомузыка.

Что тебе ещё нужно? Оленя? Погружаюсь чуть глубже в его сознание. Понятно, отец пару раз при нём превращался в оленя и его это впечатлило. В принципе, наколдовать плюшевого оленя, да хоть качественная трансфигурация настоящего оленя — легко, но Лили подумает, что это издевательство над памятью её мужа. Подумав, я наколдовываю игрушечных плюшевых медведей. Хотелось внушить Гарри, что эти медведи на самом деле — олени, но не к чему — мне уже надоело.

— Тони! — сказал я.

Явился домовик. Насколько я знаю, Лили велела ему при появлении Лорда сразу же укладывать Гарри спать, и мне интересно, почему он это не сделал.

Я посмотрел в глаза домовика. Сопротивления не было, совсем.

Очень интересно. Беллатриса приказала домовику из моего дома, Габи, помочь ей устроиться на новом месте в доме Лестрейнджей — местным домовикам она теперь не доверяет. Он пошёл выполнять, а сам позвал в мой дом Тони выполнять работу. А ведь я таких приказов не отдавал. Вероятно, Габи видел, как я сплю с Беллой, мгновенно сориентировался и решил подлизаться к новой хозяйке… И пока они там работали, пропустили моё появление здесь…

Надо будет ещё о домовиках думать… Беллатрисе что ли личного найти?

— Тони, поиграй с ребёнком, волшебникам надо поговорить.

— Да, Хозяин, — ответил домовик.

Я посмотрел на Лили. К моему удивлению, она вращала палочкой вокруг игрушек — я узнал Диагностические Чары. Чисто. Потом она проверила ребёнка — и я порадовался, что не стал убеждать его в том, что медведь — это олень — она бы обнаружила столь прямое воздействие на сознание.

Однако мысли я её ощутил — крайняя степень удивления с разрывом шаблона. Примерно так же, как если бы Гитлер ворвался в синагогу и начал раздавать подарки.

— Повелитель, а что вы сделали с ребёнком? — спросила она.

— Прочитал его мысли и сделал так, как он хотел. Чтобы он был счастлив и не мешал нам заниматься окклюменцией.

— А что, так можно? Прочитать мысли ребёнка и понять, что ему надо?

— Можно. Если есть сознание, значит можно использовать легилименцию, — ответил я. — Лили, всё в порядке. Пусть Гарри поиграет, мне надо проверить, чему ты научилась.

Мы прошли в соседнюю комнату.

— Итак, стандартная программа — я проникаю в твои мысли, ты сопротивляешься. Не бойся, никаких запредельных для тебя атак я осуществлять не стану. Готова?

Она кивнула.

— Легилименс! — сказал я, взмахнув палочкой.

Строго говоря, с Лили и её обучением я не совсем честен. Во-первых, тренирую её не по самым оптимальным методикам — а то вдруг у неё талант, и она меня обдурит, как Снейп? Её защита рассчитана на то, чтобы не дать проникнуть в разум, но она очень очевидна — будет понятно, что она что-то скрывает.

Более того, тренировать надо не так — лучший эффект от тренировок на грани возможного для тебя, когда каждый раз раздвигаешь границы возможного для себя. Главное только не надорваться, а то можно магическим инвалидом стать. А то, что мы делаем — как с утра два круга вокруг дома пробежать, не спорт, а физкультура…

Но даже занимаясь в таком ритме она кое-чего добилась — я бы уже отпустил её куда-нибудь без амулетов защиты разума: она вполне может почувствовать беспалочковую легилименцию и ненадолго задержать вторженца, или отвести взгляд. Естественно, если это не мастодонт вроде меня или Дамблдора. За четыре месяца — вполне достойный результат.

С защитой от палочковой легилименции хуже, но не заметить, как в тебя кто-то тычет палочкой очень сложно. А там надо бежать или сражаться.

Сейчас я работал с ней, стараясь не подавать много энергии. Иногда упирался в её щиты и отходил. Иногда — обходил защиты и ломал. Объяснял, что она сделала правильно или неправильно, не прекращая процесс. В качестве целей были выбраны нейтральные воспоминания: вот мы посещаем её сестру, смотрим на её сына. Дадли, кажется? Он ещё больше Невилла! Вот она что-то приказывает домовику и прочая мелочь.

Мне вполне по силам осуществлять несколько атак сразу. Обычно я так и делал — рассматривали с ней бытовые воспоминания, а сам смотрел фрагменты про Мародёров, Джеймса, Орден, Дамблдора — то, что не было закрыто чарами Альбуса… Конечно, попадался и мусор — постельные сцены, ссора с сестрой, письма Дамблдора к Петунье. Кстати, а имел ли Альбус право переписываться с Петуньей? Надо уточнить… Ещё муж её сестры разговаривал с телевизором, обсуждая допинговый скандал в спорте. И почему они против допинга? Мне было бы интересно посмотреть, как обколотые чудесами фармакологии полукиборги пробегут стометровку за полсекунды или метнут копьё на два километра. Надо будет идею подкинуть Руквуду или Розье…

Про Дары Смерти она ничего не знала. Но может быть, знает о том, что мантия-невидимка Поттеров — особенная?

Я искал в её памяти всё, связанное с мантией-невидимкой. Воспоминаний было море — Джеймс хвастается, Джеймс играет с мантией-невидимкой и Гарри и прочее, прочее… Но того что я искал: «Лили, это сверхсекретный родовой артефакт, капни кровью вот сюда и сюда» не было.

Увы, это ничего не значит. Мантия-невидимка может быть качественным подарком от отца. У них всё-таки род артефакторов. Был.